Дельфис

В 1926 году три члена семьи Рерихов¹ прибыли в Москву, где провели полтора месяца² Посещение Москвы являлось частью большого проекта Центральноазиатской экспедиции, которая стартовала в 1923 году из Индии³. Экспедиция имела масштабные исследовательские, культурологические и геополитические цели. Пребывание Рерихов в Москве было чрезвычайно насыщенным встречами, которые, безусловно, подчинялись задачам, стоявшим перед экспедицией. Некоторые из этих контактов имели эпизодический или вынужденный характер, однако были и такие, которые получили своё развитие и глубоко отразились в дальнейшем на человеческих судьбах. Условно контакты Рерихов в Москве можно разделить на несколько групп.

В первую группу входили члены советского правительства, с которыми Рерихи пытались установить тесные контакты, в том числе для обсуждения проекта объединения Азии под знаменем обновлённого буддизма. В первую очередь это: нарком иностранных дел Г.В.Чичерин⁴, представитель НКИД в Ленинграде Г.И.Вайнштейн, нарком просвещения А.В.Луначарский⁵, заместитель председателя ОГПУ А.М.Трилиссер, член Коллегии ОГПУ Г.И.Бокий⁶, член ЦКК партии Н.К.Крупская. К этой же группе можно отнести и жену Льва Троцкого – Н.И.Седову⁷, супругу Луначарского – Н.А.Луначарскую-Розенель, а также О.Д.Каменеву.

Во-вторых, это советские чиновники и учёные, непосредственно связанные с проектом концессии «Белуха», который продвигали Рерихи. Это начальник Горного отдела при Высшем совете народного хозяйства (ВСНХ) В.М.Свердлов⁸, управделами Концессионного комитета М.С.Япольский, заместитель заведующего Горным отделом ВСНХ СССР А.И.Игнатьев, учёные – горный инженер Т.Н.Пономарёв, сборщик минералов Б.Н.Гиммельфарб, завхоз исследовательской партии С.П.Перевозчиков, геолог А.И.Юферов.

К третьей группе можно отнести друзей и бывших российских сотрудников Рериха: архитектора А.В.Щусева, художника и искусствоведа И.Э.Грабаря, директора Театрального музея А.А.Бахрушина, театрального режиссёра К.С.Станиславского и других.

^{Н.К.Рерих и А.В.Щусев. 1926 г. Москва}

Особо можно выделить художника и политического деятеля Алексея Александровича Вольтера – бывшего ученика Н.К.Рериха по рисовальной школе ИОПХ (Императорское общество поощрения художеств). Впоследствии в очерке «Народная Академия» Рерих напишет: «Помню прекрасную беседу с Вольтером — было полное единение и понимание. Впоследствии, в 1926 году, Вольтер пришёл к нам в Москве и написал под псевдонимом Солин глубокую статью под названием: “Как свежи заветы Учителя”. Между тем Вольтер – первый председатель МОСХа, директор Центрального кустарного музея ВСНХ (1920–1928), директор Третьяковской галереи (1932–1934).

В Москве Рерихи встретились и с людьми, которых хорошо знали и с которыми были дружны ещё в Америке. Это чета Макаровых (Николай Павлович и Алла Юрьевна)⁹, а также семья Переферкович (Михаил Самойлович и Мария Александровна)¹⁰. В Москве они входили в постоянный и доверительный круг общения Рерихов. Так же как и искусствовед Михаил Васильевич Бабенчиков¹¹ и его супруга, знакомые с Рерихами ещё с 1914 года. В 1926 году, после отъезда Рерихов, Михаил Васильевич напишет воспоминания «Мысли о Рерихе»¹² и сыграет свою роль в судьбе рериховского наследия в СССР.

^{Юрий Анненков, Портрет искусствоведа М.В.Бабенчикова. 1921 г.}

Следующий и наиболее близкий круг общения – это двоюродный брат Е.И.Рерих Степан Степанович Митусов¹³ и младший брат Н.К.Рериха – Борис Константинович Рерих¹⁴, приехавшие для встречи с Рерихами из Ленинграда. С Борисом Николаевичем Рерихи связывали основную часть развития проектов «Белуха» и «Ур», с С.С.Митусовым – задачу непосредственного распространения Учения Живой Этики в Советском Союзе.

