Дельфис

Авиатор, журналист, философ, гуманист, поэт, писавший прозой – он до сих пор занимает особое место в духовной культуре не только Франции, но и всего мира. Его короткая жизнь – это служение человечеству, и её можно смело назвать подвигом. Антуан де Сент-Экзюпери в полной мере выполнил свою миссию на Земле.

_{Антуан де Сент Экзюпери, 1937 г.}

Мысль о своём предназначении волнует многих, но не все могут решить этот вопрос для себя. И недостаточно овладеть самой новой и опасной профессией, необходимо увидеть смысл в том, что ты делаешь. Осознание себя частицей Вселенной, наследником всего того, что создано предками, и быть ответственным за будущее человечества – придаёт смысл жизни. «Ведь и простой пастух, стерегущий овец под звёздами, осознав своё назначение, обнаруживает, что он больше, чем пастух. Он часовой. А каждый часовой в ответе за свою державу».

Всё творчество писателя – великий гимн прочным связям, узам братства, объединяющим людей, настойчивое, нередко мучительное стремление обнаружить эти связи и сказать о них так, чтобы человек отбросил всё лишнее и досадное, мешающее им проявиться. Человек для Сент-Экзюпери – мерило всех ценностей, узел связей, а если узлы рвутся, если улыбка гаснет, значит, что-то испортилось в мире, значит, надо понять, в чём же причина, и попытаться убрать с пути всё, что мешает человеку быть Человеком.

Творчество Антуана де Сент-Экзюпери изложено с неповторимой интонаций раздумья, радости, горечи, мудрости и мечты; с безмерной любовью к жизни, с упорным стремлением понять своё время и, обязательно, с чувством великой ответственности перед людьми. Писатель посвятил всю свою жизнь изучению таких основных человеческих достоинств, как храбрость, решительность, великодушие, самопожертвование и лояльность.

_{Для пробуждения чувств необходим подготовительный путь, его путь – это полёты в небесные просторы}

Жизнь для Антуана – это медленное рождение, медленное открытие самого себя. Ни при каких обстоятельствах в человеке не может вдруг проснуться кто-то другой, но внезапное озарение может совершенно перевернуть его судьбу. А для пробуждения чувств необходим подготовительный путь, его путь – это полёты в небесные просторы. Падающий и разбивающийся, он снова рождается, преодолевает себя и окончательно находит своё место в жизни.

Влюблённый в авиацию Сент-Экс (так ласково его называли друзья) видел в ней высокую возможность служить людям. Для него – лётчика и писателя – самолёт был важнейшим орудием познания и покорения Вселенной и не менее важным средством воспитания людей. «Самолёт – не цель, только средство. Жизнью рискуешь не ради самолёта. Ведь не ради плуга пашет крестьянин. Но самолёт помогает вырваться из города от счетоводов и письмоводителей и вновь обрести ту истину, которой живёт крестьянин».

_{Труд писателя и труд пилота стоят для Экзюпери в одном ряду}

Когда Антуана де Сент-Экзюпери спросили, что для него важнее, летать или писать, он сказал: «Не понимаю, как можно разделять эти вещи, тем более противопоставлять их. Для меня летать и писать – одно и то же. Главное – действовать, главное – найти себя. Авиатор и писатель сливаются: оба в равной мере познают мир». Труд писателя и труд пилота стоят для него в одном ряду, что работа пахаря, кузнеца, плотника, садовника. Владея самолётом, детищем технического прогресса, человек решает те же задачи, какие приходится решать тому, кто держит в руках заступ или рубанок. Он раскрывается в борьбе с препятствиями, самолёт – инструмент познания мира и самого себя. Вроде бы выглядит противоречиво: с одной стороны – необходимость вернуться к природе, вырваться из города, наладить разорванные связи с первоэлементами бытия, со стихиями, погрузиться в истоки жизни, лично участвовать в создании материальных и духовных ценностей; а с другой – писатель с уважением относится к науке. Он бежит из большого города не потому, что боится грохота моторов: мещанский уклад городской жизни – вот что ему претит. А машина – она удлиняет человеческую руку, мотор во сто крат увеличивает силу человеческих мышц, тонкий оптический прибор делает человека ещё более чутким к мельчайшим движениям материи: и вот ты уже творец, повелитель времени и пространства. Только не дай машине заслонить от тебя простоту природы, не теряй себя как человека.

Полёты позволяли Экзюпери не только видеть красоту природного ландшафта, но и давали возможность сосредоточенно размышлять. Одиночество, которое так тяготило его на Земле, в воздухе проходило, уступая место ощущению полноты бытия и сопричастности всей жизни. Становилось ясно, что там внизу, одиночества тоже нет, есть душевная глухота.

