Дельфис

Эзотерические имена сотрудников Рерихов:

Модра – Ф. Грант, Авирах – М.М. Лихтман, Логван – Л.Л. Хорш, Тарухан – Г.Д. Гребенщиков, Порума – Н. Хорш, Радна – З.Г. Фосдик, Ояна – Э. Лихтман, Нару – Т.Д. Гребенщикова, Люмоу – С.Н. Рерих, Яруя – В.А. Шибаев.

14 сентября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к М.Н. Германовой²

(машинопись)

^{М.Н. Германова}

 

 

14 сентября 1930

Дорогая Мария Николаевна, поистине радуюсь Вашей идее основать Союз женщин при Музее Рериха. Эта мысль такая своевременная, так мне близка во все времена; и посвящение Вашей мысли м-м Рерих глубоко меня трогает. Кто, как не женщины, должны сейчас подняться и объединиться во имя Культуры и Красоты? Потому что именно женщине, ей первой, было предназначено провозгласить Возрождение.

 Перечислить всё исполненное и вдохновлённое женщиной означает описать историю мира. Если мы говорим о привнесении Прекрасного во всю полноту жизни; если мы знаем, что предназначенная эволюция покоится на краеугольных камнях Красоты и Знания, то кто будет самым преданным помощником и проводником этих основ в глубины человеческого сознания. Прекрасная легенда говорит о приближающейся Эре Матери Мира. Под многообразными покровами человеческая мудрость создаёт всё тот же образ Красоты, Самоотверженности и Терпимости. И снова должна женщина восходить на новую гору, рассказывая своим близким о вековечных путях.

 «Сёстры Золотой Горы» расскажут на Западе. «Сёстры Алтая» расскажут в Азии. Матери, сёстры, любимые – всё это впечатляет поверх всех наречий и земных границ. Ещё раз в этом единстве нам будет показано обретение всеохватывающего и мощь дающего Благословения. Лучше, чем другие, женщина знает элемент огня, тот элемент, с которым связано ближайшее будущее. С древних времён женщина была призвана к самым священным испытаниям. И сейчас она призвана к самому широкому познаванию, потому что она сердцем поймёт, как многообразно и осторожно надо зажигать огни понимания и ответственности. Достигнув крайней черты разъединения и разделения, человечество снова думает о собирании и созидании. Пути Возрождения уже достигли пропасти. Путь Зла уже явил свои границы. И соизмерение их с безграничностью Добра можно достигнуть только сравнением ограниченности Зла с беспредельностью Добра. Когда все попытки Зла будут скомканы через осознание их бесполезности, тогда ещё более величественным и беспредельным будет Легион Воинов Света.

Было уже много разных союзов и обществ, и всё же мы ясно чувствуем, что единение женщин, которые будут сплетать искрящиеся нити из сердец через все Иерархии в Беспредельность, особенно нужно сейчас. Сама жизнь со всеми её сложностями призывает к строительству. Во всех уголках земли женщины мечтают о «Странах великих за морями».

^{Н.К. Рерих «За морями земли великие». 1910 г}

 

 

Это просто такой образ женщины, стремящейся к далёкому берегу в осознании предназначенных сокровищ Духа, образ, который я чувствую в этой картине; и как апофеоз этого стремления, я хочу, скорее в картине «Ведущая», дать сияющее стремление женщины, которая ведёт искателя подвига к великим вершинам. И первым отличием этого единения женщин от любых других союзов должно быть то, что его участницы соберутся вместе с целью даяния, каждая внутри своих собственных границ, внутри её собственного знания и возможностей. Эта чаша сердечной жертвы осветит собрание и превратит тяжкую каждодневную жизнь в праздник труда и подвига.

^{Н.К. Рерих «Ведущая». 1944 г}

 

 

Мне радостно видеть, что женщины стремятся к этим великим твердыням духа. И стремиться в правильном направлении означает уже приближение к победе. И потому желаю вам, Сёстры Алтая, Сёстры Золотой Горы, огненно победить все препятствия, отвергнуть все страхи и сомнения – и непоколебимо, неустанно, героически, терпеливо строить сияющий Звенигород, созидая Неразрушимую Крепость Красоты. И придут знаки вдохновения Благословением. И в Победе Духа сверкнёт дерзновение в Восторге и Красоте.