К этому кругу сто́ит отнести революционера и писателя Андрея Владимировича Соколова (известного также под псевдонимом Станислав Вольский). Соколов познакомился с Рерихами ещё в Лондоне и при встрече в Москве получил от них знаки наибольшего приближения¹⁵. Впоследствии Андрей Владимирович станет другом и наставником художников составлявших творческую группу «Каврига» (Александр Павлович Баранов, (псевд. – Сардан), Пётр Петрович Фатеев, Вера Николаевна Пшесецкая (псевд. – Руна), Борис Алексеевич Смирнов), которые также получили духовный и творческий импульс от общения с Рерихами в Москве.

Встреча художников с Рерихами была неслучайна. Группа начала формироваться в 1922 году со встречи Фатеева и Смирнова. Художники были вдохновлены Чюрлёнисом, Рерихом, Кандинским. Они исповедовали музыкальность в живописи, принцип духовного начала, лежащего в основе изображения. Уже в 1914 году Фатеев начинает цикл картин «Космос». В более глубоком мировоззренческом плане художникам были близки теософские концепции, которые несли космичность восприятия мира, синтез искусств, идею искусства как ведущей, преображающей социальной силы.

Борис Смирнов к тому же был племянником Александра Павловича Иванова – биографа и друга Н.К.Рериха по Санкт-Петербургу. В Москве Рерих побывал в гостях у Фатеева, Пшесецкой и Баранова, познакомившись с их творчеством. Одну из работ Петра Фатеева – «Звёздное небо» – Рерих приобрёл для музея в Нью-Йорке, где она позже экспонировалась. Во время встреч Рерих познакомил художников с Учением Живой Этики.

* * *

Рерихи покинули Москву 22 апреля 1926 года, направившись через всю Россию на Алтай, а после – в монгольский Улан-Батор. Уезжая из Москвы, Рерихи планировали продолжить сотрудничество с Советской Россией. В перспективах было создание концессии на Советском Алтае и в Туве. Они мечтали о создании города в районе алтайской горы Белуха. Были и надежды на идеологический сдвиг в советском обществе, преодоление воинствующего атеизма.

По этой причине сотрудники Рерихов, супруги Лихтман, повторно побывают в Москве уже в 1927 году, где проведут переговоры по намечающимся концессиям и ещё раз закрепят связи с теми, с кем ранее встречались Рерихи.

Б.К.Рерих в 1927 году становится официальным представителем в СССР основанных рериховским кругом корпораций «Белуха» и «Ур». Вместе с Лихманами он участвует в переговорах с советскими чиновниками. В том же 1927 году встречался с Рерихами в Улан-Баторе.

^{Группа «Амаравелла» (слева направо): сидят А.П.Сардан, П.П.Фатеев, В.Н.Пшесецкая (Руна), стоят С.И.Шиголев, БА.Смирнов-Русецкий, В.Т.Черноволенко}

Группа «Каврига», которая к тому времени пополнилась новыми членами и была переименована в «Амаравеллу»¹⁶, получит от Лихтманов приглашение принять участие в американской выставке, организованной рериховским центром «Корона Мунди».

Выставка открылась весной 1927 года в Нью-Йорке. На ней, помимо работ «Амаравеллы», были представлены 53 работы известных художников Америки, Франции, Японии, Индии, Германии, Австралии, Швейцарии, включая такие величины как Поль Гоген, Рокуэлл Кент, Фелисьен Ропс и других. На выставке были проданы триптих Шиголева «Смерть» и картина Смирнова «Гора света». Вскоре художникам пришло приглашение принять участие в следующей, международной выставке, которая состоялась в Чикаго уже в 1928 году.

Общение с Рерихом фактически определило жизненный путь Бориса Смирнова как путь художника. По рекомендации Николая Константиновича Смирнов поступил в Художественное училище (ВХУТЕМАС). Впоследствии он обозначал как определяющее своё знакомство с Рерихами, Митусовыми, Борисом Константиновичем Рерихом, Александром Ефимовичем Быстровым¹⁷, Андреем Владимировичем Соколовым. С 1927 по 1930 год Смирнов вёл переписку с Зинаидой Лихтман как представителем Нью-Йоркского музея Рериха.

^{Б.А.Смирнов и С.С.Митусов. 30-е гг.}

В дневниках Зинаиды Лихтман, в записи от 14 октября 1928 года можно прочесть: «Сегодня утром гуляли с Николаем Константиновичем,.. Он сказал, что [нужно] написать Смирнову и Баранову – пусть изучают Учение, расширяют сознание, работают дальше и глубже по их специальности – и что в будущей научной станции на Гималаях и по их отделам будет работа, и в будущем и они смогут приложить свой труд. Послать на имя Руны [Пшесицкой] для них Книги»¹⁸.

