Дельфис

Марк Твен, пожалуй, один из самых великих американских писателей. Его книга «Приключения Гекельберри Финна» признана великим романом американской литературы. Его остроумие и проницательность легендарны.

Последним произведением Твена была его автобиография, которую он писал под диктовку. Писатель считал, что увлекательнее всего будет поддаться в изложении причудам и капризам, а не следовать хронологическому порядку. Однако некоторые литературоведы и составители упорядочили его биографию в более традиционной форме, тем самым ограничив во многих местах юмор Твена и сюжетность книги. Первый том автобиографии (более 736 страниц) был опубликован Калифорнийским университетом в ноябре 2010 года, к сотой годовщине смерти Твена, как он и завещал. Скоро книга неожиданно стала бестселлером, а сам писатель – одним из немногих авторов, публикующих бестселлеры сразу в трёх столетиях: XIX, XX и XXI.

Немногие из нас знают, что во время Филиппино­американской войны Твен напи­сал короткий пацифистский рассказ под назва­нием «Военная молитва», который показыва­ет, что гуманизм и христианские проповеди о любви несовместимы с ведением войны. Ведь он видел разрушительные действия и Граждан­ской войны, и Филиппино­американской.
Произведение это было отправлено для публикации в издательство «Harper’s Bazaar», но 22 марта 1905 года журнал отказался его пу­бликовать под предлогом того, что «рассказ не подходит для женского журнала». Восемь дней спустя Твен писал своему другу Даниелу Кар­теру Биарду, который читал рассказ: «Не ду­маю, что “Молитва” будет опубликована в моё время. Только мёртвым разрешается говорить правду». У Твена был эксклюзивный контракт с «Harper & Brothers». Он больше нигде не мог опубликовать «Военную молитву». Рассказ оставался неопубликованной до 1923 года.
Теперь я бы хотела поделиться этим рас­сказом с вами, а также рассмотреть молитву с точки зрения Учения Храма. Но сначала Марк Твен.

Военная молитва

То было время величайшего волнения и подъёма. Вся страна рвалась в бой – шла война, в груди всех и каждого горел священный огонь патриотизма; гремели барабаны, играли орке­стры, палили игрушечные пистолеты, пучки ракет со свистом и треском взлетали в воздух; куда ни глянь – вдоль теряющихся вдали крыш и балконов сверкала на солнце зыбкая чаща флагов; каждый день юные добровольцы, весё­лые и такие красивые в своих новых мундирах, маршировали по широкому проспекту, а их отцы, матери, сёстры и невесты срывающими­ся от счастья голосами приветствовали их на пути; каждый вечер густые толпы народа, зата­ив дыхание, внимали какому­нибудь патриоту­ оратору, чья речь задевала самые струны их души, и то и дело прерывали её бурей аплодис­ментов, в то время как слёзы текли у них пощекам; в церквах священники убеждали народ верой и правдой служить отечеству и так пыл­ко и красноречиво молили бога войны ниспос­лать нам помощь в правом деле, что среди слу­шателей не нашлось бы ни одного, который не был бы растроган до слёз. Это было поистине славное, удивительное время, и те немногие опрометчивые люди, которые отваживались неодобрительно отозваться о войне и усо­мниться в её справедливости, тотчас получали столь суровую и гневную отповедь, что ради собственной безопасности почитали за благо убраться с глаз долой и помалкивать.
Настало воскресенье – на следующий день войска выступали на фронт; церковь с утра была набита до отказа, здесь же находились и добровольцы, чьи юные лица горели в пред­вкушении ратных подвигов; мысленно они уже были там – вот они наступают, упорно, всё бы­стрее и решительнее, стремительный натиск, блеск сабель, враг бежит, паника, пороховой дым, яростное преследование, капитуляция!
И вот они снова дома: вернулись с войны за­калённые в боях герои, долгожданные и обо­жаемые, в золотом сиянии победы! С добро­ вольцами сидели рядом их близкие, гордые и счастливые, вызывая зависть друзей и соседей, не имевших братьев и сыновей, которых они могли бы послать на поле брани добыть от­чизне победу или же пасть смертью храбрых.
Служба шла своим чередом: священник про­чёл военную главу из Ветхого Завета, потом первую молитву; загудел орган, сотрясая зда­ние; молящиеся поднялись в едином порыве, сбьющимся сердцем и блестящими глазами, и в церкви зазвучал могучий призыв:

Господи, грозно на землю взирающий,

Молнии, громы послушны тебе!