Духом с вами Николай Рерих.

19 сентября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к У. Бенну

(машинопись)

19 сентября 1930

Достопочтимому виконту капитану Уэйджвуду Бенну M.P., P.C.,

Eё Британского Величества

Государственному секретарю по делам Индии, Уайтхол, Лондон.

Сэр, всё ещё не имею ответа на мои предыдущие письма, адресованные Вашей Светлости, но ухудшение состояния здоровья моей жены возлагает на меня обязательства воззвать к Вашим гуманным чувствам и просить Вас способствовать скорейшему завершению выдачи визы. Как джентльмен, Вы поймёте, что я не могу оставить свои усилия добиться разрешения въехать в Индию. В этой связи уместно заметить, каким унижающим достоинство именем Вы бы назвали меня, если бы, зная об опасном состоянии моей жены, я не стремился воссоединиться и помочь ей, потому что это первое побуждение благородного человека по отношению к больной женщине.

В течение 29 лет мы с ней никогда не расставались. Что касается художественной и научной деятельности, несколько десятков книг изданы в разных странах.

В пошлом году 9 тысяч человек присутствовали на праздновании моего сорокалетнего юбилея [творческой деятельности]. Каждый, кто хотя бы поверхностно знаком с моими трудами, поймёт, что моё присутствие не может быть пагубным для целой страны. К настоящему времени я получил только знаки высокого уважения и радушного приёма в двадцати шести странах.

Ввиду этого происшедший беспрецедентный случай выглядит для меня как вызванный настоящим недоброжелательством и лживыми свидетельствами. Не только я сам, но и наши Учреждения постоянно работают на ниве культурного сотрудничества между Соединёнными Штатами и Британской Империей: этой цели служат, к примеру, Британская ассоциация друзей Музея Рериха, коей я являюсь почётным президентом, и Австралийская выставка. Вопреки моим желаниям, мой настоящий случай просочился в прессу и поощряет вредоносные слухи.

Имею определённую уверенность, что Ваша Светлость найдёт способ решить обстоятельства дела, приняв мои заверения джентельмена.

                                                     С уважением Ваш [Николай Рерих]

12 октября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к сотрудникам в Нью-Йорке

(рукопись)

12 октября 1930

Любимые, мы приближаемся к Алжиру. Ваши последние письма не застали нас в Париже и будут переправлены нам в Коломбо. В Марселе нас застала телеграмма от Тарухана о его желании приехать в Париж для публикации книг. Главный вопрос, откуда на это придут средства? Как тогда быть с часовней и участком вокруг дома? Очевидно, мы не знаем тогда каких-то условий! Шклявер, вероятно, будет писать о финансовых делах. Полагаю, что надо ответить, что для Парижа выдана субсидия в $3.000 – и как она тратится – в этом Париж свободен. В бюджете просто отсутствуют 14.000 франков – это сумма, которую он хочет прибавить к своему жалованью. Но может быть развитие дел не позволяет такой поток?!

Наш пароход старый, грязный, медленный, но мы смотрим на него как на санаторий, потому что под знаменем М.М. И санаторий не препятствует. Уже жарко. Спросите Кескара, есть ли письмо от Ганди, ответ на его сообщение. Можете посылать нам телеграммы в Коломбо³ до 1-го ноября. Надеюсь, у вас всё хорошо. Молюсь за Флавия. Радуюсь делам Светика и всем вашим достижениям. Времена, похожие на войну, но и побед тоже много. Духом всегда с вами. Р/Х.