В своём романе «Цитадель» писатель создаёт Монолог Одиночества, пропустив через себя весь спектр чувств человека, находящегося один на один с безграничностью пространства. Осознавая свою беззащитность перед этой великой бездной, человек постигает истину. Он просит возвратить ему все узы, связывающие его с жизнью. В них для него отныне будет заключена истина: в тюке шерсти, который надо расчесать, в миске, которую надо вымыть, в тишине дома. На Земле всё создано правильно и гармонично. Уродство временно, оно не может длиться бесконечно. Нужно понять гармонию и уметь настроить себя на её чистоту. Экзюпери понимал, как важно осознать себя и своё «Я», стать алхимиком собственного духа.

Человек сам разбивает свои оковы и, чтобы получить долгожданную свободу, ему достаточно понять единую цель, а искать её надо в общечеловеческом. Осознание истины рождается не сразу, оно приходит постепенно. «Истина для человека – это то, что делает его человеком. Кто бьёт киркой, хочет знать, какой смысл в том, что он это делает. Каторжник бьёт киркой совсем не так, как изыскатель, его каждый удар киркой возвышает. Каторга там, где это делают бессмысленно, где удар киркой не связывает работающего со всем человечеством».

Писатель даёт нам возможность увидеть всё то, что находится вокруг нас по-новому. У Сент-Экзюпери всегда предметы, элементы стихий, рисуемые им, не выдумка, они реальны и осязаемы, но в чём-то неизменно таинственны. Он умеет увидеть их в новом свете и, благодаря этой особенности его зрения, мы вместе с ним видим их по-иному. Мы удивляемся новизне мира – той, что открывается только людям действия. Обывателям, которые кружат вокруг «музыкальных беседок» в маленьких городках, этого не увидеть. Лишь действие во имя установления связей людских помогает ощутить величие круговорота природы; не раствориться в нём, а познать его, стать с ним вровень, быть его повелителем. Нужно лишь усилие. Прорваться сквозь паутину самости, непонимания, пассивности. И это – в человеческих силах. И в силах понять людей и природу, протянуть руку человеку, миру – бытию.

Экзюпери в полётах открывал новое ощущение пространства, новое видение мира. Его душа наполнялась восторгом, он любил своих товарищей по полку, его переполняло ощущение принадлежности ко всем людям Земли. Желание писать (т.е. учить, проповедовать) появлялось именно в такие моменты. Ему необходимо было поделиться истиной – простой, как сама жизнь, но обретавшей особый сокровенный смысл с высоты полёта, с высоты его духа. Ведь смотреть и видеть – это разные вещи. Умение видеть – бесценный дар, которым наделён человек. Оно требует активности, внутренней открытости, интереса, внимания и сосредоточенности. Экзюпери часто говорил, что нужно учиться не писать, а видеть. Писать – это уже следствие. Для него литература стала средством обращения с проповедью ко всему человечеству. Страстное желание видеть целокупно всё огромное живое человечество дало возможность Сент-Эксу сравнивать себя с небесным пастухом, духовным пастырем Земли людей.

В произведениях Экзюпери звучит гимн человеческому братству. Гордость за друзей, товарищей по ремеслу, связанных между собой молчаливыми узами, – вот что главное и беспокоящее писателя. Пилоты у Сент-Экзюпери чужды гордыни, они не сверхчеловеки, их дружба не кастовая круговая порука. Они грубовато-нежны друг к другу, они просто люди. Их трудное ремесло помогло им сбросить с себя всё то наносное, лишнее, что в обыденной жизни скрывает в людях – людей. Со своих мирных или грозных небес они спускаются, как крестьяне с гор, они снаряжаются в полёт, как шахтёры, готовящиеся к спуску в подземные чертоги, они бережно поддерживают своими руками «бесценный груз человеческих жизней...»

Повседневные заботы, заполняющие существование, отягощающие и приземляющие нас, у Экзюпери вдруг раскрываются и окрашиваются в светлые краски, наполняя соком смысла обычные человеческие слова: «Я хочу, чтобы люди любили чистую воду источников. И ровную поверхность земли. Я хочу, чтобы они подобно спелым плодам, питали себя медлительностью и тишиной. Я хочу, чтобы они долго оплакивали свои несчастья и долго чтили своих мёртвых, ибо наследие медленно переходит от одного поколения к другому, и я не хочу, чтобы они по дороге теряли свой след. Я хочу, чтобы они были подобны маслине. Той, которая ждёт. Тогда в них начинает отзываться вибрацией великое присутствие Бога, которое приходит, как дуновение, испытывая, прочна ли маслина. Оно ведёт их вдаль за собой и приводит потом обратно, ведёт от рассвета к ночи, от лета к зиме, от жатвы, что зреет на ниве, к жатве, что убрана в закрома, от юности к старости и от старости к новым детям».

