Дельфис

«С 1914 года человечество пришло в космическое беспокойство… Всё поднялось. Всё поехало», – писал Н.К. Рерих в «Путях Благословения». Это «космическое беспокойство» предвещало поворот рычага эволюции. В книге «Держава Света» Рерих вопрошает: «Или предстоит быстрое одичание и разрушение, или возможно чудесное преображение жизни». Так к чему же пришло человечество через 100 лет после сказанного? Страшно подумать, но, кажется, выбран не лучший сценарий. Сможем ли мы, сплотившись, всё же свернуть с пути «одичания и разрушения»?

^{Н.К. Рерих. Святая Покровительница (Мадонна Защитница). 1933 г.}

^{Огромное панно с репродукцией этой картины встречает посетителей экспозиции на ВДНХ «Сохраняя культуру. Музей Рерихов на ВДНХ», которая открылась 26 апреля. Именно такое решение было принято организаторами задолго до произошедшего пожара}

Это зависит от нашей способности «благоволения» и «милосердия», по словам Н.К. Рериха, – «ибо подлые невежды не знают ни того, ни другого» («Листы дневника», очерк «Знаки», т. 1, с. 203). И ещё одна тонкая грань, на которую там же указал мыслитель: «…различие людей по их отношению к великим знакам».
В «Державе Света» (очерк «Привет, Франция») Н.К. Рерих писал: «Приезжая в Париж, по моему старому обычаю, прежде всего посещаю Собор Богоматери. Под сенью благородных сводов, в слиянии розетт, я ещё раз чувствую геройский дух французского народа, этот “дух Франции”…».
За восемь веков жизни Нотр-Дам, или собор Парижской Богоматери, не только блистал своей красотой и был центром как светской, так и сакральной жизни Франции, но были годы, когда он терял «своё лицо» и страдал от народного невнимания, превращаясь то в Храм Забвения, то в Центр культа высшего Существа, а то чуть было не стал продовольственным складом. Спас его от этого позора великий В. Гюго, написав  в 1831 году исторический роман «Собор Парижской Богоматери». Успех его был столь убедительным, что взоры народа обратились к святыне, и он словно прозрел.
Существует версия, что В. Гюго был Посвящённым и какое-то время у него хранился Священный Камень Грааля. Так это или нет – не имеет значения. Воздействие художественного слова великого писателя реанимировало и вывело из «комы» чуть было не потухшую святыню. И тогда, почти через восемь веков, собор, заложенный на о. Сите́ в 1163 году на месте древнего святилища, а затем первой христианской церкви, вновь занял достойное место в светской и сакральной жизни Франции.

^{Н.К. Рерих. Святая Женевьева. 1933 г.}

В наше время – 15 апреля 2019 года произошло то, что прозрел много лет назад Н.К. Рерих, запечатлевший на своих полотнах зарево над Нотр-Дам. Грозный знак, словно приговор, появился ныне в День Знамени Мира и День Культуры, а также в первый день католической Пасхи. Пожар начался, видимо, от случайного возгорания на шпиле собора. Около 15 часов длилась дуэль огня и человеческого духа, сплотившая в едином порыве не только народы Франции, но и мира. Потрясённые происходящим, жители Парижа пели, молились, стоя на мостах и близлежащих улицах. Комментаторы во многих странах мира вели судьбоносные репортажи всё время, пока бушевал пожар. В нашей стране в знак солидарности был приспущен флаг на крыше Эрмитажа в Санкт-Петербурге.

^{Пожар в соборе Нотр-Дам}

 