^{Н.К. Рерих. Пондишери, Индия, ноябрь 1930 г.}

 

 

8–11  ноября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к сотрудникам в Нью-Йорке

(машинопись)

8 нояб[ря] 1930

Любимые, получили две пачки ваших писем. Одно удивляет – как удачно продвигаются дела, несмотря на трудные времена. Ходатайство хорошее. Великолепно, что «Единение женщин» уже претворилось в жизнь. Переведено ли письмо М.Н. [Германовой] в ответ на моё по поводу её предложений. Посылаю письма из Берлина. Скажите им, что я шлю им привет, одобрение плана и веру в успех. Скажите Келлогу, что я посылаю ему мой самый сердечный привет. Напишу ему из Кулу. Не сомневаюсь, что рано или поздно мы сблизимся. Морису с ним хорошо. По школе и всем отделам – план в соответствии с обстоятельствами, с охранением всей целеустремлённости, всех принципов. Радуюсь, что президент Думерг⁴ и другие хорошие люди одобрили наш Пакт – выйдет великолепная книга, настоящий исторический документ. Хорошо, что Флавий чувствует себя лучше. Если его нельзя удержать под навесом, значит, сила его крепнет. Странно, что Таймс не поместила письмо Мунди. Не узнавал ли он об этом ещё раз у редактора? Потому что, если не переспросит, оно, возможно, и не появится. Мы послали вам телеграмму о нашем желании организовать консилиум по нашему приезду в Кулу. Мы разыскиваем здесь французских докторов, но здесь их только два, и оба военные. Мы запросили сведения об американских докторах, но отсюда трудно выяснить, так как американский посол не отвечает. Тем не менее, мы попытаемся организовать консилиум врачей из четырёх стран. Так абсурдно звучит. И выйдет также глупо, потому что, несмотря на представителей всех наций, здесь болтается некий Ладен-ла, которому ничего нельзя доверить. Рад узнать о полномасштабном начале всей деятельности Учреждений. В течение этого года, вероятно, подойдёт много новых друзей. Здесь мы предварительно определили двух членов-корреспондентов Урусвати. Один из них падре Фуше. Йента пишет удивительные письма и хранит Е.И. от всех тревог. Всякий час мы ожидаем какие-нибудь хорошие новости. Поверьте, как трудно сидеть здесь вне всякой деятельности. Привет всем. Я закончил статью «Обитель Света».

Дорогой Авирах, скажите Келлогу: его письмо доставило мне радость, потому что, согласно моим сведениям, я не сомневаюсь, что рано или поздно он подойдёт ближе. Мне радостно признать его своим учеником. Скоро он поймёт, как быть полезным и станет сотрудником. Пусть он проницательно и доброжелательно осмотрится и помнит, что в служении Доброте имеет значение и заслуживает благодарности. Видения света, виденные им, будут увеличиваться, так же, как и вехи. Пусть он будет с вами сердечным и искренним.

 Не удивлён, что гонорары с тиража «Шамбалы [сияющей]» такие маленькие. Никто не знает об этой книге и нигде нельзя её найти. Где рекламные объявления, неизвестно? Не знаю, что и сказать о Ярёменко. Можно взять 20 книг, но нельзя давать ему деньги авансом. Я уже взял 12 книг за $300. Прибыль с [книги] «Шамбала [сияющая] может быть использована в качестве займа для второго издания Агни Йоги. Кстати, не забудьте поместить последнюю страницу из 1-й части в конец 2-й. Я также даю, как заём, $200 на издание французского Вестника. Он будет от R.M.Press⁵ – такого же размера, как и наши книги. Могу себе представить, как вы заняты. Во что превратился офис Порумы для того, чтобы напитать 17 наций по всем их вопросам духа и тела. А также ассоциации в самом Нью-Йорке. Конечно, с ними легче, но иностранные отделения – «нежные цветы». Не удивлюсь, если в этом сезоне, в самом начале, будет меньше учеников – потому что на всём отражается крах фондовых ценностей.

Мне радостно узнавать, как прекрасно работает Светик. Поджидаю отчёт от Модры – представляю себе, сколько материала она накопила. Благодарю Авираха за энциклопедию; пусть напишет Шкляверу о французской энциклопедии. Но надо будет дать текст. С книгами из Праги произошло непонимание. Они были посланы для продажи, но не как подарок. При продаже они дают 40%. Конечно, будет очень раздражать, если рядом будет 18-этажный дом. Но должен быть какой-нибудь закон, запрещающий строить так близко. Иначе у нас будет право строить над рисовальным классом. Теперь я понимаю, почему было столько желания купить место на углу или взять его в аренду на ряд лет. Мы с Авирахом ходили справиться о том доме. Передайте Кеттунен мою признательность за избрание Почётным президентом Финской ассоциации. Верится, что в мире можно работать для Всеобщего Блага. Благодарю Кеттунен за её преданность. Очень радуюсь, что сейчас Радна имеет возможность не занимать всё время уроками, но уделять значительное время выполнению обязанностей члена Совета директоров. Школе нужна постоянная духовная забота – откуда ещё придёт уверенность учителей и учеников. Я очень ценю советы Кескара – он понимает важность того, что происходит, и понимает масштаб битвы – это означает, что у него есть общение.