Однако этим планам не сужено было сбыться. Уже в 1929 году политическая ситуация в Советском Союзе резко поменяется, и окно возможностей закроется. Вместе с тем судьба тех, с кем в 1926 году встречались Рерихи, в большинстве случаев сложилась непросто.

Многие правительственные чиновники, с которыми контактировали Рерихи, ушли из жизни или были уничтожены ещё до начала Второй мировой войны. Г.В.Чичерин в июле 1930 года был отправлен на пенсию и в 1936 году умер в безвестности от «меланхолии и бездеятельности». Вайнштейн арестован в августе 1939 года, расстрелян в 1940 году. А.М.Трилиссер был арестован в 1938 году и расстрелян в феврале 1940 года. Г.И.Бокий арестован и расстрелян в 1937 году. Супруга Л.Троцкого, Н.А.Седова, в 1929 году эмигрировала с мужем в Турцию, пережила убийство мужа, скончалась в 1962 году во Франции. В.М.Свердлов арестован в октябре 1938 года и расстрелян в 1939 году.

В феврале 1929 года прошёл обыск на квартире Б.К.Рериха. В мае 1931 года он был арестован и приговорён к трём годам заключения. Отбывал наказание в закрытом Особом конструкторском техническом бюро №12 («шарашке») в качестве архитектора. Был условно-досрочно освобождён в 1933 году.

В том же 1929 году были арестованы и члены группы «Амеравелла» – Баранов и Пшесецкая. Баранов вскоре был отпущен, а Пшесецкая осуждена и на три года сослана в Архангельск. После этих событий группа фактически распалась. Начали сказываться и материальные причины, которые не позволяли художникам, далёким от идеологических тенденций, посвящать всё своё время творчеству. Баранов, Шиголев, Черноволенко ушли из живописи¹⁹. Смирнов был вынужден работать по первой специальности – металловедению, посвящая живописи свои поездки во время каникул и отпусков.

С.С.Митусов, предчувствуя аресты, в 1932 году был вынужден фактически бежать в северный Хибиногорск (ныне г. Кировск), где жил и работал до 1935 года. В Хибиногорске Митусов стал одним из организаторов рабочей консерватории. По возвращении в Ленинград продолжил педагогическую, концертную и просветительскую деятельность²⁰.

^{Николай Павлович Макаров, конец 20-х гг. Мемориальная табличка на доме, где в ссылке жила семья Макаровых, с. Викторополь}

Николай Макаров был арестован летом 1930 года²¹, провёл пять лет в Бутырской тюрьме и ярославском политизоляторе, после чего был сослан в Воронежскую, затем Ростовскую области и далее – в ворошиловградский зерносовхоз «Викторополь» на должность экономиста²², где проработал до 1947 года. С 1948 года Макаров – профессор Ворошиловградского сельскохозяйственного института, в 1955–1973 годах – Всесоюзного сельскохозяйственного института заочного образования. Его жена, Алла, последует за ним в ссылку, и станет известным переводчиком²³.

Нелишне будет упомянуть, что в марте 1930 года в Ленинграде был арестован ещё один сотрудник Рерихов – доктор Константин Николаевич Рябинин²⁴. Он принимал непосредственное участие в Центральноазиатской экспедиции Рерихов и вернулся в СССР после её окончания. Рябинин был осуждён на пять лет с пребыванием в Соловецком лагере, но освобождён досрочно, с запретом проживания в крупных городах.

***

Начиная с 1936 года Рерихи будут стремиться вернуться на Родину. В связи с этим попытаются восстановить прежние связи с интеллигенцией в Москве²⁵. В духовных дневниках Е.И.Рерих в записи от 6 июля 1936 года можно прочесть: «Но не ищите много прежних друзей. Новые и в новом понимании устремятся к вам. Найдите Смирнова, также Соколова, можно через Ригу. Можно – также Ястремжецкого»²⁶. И от 29 сентября 1937 года: « …запишите имена – Говорцов, Кузмин, Растеряев, Миклушин, Подорожный, Алексеев, Смирнов, Силин, Шварц – все полезны».