Люди – очень богатые, богатые и бедные – понесли свои сбережения на восстановление Храма. Оказывается, уже давно как-то не хватало в стране средств для необходимых восстановительных работ. И когда эта духовная слепота стала нестерпимой, грозный знак озарил небо Парижа. Его сакральность отмечали многие комментаторы. Известно, что в таких ситуациях люди становятся чуткими к подсказкам духа. «Небесные вехи настораживают и соединяют сердца», – писал Н.К. Рерих в 1935 году в «Листах дневника» в главе «Знаки».
В 1933 году им были созданы полотна «Святая Женевьева» и «Святая Покровительница». В 1935 году в очерке Notrt Dame («Листы дневника», т. 1) он написал: «Св. Женевьева спасла Париж от огня и нашествий. Под знаком великого заступничества Нотр-Дам тоже наслоились многие великие события Франции. Этот светоч всегда останется сиять, как прибежище. Приходя в Париж, тем самым придёте и под своды Нотр-Дам. В сиянии найдёте примирение и решение будущего».
…В 451 году войска гуннов под предводительством грозного Атиллы шли на Париж. Они сметали всё на своём пути, сжигали дотла города и сёла. Горожане в ужасе готовились бежать. Но Женевьева отговорила их. Она предсказывала поражение Атиллы, но события разворачивались иначе. Однако, не дойдя до Парижа семидесяти миль, армия гуннов всё же потерпела поражение, а Женевьева была признана святой.
Ныне же собор Нотр-Дам понёс огромные потери – разрушены 2/3 кровли, рухнули 35-метровый шпиль и часы. Уцелели фасад и две главные башни. На восстановление, говорят, потребуется 5–10 лет. Но худшего удалось избежать: все святыни спасены, а среди них – терновый венок Христа, корона Наполеона, плащ святого Людовика и другие. Спасли алтарь, но самый большой в мире орган всё же серьёзно пострадал.
Кто-то из комментаторов сказал: «Пламя пожирало западную цивилизацию». Европа ранена этим пожаром. Невольно многие вспоминали знаменитый провидческий труд О. Шпенглера «Закат Европы», написанный 101 год назад. Уже тогда знаменитый немецкий мыслитель предсказал, что европейская культура перешла из периода развития в эпоху увядания. Последние события в Европе подтверждают его вывод.
И всё же Франция для России всегда была особо близка. Вот что сообщал Е.И. Рерих Учитель в 1954 году:
«19.04.1954. Ярая Моя Страна Франция оявится на скором союзе с Моей страной и сбросит ярое иго Америки. Ярая Моя страна оявится на спасении Франции».
«09.05.1954. Ярая Моя страна сохранит Мне страстную Францию и ярое оявленное ядро там настоящей Культуры. Моя сотрудница понимает тут страстную Культуру Франции на ярой ей тут самостоятельной мысли, на яром её оявленном талантливом уме в её тут сношении с Нами. Истинно, ярые Латиняне сохранили красоту ярого ума и красоту напряжённого Искусства. Яро ни один народ не был так близок Нам, как латинская Раса, и ярая много ближе Нам, нежели её сотрудница Германия и страстная Англия.
Ярая Франция сотрудничает тут со Мною. Ярое уявление Жанны [Д'Арк] могло уявиться только в талантливой Франции. Но ярое тут уявление Франции Мне тут нужно. <...> Ярая Моя Франция оявится в союзе с Моей Страною Россией. Яро страстно скоро. Поедете, когда ярая Франция оявится уже с Россией и с ярым Востоком.
Ярая Америка отъедет с проклятием и ярой ненавистью к ним. Народ ненавидит американскую тупость и наглость. Ярая Франция оявлена на свободе мышления и ярой непредубеждённости ума при ярой красоте ума, свободного, яро свободнее мышления в Америке, Германии и ярой России. Яро сохрани любовь к стране Франции. Яро сохрани спокойствие и ярое уявление союза с Францией. Намекни Сыну о полезности такого союза с Францией».
Всё это произошло не только в день рождения Леонардо да Винчи, но и написавшего следующее стихотворение Н.С. Гумилева:
 

О, Франция, ты призрак сна,
Ты только образ, вечно милый,
Ты только слабая жена
Народов грубости и силы.

Твоя разряженная рать,
Твои мечи, твои знамена –
Они не в силах отражать
Тебе враждебные племёна.

Когда примчалася война
С железной тучей иноземцев,
То ты была покорена
И ты была в плену у немцев.

И раньше… вспомни страшный год,
Когда слабел твой гордый идол,
Его испуганный народ
Врагу властительному выдал.

Заслыша тяжких ратей гром,
Ты трепетала, словно птица,
И вот на берегу глухом
Стоит великая гробница.

А твой веселый, звонкий рог,
Победный рог завоеваний,
Теперь он беден и убог,
Он только яд твоих мечтаний. И ты стоишь, обнажена,
На золотом роскошном троне,
Но красота твоя, жена,
Тебе спасительнее брони.

Где пел Гюго, где жил Вольтер,
Страдал Бодлер, богов товарищ,
Там не посмеет изувер
Плясать на зареве пожарищ.

И если близок час войны
И ты осуждена к паденью,
То вечно будут наши сны
С твоей блуждающею тенью.

И нет, не нам, твоим жрецам,
Разбить в куски скрижаль закона
И бросить пламя в Notre-Dame,
Разрушить стены Пантеона.

Твоя война – для нас война,
Покинь же сумрачные станы,
Чтоб песней звонкой, как струна,
Целить запекшиеся раны.

Что значит в битве алость губ?!
Ты только сказка, отойди же.
Лишь через наш холодный труп
Пройдут враги, чтоб быть в Париже.

Словно искра парижского пожарища долетела ещё до одного мемориального места. В эти же дни сгорел дотла амбар в Музее-усадьбе семьи Рерихов в Изваре.

^{Пожар в Изваре}

 

До пожара. Деревянный амбар с галереей. XVIII век. 174,1 кв. м

 

^{А вот что осталось от амбара после пожара}

 

Материал подготовили Н. Тоотс и Е. Турлей