Различны места действия, различны люди и ситуации, о которых рассказывается в книгах Сент-Экзюпери, но писатель выбрал очень нужное всем нам направление на созидание, на объединение; и всё его творчество от начала до конца проникнуто едиными чувствами, едиными стремлениями. Каждый огонёк на равнине говорит о чуде человеческого сознания, о том, что ищущий «находит путь, ведущий его к огню».

И если уже было сказано о пути, ведущем к огню, постараемся расширить это понятие. Поговорим об огне, но не костра, пылающего в лесу, не о пламени камина – раскроем суть Огня незримого, Огня пространственного. Что это за Огонь? Это токи, энергия Света Мира Высшего.

Огонь пространственный – основа мира. Нет ничего на Земле ценного больше, нежели этот Огонь. Это – стихия высшей подвижности. Огонь вечный наполняет все тела и через них, соединяется с высшей огненной энергией. Таким образом перерабатывается «сок» Вселенной. Нельзя иначе назвать эту обновляющую субстанцию. Вездесущий Огонь насыщает каждое жизненное проявление. Вездесущий Огонь направляет каждое действие, созидает каждое стремление. Огонь пространственный даёт жизнь жизни. Огненная основа облекается плотью, и тонкое становится плотным. Небо опускается на Землю, и огненное делается земным. Прометей похитил огонь с неба, но сам стал узником. Не узником, а владыкой огня надо стать.

Агни (Огонь) – бесполый, и его трансформатором служит сердце, которое всеначальную энергию делает биполярной, то есть светлой или тёмной. Огонь космический принадлежит к высшим созидательным принципам, и находится он поверх чувств и страстей человеческих; но сам человек – существо огненное. Каждый атом его тела – огонь, каждая клеточка – электробатарея, каждое движение и каждая эмоция – вспышки огней. Огненная мысль человека и дух его – тоже огненные. Овладение собой и своими энергиями будет овладение огнём. Внутренний огонь человека находится в постоянном взаимодействии с огнём пространственным. Явление овладения огненным началом в себе окутывает человека как бы защитною сетью, которая его охраняет особенно надёжно.

Собою овладеть – значит владеть Основной энергией мира, которой движимо всё, ибо основа материи – огонь. Основа – огонь и мыслей, и духовных преобразований. И всех процессов, происходящих в теле, и всех процессов, происходящих в Космосе.

Огонь – победитель пространства, победитель времени и расстояний. Это тот талисман, о котором говорили алхимики средневековья. Этот огонь можно собирать, накапливать и аккумулировать в аппарате человеческого организма. Нет задачи более неотложной, чем эта, ибо огонь – это жизнь, это бессмертие человека.

Огонь, который незримо для окружающих разгорается в сердце человека и будет тем сокровищем, выше которого у него ничего нет. Ни отнять, ни потушить его не может никто, кроме его самого. Огонь даёт силы, чтобы бороться. Огонь даёт силы преодолевать трудности и препятствия на жизненном пути. Огонь, в сердце горящий, незаметно для самого человека всё время освобождают его от вековых наслоений, мешающих ему продвигаться.

Писатели, художники, композиторы, поэты, подвижники – все они потрудились в своих жизнях и оставили человечеству плоды своего огненного труда. Огонь любви, огонь признательности, огонь единения, огонь устремления, огонь преданности, огонь подвига – все они были присущи Сент-Экзюпери; он был по-настоящему огненным человеком, он трансформировал высокие, космические, огненные энергии и передавал их людям в виде своих произведений.

Грядёт на нашей планете Эпоха Огня. И чтобы научиться управлять пространственным огнём, человечеству было дано Учение Огня или Агни Йога и Теософия. Посвящённые Мудрецы Востока – Махатмы (Великие Души) предоставили своё откровение людям через русских женщин – Елену Петровну Блаватскую (1831–1891) и Елену Ивановну Рерих (1879–1955). Перед началом Новой Эпохи люди должны были получить сакральные знания.

Е.П. Блаватская была посланницей Махатм и исполняла их поручения. Под псевдонимом «Радда-бай» ею были написаны интересные очерки о своём путешествии по Индии и Тибету и о беседах с Махатмами. Эти записки, названные «Из пещер и дебрей Индостана», «Загадочные племена на Голубых Горах» печатались во многих странах мира.

