Дельфис

Александр Блок, который ввёл поэта Николая Клюева (1884–1937) на поэтический олимп, говорил о нём, что это «Христос среди нас». Его называли «Посвящённым от народа», «миротворцем двадцатого века», «бояном нашего времени» за самобытный поэтический талант, который позволил ему создавать былины, «избяные песни, поэмы и стихи, насыщенные любовью к русской старине и народному творчеству.

^{А. Блок                                                                   Н. Клюев}

 

В области человеческого духа бывают явления, которые невозможно подвести под общепринятые понятия. Творчество Клюева именно такое. Назвать его художником, поэтом, писателем, певцом – значит сказать и правду, и неправду одновременно. Правду потому, что он соответствует всем этим понятиям, но по своему содержанию он гораздо выше их. Лучше, чем сам Клюев о себе, о нём никто не написал. Читая его стихи, в каждой строке находишь откровение: либо поэтическое, либо духовное, либо историческое.

«Сосен перезвон», «завьюжить песенную цветь», «медный кит», «львиный хлеб» – у кого ещё могут родиться такие словосочетания? Его язык необыкновенно богат, самобытен и образен. Природу он знает и чувствует особым чутьём и отсюда широта оттенков в его стихотворной палитре.

^{Н. Клюев с отцом А.Т. Клюевым. 1900 г.}

 

Этот необыкновенно одарённый человек происходил из старообрядческой в прошлом семьи, но в свою бытность не придерживающейся этой веры. Его отец был урядником, мать – сказительницей, а дед – знаменитый Аввакум – ярый сторонник старообрядчества, выступавший против церковной реформы, начатой патриархом Никоном и царём Алексеем Михайловичем. За что был заключён в тюрьму и казнён. Сам Николай Клюев по одним источникам придерживался старообрядчества, а по другим – тяготел к хлыстам, но посещал и православные храмы.

В дореволюционное время Николай Клюев был дружен с Сергеем Есениным, который считал его своим учителем. Оба они часто появлялись в Русском городке при Феодоровском Государевом соборе. А когда началась Первая мировая война, Есенин служил там. Расположенный за оградой Царского села под Петербургом, он был построен по инициативе Общества возрождения художественной Руси.

^{С. Есенин (слева) и Н. Клюев в традиционных русских костюмах}

 

Идеи возрождения святой Руси и сохранения её наследия собирали в этом заповеднике лучшие умы отечества. Среди учредителей Общества были известные художники и архитекторы, в том числе В.М. Васнецов и Н.К. Рерих. В городке собирались также лучшие представители русской культуры, кто трудился в Абрамцеве и Талашкине.

^{Н. Рерих, 1897 г.}

 

Когда Русский городок начал функционировать, возглавлявший его полковник Д.Н. Ломан стал организовывать там выступления народных сказителей, поэтов и известных чтецов, в том числе Н. Клюева и С. Есенина.

По свидетельству очевидцев Н. Клюев на этих встречах больше всего общался с художниками Н. Рерихом и М. Нестеровым, писателем А. Ремизовым, сказительницей В. Уструговой, чтецом-импровизатором В. Сладкопевцевым. А исследователь творчества поэта В. Базанов находит, что «в поэзии Клюева есть что-то общее с живописью Николая Рериха, с которым он был близко знаком <…> В поэмах Клюева и живописи Рериха –огромное значение имеют летописные и фольклорные источники, народное декоративно-прикладное искусство, древнее зодчество. Клюев увлекался живописью, сам писал иконы».

^{Писатель А. Ремизов                                             Сказительница В. Устругова}

 

Через всё творчество поэта красной нитью проходит тема Града-Китежа. Именно его судьбу повторил и Русский городок. После революции 1917 года все планы Общества возрождения художественной Руси остались неосуществлёнными. А то, что всё же было сделано, разрушено немецкими оккупантами во время Великой Отечественной войны. Сейчас бурно идут восстановительные работы. Облик будет воссоздан, а вот дух художественной Руси? Пока этот вопрос остаётся без ответа.

Уму – республика, а сердцу – Матерь Русь,

Перед пастью львиною от ней не отвернусь.

Пусть камнем стану я, корягою иль мхом, –

Моя слеза, мой вздох о Китеже родном…

^{Г. Горелов. Русский городок со стороны пруда. 1916 г.}

 

Ко времени написания этого стиха всероссийская слава поэта достигает своего апогея. Поэт Б. Богомолов в очерке «Обретённый Китеж» пишет: «Николай Клюев – предтеча возрождения Руси. Русь наша – великая безглагольница и молчальница, тяжело вздохнув после тысячелетнего безмолвия, заговорила устами самородка Николая Клюева своим страшным пророческим языком».

В 1930 году стихи его приобрели антикоммунистическую окраску. Он разочаровался в революции 1917 года. В стихах зазвучала растерянность и разочарование. Клюев не мог смириться с тем, что его Русь избяная гибнет. В его стихах зазвучал пророческий гимн Голгофе. Но в этом не было смирения, ибо она – не только смерть, но и победа в воскресеньи. Читатели это воспринимали как новое религиозное откровение.

В 1934 году в поэме «Песнь о Великой Матери» Клюев с сожалением констатирует: Фёдоровский собор – это кувшинка со дна озера Светлояра, куда ушёл Китеж… В 1937 году его арестовывают за участие в антисоветском «Союзе спасения России» – организации, которой не существовало. Однако приговор – расстрел – был приведён в исполнение. В 1960 году Н. Клюева реабилитировали в связи с отсутствием состава преступления.