Дельфис

Село Семёновское известно с середины XVI века. Сначала оно принадлежало дворянскому роду Шишкиных, а потом перешло к семейству Дохтуровых, давшему России немало славных полководцев. Его владельцами были Алексей Степанович Дохтуров, стольник¹ первой жены Петра Великого царицы Евдокии Лопухиной, и майор лейб-гвардии Преображенского полка Петр Иванович Дохтуров.

В середине XVIII века его дочь Татьяна выходит замуж за Петра Фёдоровича Нащокина, потомка другого древнего аристократического рода. Генеалогия Нащокиных восходит к далёкому 1327 году, когда итальянский военный по прозвищу Величко Дукс, в крещении Дмитрий Красный, прибыл на службу к тверскому князю Александру Михайловичу.

Пётр Нащокин (1733–1809) стал основателем в Семёновском усадьбы Рай. Дерзкое это название он дал в пику находившемуся неподалёку дворцовому комплексу графов Орловых – Семёновское-Отрада. Благодаря близкой дружбе своего дяди – генерала Василия Александровича Нащокина с императрицей Елизаветой он сделал быструю карьеру – стал почётным опекуном Московского воспитательного дома, предводителем Серпуховского уездного дворянского собрания. Не будучи ещё и 30 лет от роду, Пётр Фёдорович начинает строительство двухэтажного храма. Нижний зимний храм был назван в честь Святого Димитрия Ростовского. На его освящении лично присутствовала императрица Елизавета. Тогда же был заложен и дворец. Изначально весь комплекс задумывался в барочном стиле, о чём говорят не только пышные формы и декор храма, но и проект алтаря, часть элементов которого заимствовано из проекта домовой церкви Зимнего дворца.

^{Стихи Ф.Ф. Кокошкина о Райсемёновском селении}

Дорога к храму

Строительство храма Спаса Нерукотворного образа началось в конце 1750-х – начале 1760-х годов. Специалисты считают его творением любимого архитектора императрицы Елизаветы Бартоломео Франческо Растрелли. Одна из его работ – алтарь дворцовой церкви в Митаве имеет схожесть с устройством алтаря в Райсемёновском. Считается, что именно Растрелли был первоначальным архитектором храма, а Матвей Казаков позже достраивал готовое сооружение. К безусловному же личному авторству Казакова стоит приписать чудесную готическую ограду храма и дворец.

^{Здания разваливаются и ветшают}

Церковь Спаса Нерукотворного образа представляла собой однонефный храм, высокий, с лёгким куполом, поддерживаемым колоннами коринфского ордера из серого с красными пятнами и жёлтого мрамора, открытого Петром Фёдоровичем Нащокиным в своём имении на берегу реки Нары. Искусствовед Н.Ф. Гуляницкий писал: «В Рай-Семёновской церкви... все части храма – алтарь, “надстоящая церковь”, притвор – скомпонованы слитно, причём алтарь и притвор уравнены по объёмам и внешнему выражению относительно главного кубического объёма, подчёркнутого портиками и увенчанного куполом».

^{Церковь Спаса Нерукотворного образа}

«Центром храмового пространства был сооружённый Казаковым алтарь из белого итальянского мрамора, добывавшегося в Карраре. Иконостас необычен для русских соборов. Вместо традиционного плоского Казаков создал объёмный арочный иконостас, в котором растворяется давящая нарочитость рядов икон, характерная для православных храмов. Внимание привлекала контрастировавшая с высокой колоннадой иконостаса небольшая алтарная преграда, символизировавшая близость мира земного и мира небесного. Иконостас перестаёт восприниматься как непреодолимая преграда на пути к свету», – сообщает журнал «Наше наследие».