В 1875 году Е.П. Блаватская и американский полковник Генри Олькотт создают в Нью-Йорке Теософское Общество. Цель его – подготовить человечество к наступлению Новой Эпохи путём распространения высшего знания о тайнах и загадках мироздания. Учение, принесённое Блаватской, сделало своё великое дело – пробудило по всему миру многочисленные сознания. Теософия в переводе с греческого – Божественная Мудрость. Это научно-религиозная философия, то есть синтез науки, философии и религии. Помимо многих книг на темы восточной философии и древней мудрости, таких как «Разоблачённая Изида», «Голос Безмолвия», «Ключ к Теософии», «Жемчужины Востока», а также огромного количества статей, Е.П. Блаватская написала великий труд в трёх томах «Тайная Доктрина», то есть «Сокровенное Знание» (1888 г.) – свод многовековой мудрости, синтез достижения эволюции жизни прежних культур, будущее развитие человечества.

После ухода основательницы теософского движения с земного плана в ящике её письменного стола была обнаружена запись, сделанная её рукой: «Есть путь крутой и тернистый, полный всевозможных опасностей, – но всё же путь; и ведёт он к Сердцу Вселенной. Я могу рассказать, как найти Тех, Кто покажет вам тайный ход, ведущий только вовнутрь… Того, кто неустанно пробивается вперёд, ждёт награда несказуемая: сила даровать человечеству благословение и спасение. Того же, кто терпит неудачу, ждут другие жизни, в которых может прийти успех».

Учение Махатм, названное Теософией, было впоследствии продолжено и развито Еленой Ивановной Рерих. После подробного изложения была дана заключительная кульминация. Это Учение было названо Агни Йогой или Живой Этикой. Позднее Учение начало распространяться под названием Учение Жизни.

Учение Живой Этики предугадывало многие открытия современной науки, а во многом – предопределило тематику новейших научных исследований. Теория многомерной структуры Вселенной, многомерная природа человеческого организма, посмертное бытие сознания, реинкарнация и память прошлых жизней, психоэнергетические причины различных заболеваний, новые методы лечения и многие другие научные проблемы нашли решение и обоснование в Агни Йоге задолго до того, как современная наука обратилась к их изучению. Методы духовной самореализации, высшее предназначение культуры и искусства, пути выхода из нравственного тупика материалистического мировоззрения, вопросы брака, семьи, воспитания детей, эзотерические аспекты истории, политики, социологии – вряд ли существует проблема, на которую не было бы дано ответа в Агни Йоге.

Первые книги Живой Этики вышли в свет на родине Антуана де Сент-Экзюпери: Листы Сада Мории (Зов), Париж 1924 г., Листы Сада Мории (Озарение), Париж 1925 г.. Знаки Агни Йоги, Париж 1929 г., Беспредельность 1, 2 ч., Париж 1930 г., Иерархия, Париж 1931 г., Сердце, Париж 1932 г., Мир Огненный кн. 1, Париж 1933 г., Мир Огненный кн. 2, Рига 1934 г., Мир Огненный кн. 3, Рига 1935 г., АУМ, Рига 1936 г., Братство, Рига 1937 г., Надземное 1938 г.

На протяжении всего изложенного материала в этой книге будут представлены две параллельные линии: одна содержать жемчужины творчества Антуана де Сент-Экзюпери, его идеи гуманизма, толерантности; вторая – выражать основы мудрости Учения Живой Этики и Теософии. В итоге станет понятной тождественность этих двух линий.

Глава 1

Письмо

«Месье Антуан де Сент-Экзюпери! Вы просили: если кто увидит Маленького принца, непременно об этом сообщить вам. Я видела его. Я твёрдо уверена в том, что это был он. Когда спросила его: действительно ли он является Маленьким принцем, мальчик ничего не ответил и мгновенно растворился в городской толпе. Всё произошло так быстро, что я даже не сообразила попытаться догнать его. Только слёзы накатились на глаза. <…>

Иногда мне кажется, что я слышу запах пустыни, и когда небо пускает свои слёзы на землю, я прошу его, чтобы эти слёзы пролились в африканской пустыне. Может, там вдруг снова появится Маленький принц, и влага небес спасёт его от жаркого зноя. Я часто смотрю в ночное небо: где она, планета Маленького принца? А когда ложусь спать, прошу у Бога, чтобы он подарил мне сон, в котором я увижу планету Маленького принца, а может быть и его самого.