Затем последовала «долгая» молитва. Ни­кто не мог бы припомнить ничего равного ей по страстности и проникновенности чувства и по красоте изложения. Просили в ней больше всего о том, чтобы всеблагой и милосердный Отец Наш оберегал наших доблестных моло­дых воинов, был бы им помощью, опорой и поддержкой в их подвигах во имя отчизны; чтобы Он благословлял их и охранял в день битвы и в час опасности, держал их в своей деснице, дал им силу и уверенность и сделал непобедимыми в кровавых схватках; чтобы помог Он им сокрушить врага, даровал им, их оружию и стране вечный почёт и славу...
В эту минуту в церковь вошёл какой­то по­жилой незнакомец и неторопливо, бесшумной поступью направился по главному проходу к алтарю. Глаза его были устремлены на свя­щенника, высокую фигуру облекала одежда, доходившая до пят, и седые волосы пышною гривой падали на плечи, обрамляя изборож­дённое морщинами лицо, неестественно, даже мертвенно­бледное. Все с недоумением смотрели на него, а он, молча пройдя между скамей, поднялся на кафедру и выжидающе стал рядом со священником. Смежив веки и не догадываясь о присутствии незнакомца, свя­щенник продолжал читать свою волнующую молитву и закончил её страстным призывом: «Благослови наше воинство, даруй нам победу, Господи Боже наш, Отец и Защитник земли на­шей и оружия!».

Незнакомец дотронулся до его плеча, же­стом приказал ему отойти, что изумлённый священник не замедлил исполнить, и занял его место. Несколько мгновений он сурово оглядывал потрясённых слушателей, и глаза его горели призрачным огнём, потом низким, глухим голосом он начал:
– Я – посланец престола, несущий вам слово Господне!
Прихожане стояли как громом поражён­ные; незнакомец если и заметил их испуг, то не обратил на него ни малейшего внимания.
– Всевышний услышал молитву своего слу­ги, вашего пастыря, и готов её исполнить, если таково будет ваше желание после того, как я, его посланец, разъясню вам её смысл, точнее – полный её смысл. Ибо, как и во многих других людских молитвах, вы, сами того не подозре­вая, просите о неизмеримо бóльшем, чем вам кажется, когда вы молитесь. Если, конечно, вы заранее всё не обдумали.

Слуга Божий и ваш прочёл молитву. Поду­мал ли он, прежде чем прочитать её? И одна ли это молитва? Нет, их две: одна – которую он произнёс вслух, и другая – которой не произ­нёс. И обе достигли ушей того, кто слышит все просьбы – высказанные и невысказанные. По­размыслите над этим и запомните. Если стане­те просить благословения своим делам и по­ступкам, будьте осторожны, ибо в эту минуту вы непреднамеренно можете навлечь прокля­тье на своего соседа. Если вы молитесь о ни­спослании дождя, ибо он нужен полям вашим, тем самым вы, быть может, молите о бедствии для соседа, чья земля не нуждается во влаге, и дождь только испортит ему урожай.
Вы слышали молитвы вашего слуги – ту её часть, которую он произнёс вслух. Господь по­слал меня к вам, чтобы я облёк в слова другую её часть – то, о чём пастор и все вы в глубине сердца молча молили его. Не разумея и не ду­мая, о чём молите? Дай бог, чтобы это было так. Вы слышали, слова: «Даруй нам победу, Господи Боже наш!» Этого достаточно. Вся мо­литва, которую вы произносили здесь вслух, заключена в этих многозначительных словах.