Посылаю вам листья со знаменитого дерева Баньян, что рядом с Храмом зуба Будды на Цейлоне. Там есть также и Храм Майтрейи, но никто, кроме священника, не может туда войти. Образ Майтрейи не должен быть показан. О такой традиции я никогда не слышал. Посылаю вам копию письма от Архиепископа Индии – добавьте его во входящие письма. Ваша телеграмма о Мун[ди] и Кеск[аре] нас очень опечалила. Консул не отвечает, всё снова висит в воздухе. Думаем дать вам телеграмму для Касла – иначе как можно организовать консилиум, если даже врачам нельзя въехать. Тем временем письма от Йенты очень серьёзные. Интересно, что Боссом ответил вам – как он принял нас в Лондоне? Хорош – советчик, сразу убежал в кусты. Думаю запросить о созыве англо-индийской встречи, но может быть это опасно. Пришло удивительное письмо от Йенты с превосходной копией письма от Финч к вице-королю – вероятно, они пришлют вам копии. Мы были на приёме у консула; он всё время повторяет, что янки не любят англичан. По поводу визы пока ничего не получил. Надеемся на лучшее. Как нас ждут в Кулу. Возникает вопрос, для чего блокировать мой труд и работу Юрия? Я обещал картины королю Александру, архиепископу Пондишерийскому для кафедрального собора (Богоматерь), картину для Фрацузской ассоциации, Жанну д’Арк и Св. Франциска для выставки в Малом дворце⁶ в Париже. И всё это остановилось, и это в наш век, когда мы так или иначе считаем себя Покровителями Искусства, Науки и Религиии.

^{Petit Palais – Малый Дворец. Париж}

 

 Какая страница явлена! Голгофа! И здоровье Е.И. постоянно ослабевает, и, судя по письмам Эстер, это происходит бесповоротно (ухудшается). Тогда спрашивается, для чего нужно перед лицом всего мира демонстрировать такую бесчеловечность? Даже в тюрьме больше внимания обращается на обстоятельства. И всё это в год празднования 40-летия работы. Сегодня, во вторник, 11 ноября мы были встревожены сердечным приступом у Юрия, о котором телеграфировали вам и Шкляверу. Конечно, в Кулу мы об этом не писали. Пульс был 124, и, как говорит д-р Лезина, настоятельно необходимо создать Юрию полный продолжительный отдых от всех ужасных тревог последних месяцев. Мы посылаем в Дели письмо к Акизену. Я хотел бы сказать ему, что как джентльмен, он понимает, что я никак не могу убить или истребить свою жену. Всё происходящее настолько абсурдно, что человеческое воображение даже не может в полной мере описать эту жестокость. Как деспотично!

Для сокращения не будет ли лучше называть Французская ассоциация Музея Рериха или Германская ассоциация Музея Р. и т. д.?

13 ноября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к сотрудникам в Нью-Йорке

(машинопись)