Свои мечты и фантазии я вынашиваю в себе. Я не нахожу того, с кем можно ими поделиться. Самое трудное – это найти общий разговор со взрослыми. Потому что они считают себя взрослыми, а детей всего лишь детьми. Дети хотят позвать взрослых на помощь, но взрослые их не слышат. Они не видят или не хотят видеть, как дети растворяются в толпе. Взрослые не обращают внимания на то, что ребёнок попадает в грязное болото дурных зрелищ и соблазнов. Зачастую взрослые только создают маску своего неравнодушия к детям, а на самом деле они далеки от ран детских трагедий. Взрослые придумывают свои взрослые игры и хотят, чтобы дети научились играть вместе с ними: повторять, что надо восхищаться добротой и щедростью людей, повторять, что честность и сострадание возвышают человека, повторять, что надо негативно относиться к людям, в которых преобладают жадность, алчность, зло и эгоизм. Взрослые ценят всё хорошее, но находятся во власти плохого и пользуются его результатами. А в итоге такого большого обмана детям трудно делать выбор, выбор своего неизвестного и неопределённого будущего. И дети остаются всего лишь навсего маленькими песчинками в большой пустыне; они не знают, когда подует злой ветер и куда их унесёт. Для меня пока реальным остаётся лишь только одно место в пустыне – там, где две прямые сходящиеся линии образуют в пересечении острый угол – оттуда улетел Маленький принц. Всё же, постараюсь тешить себя добрыми мыслями и дам себе приказ – больше не плакать.

Да, взрослые с большим трудом понимают детей. Как же найти общий язык? Попробую следующие строки письма писать уже «взрослым языком», и пусть писатель, если сможет, передаст моё послание всему человечеству.

Дети в этом мире беззащитны, но, наверное, больше всего беззащитны взрослые, потому что они всё время придумывают новые законы, вносят в жизнь и взращивают какие-то идеи – и все с одной только целью: быть защищёнными. Хотя эта защита выглядит совсем глупо и банально – эта защита касается только самого себя; то, что творится в другой нации, не имеет никакого значения. Значит: не своему народу можно объявлять войну, можно убивать взрослых и детей, разрушать города и сёла?!

Какой во всём этом смысл? Кто должен остановить войны? Кто должен запретить воюющим применять оружие? Где те, которые против войны? Почему они так пассивны? Выходит, что под масками милосердия и сострадания прячутся жестокость и кровожадность?! Почему никто не заявит, что надо срочно создать Общечеловеческую Программу Спасения Мира? Пора остановить грозные смятения жизни, зловещие мятежи, смертоносные войны, бесконечные разделения, возникающие на почве религий.

Посмотрите внимательно на этих взрослых людей – проследите за их речью, понаблюдайте внимательно за их поведением. Можно без особых сомнений сказать: они долго спали и до сих пор ещё спят в царстве теней; материально прикованные к своим домам, обросшие вещизмом – они никак не могут пробудиться. Не глухой услышит, зоркий глаз увидит, сердце ощутит мелочность и ничтожество всего того, что люди считают весьма важным для себя, с тем, с чем они не могут расстаться. Жизнь поставлена на автоматическое управление, и человек-робот неосознанно участвует в монотонной борьбе, которую он и называет жизнью. Но разве это жизнь?..

Надо сделать многое, надо утвердить многое. На данном этапе движения жизни надо осознать главное. Планета наша больна. Мышление человечества окутано мраком. От яда злобы и ненависти происходят ядовитые пространственные наслоения. Они отлагаются в атмосфере, образуя пелену губительных газов. Поэтому Земля утеряла связь с другими мирами. Надо спасать Землю! Время напряжённое, особое – это время испытаний, и этими испытаниями надо правильно воспользоваться. Всё даётся в нужные сроки. История Земли повторяется, но уже на новом витке восходящей спирали – и в точке великих космических перемен будут розданы ключи от многих врат.

Пробуждённые, разбудите спящих, зажгите огонь в их сердцах, внесите в их души свет. Посейте семена новых знаний. Лучшие зёрна взойдут на земной ниве, дав урожай в виде совершенного мудрого человека; человека, раскрывающего Великий Секрет Мироздания.

Да будет так!»

Писатель уже несколько раз перечитывал письмо. Оно внесло какой-то неописуемый сказочный колорит в монотонность алжирских будней. И порой казалось, что письмо было живым, оно как будто дышало, от него исходила невидимая жизненная сила. Первая его часть была написана детской рукой, но по-взрослому. Вторая часть – взрослой рукой, но смысл её был неземной – обычный человек вряд ли смог бы так написать. Читая первую половину письма, писатель ощутил, как сердце в его груди напряжённо сжималось. При чтении второй – сердце разжималось и от него исходило тепло, которое невозможно было измерить градусами.

Как попало к нему письмо? Это была какая-то мистика. На конверте не было ни обратного адреса, ни фамилии, ни имени писавшего. Письмо ему никто не вручал, Антуан нашёл его лежащим на столе. Дверь была заперта на ключ и туда войти никто посторонний не мог... Чья-то шутка? Вряд ли! «Маленького принца», только что изданного в США на английском языке, здесь в Алжире, никто не мог прочитать. Да и рядом, среди своего окружения, Сент-Экс не видел писательской руки. Письмо было написано, как будто по заказу, на французском языке. Отправитель послания определённо владел информацией, – Антуан с английским языком почти «не дружил». Эту загадку надо было разгадать.