Среди перечисленных фамилий нам знакомы Борис Алексеевич Смирнов, Андрей Владимировича Соколов, Алексей Александрович Вольтер (пс. – Си[о]лин). В списке также можно выделить фамилию Кузмина. Вероятно, речь идёт о Михаиле Алексеевиче Кузмине – поэте, драматурге, композиторе. В биографии Кузмина довольно много мировоззренческих параллелей с Рерихом²⁷. Кузмин и Рерих непосредственно вместе соприкасались в 1909 году во время работы над постановкой пьесы А.М.Ремизова «Трагедия об Иуде, принце Искариотском». Причем Кузмин связан с Рерихом не только через их общего друга – Ремизова, но и через Чичерина, с которым Кузмин был более чем в дружеских отношениях. В 1923 году Кузминым был написан очерк «Н.К.Рерих», который вышел отдельной брошюрой²⁸.

Знакома также фамилия Алексеева. Вероятно, речь идёт о Василии Михайловиче Алексееве – крупном советском филологе²⁹, с которым Рерих был знаком ещё по университету³⁰.

Тем не менее, стремления Рерихов вернуться на Родину не оправдались. Все поданные прошения (прямые и косвенные) остались без ответа.

В 1937 году вновь был арестован доктор Рябинин³¹, а в 1941 году последовал арест Смирнова и Соколова. Смирнов был осуждён на 10 лет исправительно-трудовых лагерей, а после окончания срока, в 1951 году, вновь осуждён, с бессрочной высылкой в Акмалинскую область. Война унесёт Митусова (1942) и Шиголева (1943). В 1945 (46) году в Архангельской области уйдёт из жизни Пшесецкая, которая так и не вернулась в Москву после высылки. В том же 1945 году в Москве уйдёт из жизни Б.К.Рерих.

Из семьи Рерихов на Родину в 1957 году, уже после смерти родителей, вернётся только Ю.Н.Рерих. Его приезд в Москву ознаменует собой новый этап встреч московской интеллигенции с наследием семьи Рерихов.

Практически сразу после возвращения состоялась долгожданная встреча Ю.Н.Рериха с Б.А.Смирновым-Русецким, который к тому времени был реабилитирован и вернулся в Москву из казахстанской ссылки. Будут два с половиной года плодотворного сотрудничества³². Спустя десятилетия, в 1990 году, Смирнов-Русецкий, уже известный художник, возглавит московское Рериховское общество. Будут также встречи Ю.Н.Рериха и с другим членом «Амаравеллы» – Виктором Тихоновичем Черноволенко. Они вдохнут в художника силы на новый плодотворный этап творчества. Сегодня картины обоих художников находятся в коллекциях музеев, дополняя собрания картин Н.К.Рериха.

Из семьи Митусовых ко времени возвращения Ю.Н.Рериха в живых остались только две дочери С.С.Митусова – Людмила и Татьяна, явившиеся хранителями Рериховского наследия, спасённого и сохранённого отцом. Впоследствии семейное собрание картин, мебели, личных вещей Рерихов и документов войдёт в основу нескольких музеев³³ и в фонды государственных библиотек.

Немалую роль в сохранении наследия Рерихов сыграет М.В.Бабенчиков, который остался дружен с Б.К.Рерихом и поддерживал переписку с Н.К.Рерихом вплоть до конца Второй мировой войны. После кончины Бабенчикова в 1956 году в РГАЛИ будет сформирован фонд³⁴, в состав которого войдут многие уникальные материалы по Рериховскому наследию, сохранённые некогда Б.К.Рерихом. Другая часть Рериховского наследия, сохранённого Борисом Константиновичем, попадёт в Третьяковскую галерею³⁵ и Горловский художественный музей³⁶. В судьбе наследия самого Б.К.Рериха примет участие А.В.Щусев. По его настоянию возглавляемый им Музей русской архитектуры в 1946 году выкупит у вдовы Б.К.Рериха чертежи и рисунки мужа.

Безусловно, символический «круг Рерихов» в России не ограничивается московскими встречами. Он гораздо шире. Это глубокие связи Рерихов с родным для них Санкт-Петербургом, связи с Прибалтийскими республиками, с Сибирью и т.д. Мы лишь кратко коснулись некоторых эпизодов, связанных с полуторамесячным пребыванием Рерихов в Москве в 1926 году, каждый из которых, в свою очередь, может стать предметом отдельного крупного исследования.