         

 

 

^{Руины усадьбы}

Внутреннее пространство храма было выдержано в итальянском стиле, так что посетивший его уже в конце XIX века граф Сергей Дмитриевич Шереметев имел полное право написать следующие строки: «Вид скорее католического храма, и одна только икона Спаса Нерукотворного на иконостасе напоминает о XVII веке». Кроме образа Спасителя, «русских» икон более не было. Так, например, образом Богоматери служила копия с одной из Мадонн Рафаэля, выполненная известным в те времена итальянским художником.

Почерк мастера

Авторство дворца принадлежит Матвею Казакову. Центральная часть здания напоминает сразу несколько его более поздних работ – дворец в селе Булатникове, дом Козицкой на Тверской улице и главное здание Московского университета на Моховой. Уникальные поэтажные планы начала XIX века позволяют рассказать о внутреннем устройстве дома. На первом этаже располагался парадный вход в дом и фойе, слева от него шли ванная и комнаты прислуги, а справа охотничья комната, биллиардная и рулетка. В левой галерее располагалась кухня и столовая прислуги, за ними в крыле лестница, кладовая и вход в подвал. На втором этаже основного здания по центру находился двухсветный зал для балов и приёмов, рядом овальная столовая, буфетная, гостиная и кабинет. Зимний сад был на втором этаже левого крыла, а нащокинская библиотека – правого. Вторые этажи флигелей и весь третий этаж занимали жилые комнаты, по центру третьего была малая «верхняя» гостиная. Сохранившиеся многочисленные фотографии интерьеров начала XX века показывают убранство усадебного дома и воссоздают атмосферу эпохи.

Направо и налево от дома шли два пандуса. Первый из них вёл в оранжерею, а второй – в летний театр, устроенный в английском саду. Он был разбит, по-видимому, ещё Петром Нащокиным, но создание театра стоит приписывать скорее его сыну Александру. Так сформировался великолепный усадебный ансамбль, по праву считавшийся современниками одним из наиболее замечательных в Европе того времени. Полную восхищения статью об усадьбе опубликовал в 1827 году даже лондонский The New monthly magazine.

Спа-курорт

Александр Петрович Нащокин (1758–1838), тайный советник, действительный камергер, гофмаршал двора императора Павла I, кавалер ордена Святой Анны I степени, командор Мальтийского ордена Иоанна Иерусалимского, был следующим владельцем усадьбы Райсемёновское. Его попечением в 1803 году специальным рескриптом императора Александра I в усадьбе был открыт первый в России частный курорт – Минеральные воды Спасителя.

^{Святой источник}

Министерство просвещения направило на семёновские источники специалиста, имя которого не позволило бы усомниться в целебных свойствах вод и который смог бы дать подробное их научное обоснование. Им стал знаменитый в Европе химик, профессор Фердинанд Фредерик Рейсс.

«По результатам обследований минеральных источников села Семёновского Рейсс издал две книги, в которых подробно изложил ход и результаты своих опытов, придя к следующему заключению: “Если сравнить сию воду с самыми чистыми ключевыми водами, какие только известны; то можно найти, что она их много ещё превосходит в чистоте”. По полезному действию, оказываемому на человеческий организм, он ставил их выше считавшихся лучшими тогда в Европе Бостонских и Мальвернских вод (Англия), а также вод из Спре», – сообщает «Наше наследие».

^{Спуск к уцелевшему источнику}

Источники начинались в холмах, образующих подобие долины Семёновского Рая. Всего источников было четыре: два Спасских, Воронинский и Языковский. Рейсс приводит таблицу насыщенности углекислым железом вод 25 знаменитых европейских источников, среди которых Спасские воды занимают 15-е и 19-е места, в то время как Кавказские минеральные воды лишь 24-е.

При Александре Нащокине здесь расположился целый курортный городок для состоятельных горожан, приносивший поначалу неплохой доход. Для своих постояльцев помещик отстроил 27 «изб» (с сараями, конюшнями и помещениями для прислуги), 10 домов, по 10–11 комнат в каждом, а также Hotel garni на 16 номеров. Каждая в шутку названная крестьянской изба соединялась с остальными заборами со столбами и небольшими навесами, под которыми располагались скамейки для отдыхающих.