Но таинственное послание зажгло внутри писателя душевный огонь. Его пессимизм, навеянный алжирской пустотой и бездеятельностью, вдруг преобразовался во взрыв активности и радости. Антуан снова почувствовал, что он не лишний в этом мире, о нём кто-то помнит, и его Маленький принц существует; нет – не существует, а живёт настоящей полноценной жизнью. Да, действительно – Маленький принц был не вымышленный образ. Антуан общался с ним в пустыне, когда потерпел аварию его самолёт. Встреча была наяву, хотя и без свидетелей. Многие будут говорить, что «Маленький принц» – это сказка. Возражать им писатель и не думал – посчитают, что у него не всё в порядке с головой и отправят не в команду пилотов, а в отряд сумасшедших. Но его маленький друг – это не выдумка, это не полёт фантазии, это есть, что называется, самая настоящая реальность.

Кто-то видит совсем недалеко от себя и даже не пытается напрягать зрение. Кто-то смотрит вниз и видит только землю под своими ногами. Кто-то смотрит в небо и созерцает свечение звёзд. Антуан же видел и Землю с высоты небесного полёта, и мог наблюдать небо, которое было к нему так близко; ко всему этому он увидел и Маленького принца. У каждого своё видение, а значит – у каждого и своя реальность.

Письмо, торжественное и пламенное, позволило Антуану возвратиться в детство. «Детство – это огромный край, откуда приходит каждый! Откуда я родом? Я родом из моего детства, словно из какой-то страны…»

^{Рисунок шестилетнего Антуана: «Удав, проглотивший слона» и его вид изнутри}

В детстве у Тонио была своя сокровищница – шкатулка, в которой он прятал свои рисунки, а позже письма и первые детские литературные опыты. Шкатулка становилась настоящим волшебным сундучком, полным сокровищ – там хранились талисманы и тайны будущего писателя. Подобно Синей Бороде, он открывал свою шкатулку и говорил маме или няне: «Мадам, вот перед вами сундуки. Я положил туда отдохнуть умирающие закаты». В шкатулке находилось несколько рисунков из серии «Удав». Шестилетний ребёнок увидел поразившую его картину – огромный удав глотает хищного зверя. Впечатление было таким сильным, что мальчик нарисовал продолжение – удав с раздувшимся брюхом и уже не в состоянии двигаться, лежит полусонный и переваривает свою жертву. Тонио показывал рисунок взрослым и спрашивал: не страшно ли им? Но взрослые видели в рисунке шляпу, и она им была не страшна. Но это была не шляпа. Это был удав, который проглотил слона! Пришлось нарисовать удава изнутри, чтобы взрослые увидели слона. Но взрослым рисунок опять пришёлся не по душе. Такой уж народ они, ищут какие-то глубинные истины, а самого простого не понимают. Им надо всё объяснять, раскладывать по полочкам, а это ведь так утомительно. Взрослые разучились фантазировать, удивляться. Они совсем забыли, что тоже были когда-то детьми.

_{Маленький Антуан}

Дом, в котором прошло детство, Сент-Экзюпери сравнивал с судном, бегущим по волнам времени, и самым таинственным местом в доме был чердак. «В дождливые дни, – вспоминает сестра Антуана – Симона, – мы, по-обыкновению, играли в шарады или исследовали чердак. Не обращая внимания на пыль и падающую штукатурку, мы обшаривали трещины в стенах, простукивали балки в поисках кладов, а в том, что они существуют в каждом старом доме, мы не сомневались. Очарование этого поиска, спрятанных там, по-нашему убеждению, сокровищ, Антуан пронёс в себе всю свою жизнь».

_{Старинный замок, в котором прошло детство Антуана Экзюпери}

Старинный замок с таинственным чердаком открывал детям мир прошлого. «Поколения» костюмов, шляп, ботфортов напоминали о жизни прадедов. Здесь – в пыльной тишине, в мире, куда не проникали взрослые, дети чувствовали себя особенно свободно, и каждый занимался тем, к чему у него была склонность. Старшая сестра Мари-Мадлен устраивала в уголке «китайскую комнату». Здесь всё было вычищено и вымыто. Входить туда можно было только разувшись. Тонкий и впечатлительный младший брат Франсуа слушал в тишине «музыку мух». Антуан храбро отправлялся в путешествие по самым укромным уголкам чердака, одновременно восхищаясь неожиданными находками и пытаясь разгадать прежнее назначение различных вещей.