13 ноября 1930

Любимые, происходит нечто неописуемое. С одной стороны, Е.И. страдает без врача, с другой – местный британский консул говорит д-ру Лозине, что «в 1929 после нашего отъезда из Индии начался революционный переворот около Афганистана, и мы виновны в этом восстании». Д-р Лозина пишет вам об этом памятную записку. Такие фантазии уже из области маразма. Тот же консул говорит, что «правительство имеет право быть безнравственным». Спрашивается, чему можно в таком случае научиться на основе безнравственности? Даже страшно за судьбы человечества. Миссис Ф. пишет, что Ладен-ла сообщает, что мы начали целую войну в Китае!!! Такая «вездесущность» даже превыше человеческого понимания. Но недопущение врача для консультации – это уже неслыханно в истории. Хорошо, что д-р Лозина здесь – он может свидетельствовать. Помню, как Светик сказал, что Людвиг должен писать мою биографию. Какие соблазнительные страницы для биографа! Юрию немного лучше. Нечего и удивляться, что организм не может вынести такого организованного издевательства. И это производится над нами, а всё-таки наша жизнь – на глазах у тысяч людей. Разве можно, чтобы каждое устремление к науке, красоте и Культуре приносило такое мучение? С одной стороны, мы даём Знаки Культуры правителям народов. Да, Гастон Тиссандье не напрасно написал книгу «Мученики науки». Именно, в то самое время, когда дела учреждений растут и подходят такие прекрасные люди. Верим, что наши друзья не откажутся проливать свет на правду. Довольно этой громадной рекламы невинного мученичества – мы хотим создавать прекрасное, а не слушать отвратительный бред. Посылаем вам всё наше стремление к Свету.

13 ноября 1930

Любимые, отправляю вам копию моего письма к Эстер. Из наших телеграмм вы уже давно знаете об отказе по визам нам и врачу. Поистине бесчеловечно, неслыханно даже во время войны, чтобы врача не допускали к постели больного. Это так неслыханно, что вы могли бы спросить Шклявера и барона Таубе, известны ли им случаи, когда в мирные времена семья была насильно разделена, а врача не пропускали к пациенту. Могут ли друзья бросить Е.И. и уехать? Ни один человек, имеющий хоть каплю благородства и достоинства, не посоветует это сделать. Как люди могут ввергать в такие моральные и материальные потери? Посчитайте все убытки. Почему люди записывают себе такие варварские страницы. Конференция круглого стола устрашится, узнав обо всех этих фактах. И тут ещё эта болезнь Юрия – да кто вынесет эти несправедливости и жестокости! Просто убийственно.

Возможно, президент, из-за его положения, не мог принять знак. Оставьте его в покое. Надо помнить слухи о Бист. и Кеск. Может быть, теперь приблизится Келлог. Послание мисс Кларк интересное. Письмо от М.Н. Германовой – как трудно ей, бедняжке! Трудно всем!

^{Н.К. Рерих. Ноябрь, 1930 г. Пондишери, Индия}

 

 

14 ноября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к сотрудникам в Нью-Йорке

(машинопись)

14 ноября 1930

Любимые, послал вам письмо французской почтой, но хотел послать также авиапочтой. Возможно ли, чтобы люди были такими зверями, что ничто их не трогает? Это уже не антигуманно, а звероподобно! Даже не пускать доктора, который доставит предписания врачебной помощи. От Е.И. самые тревожные телеграммы. Бедный Юрий стал очень нездоров – пульс 124 и очень болезненно дрожит. Наконец, и я сегодня почувствовал, что мои ресурсы истощились. Был сердечный приступ. Доктор настаивает, чтобы мы уехали хотя бы в Египет, но вы легко можете себе представить, как это повлияет на Е.И.!!? Мы уже говорили о временной визе, хотя бы даже только на один день, чтобы обсудить и организовать консилиум. Потому что мы не можем бросить Е.И.!!! Только что получили телеграмму от Шкл[явера]. Он пишет, что предприняты новые шаги. Могут ли быть сведения от Кеск. чепухой? Всё же в настоящее время проводится конференция. Возможно ли, чтобы в такое время уши были абсолютно глухими? Консул говорил доктору просто невероятные глупости, о которых я вам вчера писал. Доктор пишет вам свою памятную записку, но это уже просто история, а здесь вопрос дней, вопрос последних ресурсов сердца и нервов. Конечно, бывает, что с вами не всё происходит должным образом, но только сегодня я почувствовал себя очень плохо – даже при воображении я уже не знаю, куда двигаться и кому ещё писать. Может ли кто-нибудь позаботиться о том, чтобы Йенте предоставили продление разрешения? Может быть, такая пытка именно перед освобождением?