Уточнения излишни. Моля о победе, вы моли­ли и о многих не упомянутых вами следствиях, которые сопутствуют победе, должны ей со­путствовать, не могут не сопутствовать. И вот до слуха Отца Нашего Небесного дошла и не­ высказанная часть молитвы. Он повелел мне облечь её в слова. Внемлите же!
Господи Боже наш, наши юные патриоты, кумиры сердец наших, идут в бой – пребудь с ними! В мыслях мы вместе с ними покида­ем покой и тепло дорогих нам очагов и идём громить недругов. Господи Боже наш, помоги нам разнести их солдат снарядами в кровавые клочья; помоги нам усеять их цветущие поля бездыханными трупами их патриотов; помоги нам заглушить грохот орудий криками их ра­неных, корчащихся от боли; помоги нам ура­ганом огня сровнять с землёй их скромные жилища; помоги нам истерзать безутешным горем сердца их невинных вдов; помоги нам
лишить их друзей и крова, чтобы бродили они вместе с малыми детьми по бесплодным равни­нам своей опустошённой страны, в лохмотьях, мучимые жаждой и голодом, летом палимые солнцем, зимой дрожащие от ледяного ветра, вконец отчаявшиеся, тщетно умоляющие тебя разверзнуть перед ними двери могилы, чтобы они могли обрести покой; ради нас, кто покло­няется тебе, о Господи, развей в прах их на­дежды, сгуби их жизнь, продли их горестные скитания, утяжели их шаг, окропи их путь сле­зами, обагри белый снег кровью их изранен­ных ног! С любовью и верой мы молим об этом того, кто есть источник любви, верный друг и прибежище для всех страждущих, ищущих его помощи со смиренным сердцем и покаянной душой. Аминь.
Помолчав немного:
– Вы молились об этом; если вы всё ещё же­лаете этого – скажите! Посланец Всевышнего
ждёт.
Впоследствии многие утверждали, что это был сумасшедший, ибо речь его была «лишена всякого смысла».
А теперь молитва с точки зрения Учения Храма. Это урок под названием «Молитва», из I тома. (Интересно, что он написан примерно в то же время.)

Молитва

Снова и снова, лишь в несколько иной фор­ме, вы задаёте Мне один и тот же вопрос, и снова и снова Я отвечаю вам то же самое. Сами того не сознавая, вы часто требуете, чтобы за­коны, управляющие Вселенной, изменились для того, чтобы были удовлетворены некото­рые ваши личные желания или склонности.
Вы хотите, чтобы великий закон кармы – за­кон причин и следствий – был видоизменён или же заменён для того, чтобы предоставить вам некоторые преимущества или определён­ную силу, которых вы не заработали и не заслужили, – место, положение или какой-­либо благоприятный случай, для которых вы ещё не годитесь, не понимая, что неисполненный долг по отношению к такому месту или воз­можностям принесёт в результате невырази­мые страдания. Вы уже знаете, что ненависть, небратское отношение, резкая критика дру­гих – заслуженная или незаслуженная – порож­дают в вашей собственной ауре разъедающую, смертоносную форму силы, которая не только вызывает болезнь физического тела, но и за­трагивает тело астральное, а также органы со­знания на духовном плане, подобно тому как некоторые ядовитые металлы действуют на физическое тело. И всё же некоторые из вас бывают жестоки друг к другу и к тем, кто от вас зависит и кто, справедливо или несправед­ливо, возбуждает ваш гнев. Вы часто думаете, что поступаете справедливо, напуская на себя вид судьи или яростно осуждая совершившего ошибку исполнителя; однако сейчас вы долж­ны принять в соображение не возможность вашего оправдания, а действие универсаль­ных, вселенских законов по отношению к же­лающему стать оккультистом. Если вам угодно развиваться с массами – что ж, дело ваше. Но если вы хотите идти дальше, вы должны под­чиняться более высоким законам, нежели те, которые управляют материальной субстанци­й. Вы должны постараться понять, что и Я также ограничен этими законами.