Старый замок был цитаделью детства будущего писателя: «…я не помню ничего более “доброго” и мирного, ничего более дружелюбного, чем маленькая печь в верхней комнате “Сен-Мориса”. Ничто и никогда так не убеждало меня в полнейшей безопасности мира. Когда я просыпался ночью, она гудела, как шмель и бросала на стены добрые тени. Не знаю почему, но я сравнивал её с преданным пуделем. Эта печка оберегала нас ото всех бед. Иногда вы поднимались к нам, открывали дверь и удостоверялись, что мы ограждены от всего теплом…»

«…Вы склонялись над нами, над нашими кроватками, в которых мы отправлялись навстречу завтрашнему дню, и, чтобы путешествие было спокойным, чтобы ничто не тревожило наши сны, вы разглаживали волны, складки и тени на наших одеялах. Вы смиряли наши кровати, как божественный перст смирял бурю на море».

«…Я вспоминаю игры моего детства, сумрачный и золотящийся парк, который мы населяли божествами, необъятное королевство, созданное нами на этом клочке земли, – весь-то он был с квадратный километр, но для нас в нём всегда оставались неведомые уголки, неоткрытые чудеса. У нас был свой мир, со своими устоями, здесь по-особенному звучали шаги и во всём был особый смысл, в иных краях никому недоступный».

«Как только дети замечали, что собирается гроза, начинался “турнир рыцаря Аклена”. Они собирались в парке на лужайке против дома. Когда первые тяжёлые капли падали на землю, дети пускались наперегонки через лужайку к зданию. Тот, на кого упадёт первая капля, выбывал из игры. Затем следующий. Победителем становится тот, кому удалось добежать до замка сухим. Он считался счастливым избранником богов и получал торжественный титул рыцаря Аклена».

Тонио дана была возиожность свободно расти в этой атмосфере доброжелательности и в счастье детских фантазий. В мальчике уживались задиристость и изобретательность, вкус к таинственному и особая внимательность ко всему происходящему. Достаточно рано он осознал самодисциплину своей сущности; стремление выделиться не хитростью, не за счёт привилегий, но по праву, в честном соревновании. Всё это было выражено в игре, которую он сам придумывал, которая аккумулировала энергии его будущих восхождений.

Литературные наклонности Антуана проявились ещё в коллеже. Была задана необычная тема сочинения: «Расскажите о злоключениях цилиндра». Тринадцатилетний Антуан с удовольствием отдался теме, и этот образный рассказ стал первым ясным признаком его будущего таланта.

Одиссея цилиндра

«Я родился очень давно на большой шляпной фабрике, где делали шляпы всех видов. За несколько дней, предшествовавших моему появлению, я подвергся всем видам обработки, чтобы не сказать – пыток: я был уменьшен, растянут, отлачен. Наконец, однажды вечером меня отправили вместе с моими братьями к самому известному шляпнику в Париже и там поместили в витрину. Я оказался одним из самых красивых цилиндров на стенде. Я так сиял, что женщины, шпионившие за мной, не забывали восхищаться своим отражением в моём блеске. Я был настолько изящен, что ни один модно одетый джентльмен не прошёл мимо, не бросив на меня алчного завистливого взгляда. Я спокойно ожидал своего часа, когда стану блистать в свете.

И вот красиво и богато одетый джентльмен вошёл в магазин. Преисполненный заботливого внимания продавец сделал всё, чтобы покупатель восхитился моими братьями, затем продемонстрировал меня, намного дольше, чем других: разве я не был самым красивым? Наконец клиент выбрал меня, повертел, осмотрел и купил. Из кармана он вынул бумажник, так богато украшенный, что продавец продал меня за двойную цену. Его жизненным принципом было – никогда не упускать своего шанса… или банкноты.

На следующий день я наслаждался блестящим выходом в свет. Мой владелец, одетый с отменным вкусом господин, надел меня, чтобы идти в клуб. Все его друзья восхищались моими восемью отражениями, моей изящной формой и прочими достоинствами. В течение нескольких месяцев я вёл восхитительное существование. С особой заботой я сохранялся и чистился! Преданная прислуга, отвечавшая за гардероб моего господина, проявляла похвальную заботу обо мне. Я бывал отполирован каждый вечер и заново отполирован по утрам.

Однажды вечером я узнал, что извозчик собирается жениться. Мой хозяин, который пожелал сделать ему подарок, отдал меня ему, и с того момента я прикрывал иной череп. Увы! Моя жизнь полностью изменилась. Трижды в первый день я проездил по пыли и грязи, и – о, жестокая судьба! – меня даже не почистили. Переполненный справедливым желанием отомстить, я подсел, да так, что возница больше не смог надеть меня на голову! Тогда однажды он взял меня под мышку и продал всего за шесть су какому-то продавцу одежды. Это был жуткого вида старик-еврей, слегка изогнутый нос выделялся на его лице, носившем отпечаток лживости и злобы. После того как меня почистили, я был снова выставлен в витрине, но на сей раз небрежно подвешенный на грязной верёвке. “Матье! Заходи!.. Ты искал шляпу для парадного выхода; тебе повезло, есть такая, которая будет тебе очень к лицу!” И Матье купил меня, Каролина же, его жена, пришла в восторг от моего блеска. Только по воскресеньям я выходил из дома, и лишь тогда, когда на небе не было ни облачка. Так по цене два франка и сорок пять сантимов, отданных за меня, я приобрёл особую заботу о себе.