17 ноября 1930 года

Письмо Н.К. Рериха к сотрудникам в Нью-Йорке

(машинопись)

Эстер прислала копию её удивительного письма к Каслу. Она права – наш случай не является частным, это задача для всех американских Учреждений и для достоинства Америки. Это страница истории! Мы ожидаем телеграммы – вчера мы телеграфировали вице-королю, Акисону, Бенну и Тревильяну – даже об ограниченной визе. Юрий получил ценное письмо от Перцова. Он предлагает за его счёт организовать биохимическую лабораторию в Гренобле (французские Альпы), связанную с Институтом Пастера, имея в виду то, что после согласования с Англией перевезти её по частям в Гималаи. План интересный, потому что научно-исследовательский институт может иметь отделения в разных странах, на разных высотах. Снова может случиться так, что гонения приведут к расширению. Один из законов, что угнетение приводит к развитию энергии. Кубиньи всегда был ко мне подозрителен, и, вероятно, удар, который у него случился, был не случайным. По нашему убеждению, высочайшие католические прелаты гораздо более вразумительны, чем их помощники. Надеюсь, что миссис Уайтсайд сможет понять Кубиньи. Конечно, Общество культуры будет хорошо выглядеть как ассоциация Музея – это так в любом случае. Не будем планировать вперёд – пусть малое пламя разгорится. Потому что всё делается неописуемым образом. Конечно, все эти «Кубиньи» – не что иное как пыль и отход от удачи. Но надо прожить этот период. У д-ра Лозины есть идея издать альманах, где будут собраны существующие в настоящее время мысли активных деятелей Культуры. Вероятно, Е.И. одобрит это. Будем для будущего собирать все полезные семена. Так мало людей! А всё культурное имеет громадное значение.

17 ноября 1930

Любимые, в наш памятный день спешу послать сильные мысли. Пусть они будут сохранены в наших записях.

Это правда, тёмная сила как никогда пытается навредить нашему очагу Культуры. Но наше дерево уже окрепло корнями и непрестанно даёт новые ветви. Атака невежества и тьмы должна только делать нас сильнее наше просветительное созидание.

«Некто» постарался заманить нас в ловушку. Год назад нам было сказано, что виза – это «дело регламентной процедуры». В феврале этого года нас заманили поехать в Лондон. В сентябре нам дали намёк на благожелательное рассмотрение, чем вызвали нашу поездку в Пондишери. А теперь они даже не дают пропуск даже врачу – облегчить болезнь. Яркий пример борьбы между тьмой и Светом. Но ничто не должно отвратить нас от великих и полезных человечеству решений. Вчера мы послали ряд телеграмм в Дели и Лондон, запрашивая даже ограниченную визу. В то же время мы попросили майора Банона приехать из Кулу. Теперь решение такое. Мы сделали всё возможное, мы напрягли все материальные и духовные силы. Даже если будет дана краткая виза, мы поедем к Е.И. и организуем всё к лучшему. Затем мы вернёмся в Америку, но через Китай, Японию, Сан-Франциско. В Китае я увижусь со своим братом Владимиром, мы обсудим Ур и откроем отделение – о чём я писал вам из Парижа. Японию мы посетим с триумфом – мы подружимся и откроем отделение. Мы увидим императора и обсудим многое. Таким образом, вместо унижения произойдёт расширение деятельности и пользы для будущего. Тем временем прецедент в Англии не должен умереть, потому что могут быть изменения в министерстве. В Индии – своё правительство, и на то время, в будущем, в любом случае, будут существенные изменения. Можно уже сейчас через японское посольство готовить высокий приём в Японии. «Адамант» и статьи Такеучи полезны. Кстати, надо найти Такеучи и выяснить его расположение духа. Не было ли там пыли со стороны? Как вы знаете из телеграммы, Джарвис отказался организовать медицинский консилиум. Эти сведения можно записать на одном листе со знаменитой телеграммой от МакМюррея и письмом от В. Эджа. Но даже эти знаки должны только служить нам стимулом. Так или иначе мы должны дать знать Е.И. обо всех наших решениях. При её героизме, столь свойственном ей, она одобрит их все. Необходимо продлить паспорт Йенты. По-видимому, Кук будет знать, как это сделать. Итак, вместо усталости – снова отличные кипящие мысли. Юрий им симпатизирует. Владыка поможет победить тьму. Будьте сильными в духе и любите друг друга.

Перевод с английского

О.В. Исаевой и Т.Ю. Водолажской

Г. Тамбов

(Продолжение следует)