Я могу рассказать вам о тех вещах, которые должны произойти, ибо могу судить по види­мым знакам, а также опираясь на своё знание внутренних законов. Я могу рассказать, как можно было бы избежать некоторых ката­строф, если бы человечество нынешнего века прислушалось к Моим словам и повиновалось.
Но запомните – Я не могу изменить законы, управляющие проявленной материей. Я не могу получить из двух плюс два пять или вы­честь два из пяти и получить в остатке четыре, хотя и мог бы при помощи гипноза или какой­-то другой сверхфизической силы заставить вас поверить, что уже овладел этой хитростью.
Одним из серьёзнейших испытываемых вами затруднений является ваша неспособ­ность принять как буквальную истину данные Мною и Теми, кто находился в подобном Мое­му положении, утверждения относительно действия законов Мироздания.
Непокладистый и неподатливый человек неизбежно будет раздавлен Мировым коле­сом, тогда как его более гибкий собрат при шторме нагибается, и волны проходят над егоголовой, а если и затрагивают, то столь незна­чительно, что восстановление его прежнего положения после того, как опасность уже ми­новала, совершается без особых трудностей.

Напряжённое и возбуждённое нервное со­стояние, от которого так страдают бесчислен­ные тысячи людей, во многом ответственно зато зло, что на них обрушивается. Тот же закон, который делает необходимым отдых для тела, стоит за подобной необходимостью отдыха и для души – это закон, известный всем как гра­витация; и именно искренняя молитва при­носит душе такой отдых и расслабление. Вме­сто этого энергия, которая должна была бы равномерно распределяться по всем нервам и мышцам, неразумно или невежественно употребляется именно для поддержания это­го напряжения, ибо в настоящее время непо­мерные амбиции толкают мужчин и женщин на геркулесовы подвиги как в работе, так и в удовольствиях. В результате тело лишается не­обходимой силы, и ум уже не может функцио­нировать спокойно и естественно; возникает антагонизм и, рано или поздно, зарождается болезнь или начинается разложение. Вы долж­ны научиться снимать это напряжение силой воли, и Я уже говорил вам, как следует разви­вать эту силу, если вы хотите её обрести.
Если в молитве посылается позитивная энергия сильного эгоистического желания, но недостаточно мощная, чтобы его осуще­ствить, то она рассеивается, а тело, в котором она зародилась и через которое была послана, получает обратный удар и ослабляется.
Если же душа в высоком самоотречении, в состоянии совершенной гармонии и покоя воз­носит молитву Высшему, Беспредельному – не ради какой­-либо личной выгоды, а исполненная верой и любовью к этому Высшему, Беспредель­ному – тот же самый закон, который заставля­ет один полюс электричества реагировать надругой, принесёт из этих Высших Сфер ответ, и ответ этот будет соответствовать действи­тельным нуждам устремлённой души. Вы ещё не раз убедитесь в том, что самый верный путь приобретения какой­либо вещи – это отказ даже от самого желания её иметь.

Мысль есть один вид энергии. Слово – дру­гой вид той же энергии. Соединяя их, мы по­лучаем третью форму: и это и есть истинная, чистая молитва. Родившаяся в сердце и по­сланная от сердца человеческого, она может улететь так далеко, насколько позволяет ей её сила. Если молитва или устремление эгои­стичны, они встречают на внутреннем плане другие формы такой же энергии – противопо­ложные им желания; эти формы нейтрализу­ют и уничтожают друг друга, вследствие чего
ни одно из них не достигает тех, кто мог бы на них ответить.
Мудрость веков выражена в словах, сказан­ных Иисусом: «Не Моя воля, но Твоя да будет». И лишь молитвы, которые соответствуют этим словам, окрылённые самоотверженной любо­вью, просящие позволения  любить, а не быть любимыми, могут получить ответ от Всемогуще­го. Высшая власть приобретается отречением.
Отрекись всем сердцем, люби всем сердцем, трудись всем сердцем – и все вещи, и земные, и небесные, будут принадлежать тебе.

Для проведения параллели между этими двумя трудами я планировала цитировать только части этого урока. Но, подумав, ре­шила довериться вашей проницательности и интуиции и просто поставить их друг за дру­гом, чтобы вы сами нашли связующие звенья.
Связующие звенья не только между двумя про­изведениями, но и необходимые звенья межу нашей внешней и внутренней сущностью и процессом молитвы.
В моё сознание проникла мысль: «Будь осто­рожен в том, чего просишь, ты ведь можешь его получить».

9 декабря 2012 г.
Перевод­ с­ английского ­Олеси Кафафи