Но однажды во время прогулки Каролины и Матье по набережной Сены сильный порыв ветра сорвал меня с головы хозяина, и я полетел, подобно птице. После нескольких мучительных секунд ужасного полёта я приземлился на реку и тихо поплыл в обществе рыбы, с испугом смотревшей на меня, как на новую модель лодки. Внезапно я почувствовал, как меня подтягивают длинным шестом и вытаскивают на набережную. Затем ободранный старьёвщик схватил меня нетерпеливыми жадными руками, и скоро я подвергся новым пыткам в тёмной, грязной лачуге, которая, как оказалось, была магазином главного шляпочника-поставщика двора их величеств королей Африки.

И вновь я был упакован, и так, обёрнутый в мягкую бумагу и уложенный в картонную коробку, путешествовал несколько дней. В одно прекрасное утро я открыл глаза на свет, и страх пронзил меня от вида множества неизвестных темнокожих существ. Бо́льшую часть их лиц занимали огромные губы, а единственной одеждой были старомодные купальные трусы и кольца в носах и ушах. Чуть в стороне на коробке из-под бисквитов восседал один из этих странных людей. В руке он держал скипетр, сделанный из щётки-смётки, потерявшей все свои перья, а на спине у него красовалась шкура льва, которого он, без сомнения, однажды убил с храбростью, равной его гигантским размерам. Я был с уважением подхвачен двумя чёрными руками: меня объял ужас, и, только заметив, что руки не красятся, я несколько ободрился. Затем я был водружён на вершину чёрной массы, являющейся королём. И здесь я провёл ещё несколько счастливых дней. Иногда чрезмерно горячее солнце плавило лак, которым я был покрыт, а практичный ум моего владельца порой подсказывал ему использовать меня как кастрюлю… Но я всё ещё живу достаточно комфортно, украшая голову ужасного Бам-Бума, самого сильного правителя в этих краях.

Я пишу эти строки на склоне моих дней с надеждой, что они достигнут берегов Франции. Французы должны знать, что я живу в стране, где головные уборы никогда не выйдут из моды, и, когда, вопреки всему, я переживу свою полезность, то буду надеяться на уважение к себе как к реликвии, которая украшала макушку моего прославленного хозяина Бам-Бума II – короля Нигера.

Антуан де Сент-Экзюпери».

Из ранних творческих поисков Антуана сохранились отрывки стихотворного изложения:

Ода маленькому столу

Я в самом дальнем углу

Пыльного класса стоял.

Учитель – руки в мелу –

Урок свой нудно вещал.

Я будто негр почернел,

Состарясь от тяжких трудов:

Кто только за мной не сидел –

За столом добрых ста годов!

Но день настал. И я был

Вознаграждён судьбой.

Хозяин новый любил

Меня: то гости гурьбой,

То настежь – в сад – окно,

То ворох стихов, бумаг…

Недолго лилось вино:

Враг похитил меня впотьмах».

Неизвестной остаётся дальнейшая судьба стола, но в путешествии цилиндра начинающий писатель предугадал своё будущее – его так же, как и вышеупомянутый головной убор, судьба занесёт в Африку.

_{Работа механизмов, слаженность машин зачаровывает Тонио, как стихи, как музыка}

В форте Кап-Джуби, на самой границе пустыни, Сент-Экзюпери будет работать начальником аэродрома и подружится с местными жителями – арабами, для них он – «властелин песков»: ведь он посылает крылатые машины туда, где неделями бредут от колодца к колодцу караваны верблюдов. Он дружит с пустыней – среди звёзд и камней он явственней слышит дыханье планеты, здесь он особенно остро будет ощущать насколько сильны связи каждого человека со всем человечеством… Но это будет позже. А пока Антуан пробует писать стихи, задумчивые и грустные. Он хорошо рисует и играет на скрипке. Но главное для него – техника. Работа механизмов, слаженность машин зачаровывает его, как стихи, как музыка. Он вечно что-то изобретает, мастерит радио, телефон. И при всём этом ему ничто не мешает заразительно хохотать, играя с сёстрами, братом, приятелями.

(Продолжение следует)

г. Угледар