«В центре поселения располагалась площадь. Нового гостя встречали звуком труб и литавр, сообщая о приезде остальным посетителям. В конце Садовой улицы Райсемёновского располагался трактир Restauration aux armes du seigneur. Нащокин устроил свой трактир первоклассно, выписав для него лучших поваров из Москвы. Трактир был известен и прекрасным выбором алкогольных напитков: рейнвейны, шампанские и бургундские вина, шато-ла-фиты, барзаки, вендегравы, Петербургские и Английские портеры, мадера, шато-марго, ром», – сообщает «Наше наследие».

Из жизни отдыхающих

В книге одного из посетителей Райсемёновского сохранился распорядок дня отдыхающего первого русского курорта. Для каждого гостя доктор, постоянно находившийся при водах, назначал свой особый курс лечения. «Персонализированная медицина», как сказали бы сейчас.

Однако было и много общего. В 6 часов утра трубами и литаврами подавался сигнал сбора на площади. Оттуда в сопровождении доктора на экипажах они направлялись к источникам. Спасский источник в каменном обрамлении располагался посреди долины и был заключён внутри небольшого с 12 колоннами и куполом античного храма. В нём был шкаф с хрустальными кружками и находился официант, разливавший воду. Отдыхающий должен был выпивать до десяти кружек минеральной воды ежедневно и принимать минеральную ванну. После этого посетители лечебницы имели обыкновение прогуливаться по близлежащим рощам. Для их увеселения по вечерам Нащокин устраивал вокруг ключа выступление музыкантов на деревенских рожках, а в рощах расставлял песенников и исполнителей на духовых инструментах.

Центром светской жизни на курорте был клуб, в котором по воскресеньям собиралось благородное собрание. Здание клуба было значительным, с множеством комнат, бильярдной, танцевальным залом и прочими помещениями. От остеклённого клуба иллюминированная аллея вела прямо к пруду. Часто ужинали в аллее, а в галерее в это время располагался оркестр. Сам помещик по воскресеньям давал у себя обед, а время от времени и бал для всех больных, а также приезжающих к нему приятелей и соседей-помещиков.

На всю Россию были известен нащокинский крепостной театр и хор певчих. Когда в 1829 году в Тегеране разъярённая толпа убила посла Александра Грибоедова, персидский шах Фетх-Али послал в Россию своего любимого внука – наследного принца Хозрев-Мирзу с печально знаменитым алмазом Шах. Хозрев-Мирза специально остановился в Райсемёновском насладиться хором. В подарок он передал сыну помещика, близко дружившему с убитым писателем и дипоматом Грибоедовым, ножи, которыми он был убит.

Всё на продажу

При новом владельце усадьбы Петре Александровиче Нащокине и его дочери Елизавете Тарновской поместье медленно угасало. Курорт разорился, а большая часть его построек была снесена, в храме прохудилась крыша. Многотысячные долги дамокловым мечом нависли над семейством. Не спасла даже перестройка слишком дорогого в содержании дворца.

Владельцы стремились продать усадьбу. И покупатель нашёлся. Усадьбу решил приобрести император Александр III для своего младшего сына, великого князя Михаила Александровича. Для этой цели он направил на переговоры с Тарновской своего друга – московского предводителя дворянства графа Сергея Шереметева. Однако местный текстильный фабрикант Диомид Митрофанович Хутарев также хотел приобрести поместье для своего младшего сына Дмитрия и не собирался уступать царю. После длительного переговорного процесса 16 января 1891 года на публичном торге Хутарев приобрёл усадьбу за 81 тысячу рублей – колоссальные по тем временам деньги. Однако ему недолго пришлось насладиться жизнью в усадьбе. Через несколько лет он скончался.

Дмитрий Диомидович Хутарев (1857–1916), предпоследний владелец усадьбы Райсемёновское, потомственный почётный гражданин, миллионер, совладелец и директор-распорядитель семейного бизнеса, один из основателей Торгово-промышленной партии, был человек кипучей энергии, высокого интеллекта и культуры. В 1903 году он провёл полную реставрацию несущих конструкций и архитектурных элементов церкви Спаса Нерукотворного образа, а перед Первой мировой войной начал реставрацию живописи в храме.

^{Так сегодня выглядит фонтан}

Работы проводились выдающимся русским художником и реставратором Александром Михайловичем Кориным, который за пару лет до этого отреставрировал росписи Троице-Сергиевой лавры. Самым амбициозным проектом было воссоздание казаковского дворца. В петербургских архивах были обнаружены подлинные поэтажные планы и фасад, началась проектировка. В усадьбе возродилась культурная жизнь, был воссоздан домашний театр, снова пустили фонтан, была открыта оранжерея на калориферном отоплении, в которой в условиях Подмосковья выращивали персики и абрикосы. Новые хозяева привлекли в усадьбу деловую элиту России – сюда на отдых приезжали выдающиеся предприниматели эпохи Рябушинские, Гучковы, Бахрушины, Рябовы, Дербенёвы, на импровизированных домашних концертах выступал Фёдор Шаляпин, актёры Малого театра Яблочкина, Рыжовы, актёры Московского художественного театра.

Коровник в храме

Всё изменила революция. В 1918 году владельцы покинули усадьбу. И вскоре она  пришла в запустение. В барском доме располагались поочерёдно совхоз, санаторий НКВД и ткацкая фабрика. А в храме на первом этаже в Димитриевской зимней церкви был коровник, а на втором – в Спасской – зернохранилище. Когда пол второго этажа провалился, местная молодёжь устроила в нём «тарзанку». Остатки интерьеров дома и храма вместе с уникальным собранием картин были переданы в Серпуховской историко-художественный музей, ставший одним из богатейших в Подмосковье.

^{Автор у стенда с информацией об усадьбе и храме}

Сегодня некогда роскошный дворцовый ансамбль представляет собой грустное зрелище. Здания разваливаются и ветшают, лишь в одном из отреставрированных флигелей расположилась Почта России. Вырублена липовая аллея, засыпан один из прудов, погибла оранжерея и часть флигелей, на кирпичи разбирается фонтан, разрушена стоявшая ещё в 1989 году усыпальница Нащокиных-Тарновских, в храме в 2010-х годах были сбиты барельефы, а остатки росписей замазаны толстым слоем штукатурки.

Как ни удивительно, несмотря на плачевное состояние, храм действует. Приход живёт активной жизнью. Функционирует воскресная школа, на информационном стенде помимо расписания богослужений – подробная историческая информация о храме и усадьбе.

Из четырёх источников сегодня известен лишь один, рядом с которым настоятель храма оборудовал купель. К нему до сих пор едут верующие люди со всего Подмосковья. К источнику ведёт добротная деревянная лестница, по которой с утра до ночи ходят люди с канистрами. Перекрестятся – и наберут ледяной воды, в целебной силе которой и сейчас не сомневаются.

Сошла по лестнице и я, сопровождаемая серой райской кошкой, которая не отступала от меня ни на шаг, несмотря на отсутствие у меня съестного. А когда я спустилась вниз, решительно запрыгнула на перила и уселась рядом со мной, как будто хотела составить компанию в обзоре живописных окрестностей и поведать историю своих предков – барских котов.

^{У источника}

Вместо хрустальных бокалов здесь теперь стоят жестяные кружки, так что испить некогда знаменитой минеральной воды может каждый желающий. Я, правда, не решилась – уж очень холодно было. Может быть, зря. Говорят, вода эта особенная – даёт здоровье и укрепляет дух.

Здесь и правда необыкновенно красиво даже в зимнее время. А уж весной, когда зацветает по берегам Нары листва и местность наполняется птичьими трелями, думаю, благодать становится поистине божественной. Одно слово – Рай.

Фото Андрея Афанасьева