Дельфис

^{Н. К. Рерих. 1931–1933 г.г., Наггар, Индия}

Ок. марта – апреля 1932 года

Письмо Н.К. Рериха королю Югославии Александру

Письмо от профессора Рериха

Его Величеству Королю Югославии Александру

Ваше Королевское Величество,

Европейский Центр моего Музея в Париже информировал меня, в соответствии с сообщением д-ра Берлиха, что Ваше Величество во время Вашего пребывания в Загребе любезно упомянули меня и мою живопись, выразив пожелание видеть меня в Югославии. Это сообщение наполнило меня величайшей радостью. Поистине для меня будет счастьем посещение Вашего прекрасного королевства.

          В настоящее время Советом Музея моего имени мне доверен счастливый случай представить Вам, Сир, следующее предложение от Совета Музея.

Из моих предыдущих писем Вы уже почувствовали, с какой сердечной симпатией мои сотрудники и друзья, следуя моему примеру, относятся к Вашему замечательному королевству. Всякое сотрудничество на поле культуры, которое соединяет народы мира, является основой нашей деятельности.

Из-за этого известного дружеского и доброжелательного Вашего, Сир, благоприятного отзыва о моём Искусстве, Совет Музея почтительно предлагает Вам послать в Белград для постоянной выставки в Музее, согласно Вашему указанию, группу моих картин, в том случае, если для них будет найдено специальное помещение, которое могло бы стать своего рода отделением нашего Музея.

Если Ваше Королевское Величество пожелает утвердить это предложение, сделанное с самым лучшим и сердечным чувством, то наш Музей не будет откладывать выбор представительской группы картин, количество которых может быть от десяти до двадцати, и предложит их послать по адресу, о котором Вы, Сир, распорядитесь.

Вместе с картинами Музей также пошлёт Знамя охранения культурных сокровищ, проект которого в настоящее время обсуждается в Лиге Наций. Специальная международная конференция по Пакту Мира созывается в Бельгии в начале сентября. Счастлив сообщить Вашему Императорскому Величеству, что наш Пакт вызывает везде высокую оценку, и организации со многими миллионами членов одобряют его.

В связи с этим, если Ваше Королевское Величество пожелает указать помещение в Белграде для отделения нашего Музея, Совет Музея не замедлит с отправкой группы картин. Возможно, то же помещение временами сможет служить для встречи Общества моего имени, которое недавно было организовано в Белграде.

Буду счастлив получить указания Вашего Королевского Величества и принять их к немедленному исполнению.

Николай Рерих

 5 мая 1932 года

Письмо Н.К. Рериха к Э. Лихтман¹⁰

Наша родная Ояна, мы высоко ценим Ваше письмо от 12 апреля. Поистине только точным и мужественным исполнением существа Указов мы можем избежать самых неприятных следствий. Вы так хорошо об этом пишете. Вы также хорошо пишете о мученичестве ради Культуры. Это условие, поддержанное и выявленное, конечно, создаст новый прилив друзей. И может также принести многое, в конечном счёте, оторванное от реальности; так же, как и выдвинуть обстоятельства, близкие к практическим действиям. Так же, как и вы, мы вполне замечаем, что Комитеты Фондов, хотя и собираются, но преимущественно по поводу посторонних вещей, а не об основной цели своего существования. Очень хорошо, что теперь вы все понимаете, насколько нужна выставка Тюльпинка¹¹. Мы не говорим о самой выставке, но мы говорим о знаке Знамени, который необходимо распространять всячески. И манифестация в Брюгге будет очень своевременным действием. Вы, конечно, помните, что все Указы были даны летом, когда Вы были здесь. Комитет Пакта и Знамени существует для того, чтобы оказывать помощь распространению Пакта и Знамени, а также накапливать денежные средства для этой цели. Разве может быть, чтобы все блестящие представители Америки, писавшие такие благожелательные письма по поводу Пакта, не придут и не помогут его явлению? Если невозможно, по нашему мнению, ждать помощь от Карнеги так же, как и от Рокфеллера, то тогда возможно это будет Рассел Сэйдж¹², если мы сможем найти там личного друга,

который соответствовал хотя бы частично. Во всяком случае, Вы понимаете, что выставка нужна как явление Знамени, которое в настоящее время наиболее важно.

Радуемся слышать от Вас сообщение о Botha.  Конечно, как уже и писали Вам, Вы правы, сделав уступки в ценах. Сейчас не такое время, чтобы настаивать на прежних ценах. В дневнике Луиса смутно упомянуто о двух блэкмейлерах, один из них под именем Морган, который ссылался на то, что он связан с клеветником Холлом. Поясните нам, в чём дело, потому что таинственная телеграмма за подписью Смит показывает, что деятельность Холла ещё не остановлена. Кем же он оплачен? Любопытно, что среди противников нашего здешнего Гималайского [Института], как пишет Луис, мелькнула ссылка на имя Рокфеллера. Мы должны иметь это в виду, ибо в том же направлении был и определённый Указ, называвший Р[окфеллера] среди активных врагов. При этом было добавлено, что этим не следует огорчаться, потому что «тем больше будет победа». Мы очень одобряем текст телеграммы, которая была послана Комитету Бондов, и текст письма о Битве, а также текст письма Кука о Кёльце.

Очень хорошо, что д-р Меррилл, наконец, понял истинную сущность Кёльца, так же хорошо и то, что, видимо, понята необходимость возвращения оружия и боеприпасов, а не уплата за них нескольких долларов. В данном случае дело вовсе не в долларах, а в необходимости для местного престижа возвращения именно этого имущества. Тем более, что и место укрывательства доподлинно известно всем. Сколько тёмные подбрасывают на пути! И Кёльц со всею его мерзостью и одержимая Герм[анова]. Ведь это всё настоящие тёмные посылки.

Оказывается, что Герм[анова] не только действует устно, но, по примеру Альберта Холла, пишет свою клевету в разные страны. Очень жаль, что постановление о Кондаковском Институте, вопреки нашим просьбам, было послано из Музея прямиком в Институт, а не через Европейский центр. Меморандум Шклявера о кощунственно безумных выражениях Герм[ановой] прямо потрясает, до чего доводит одержание. Впрочем, не можем же мы ожидать от демоносного одержания благодеяния?

Здоровье Е.И. беспокоит нас. Вновь появились признаки прошлого года с очень острыми болями. Однако с современным положением дел трудно ждать чего-нибудь лучшего.

Радуемся всем дружественным знакам, что приходят из Министерства просвещения Японии. Истинно, надо воспользоваться всеми их благими предложениями и провести переговоры об экспозиции моих картин как отдела Музея, подобно тому, как это было решено Королём Александром в Музее Белграда. Здесь мы получили предложение иметь отдел моих картин в Музее Бенареса. 

М-р Metha, как вы уже знаете из моих предыдущих сообщений, едет в Америку провести несколько лекций. Мы рекомендовали его вам как для лекций, так и для приёма. Куда исчез граф Флёри? От Таубе¹³ мы имеем очень благоразумные мысли и сообщения, для Парижа он очень нужный корректив. Очень характерны нападки на него то за католичество, то за масонство – чистейшей воды тёмные инсинуации! Очевидным образом его профессиональная деятельность в течение всей жизни делает его полностью неуязвимым по отношению к фактам клеветы.

Мы так сильно чувствуем всё ваше напряжение! Поэтому посылаем вам наши лучшие мысли. Не забудем, что «строительный крест сооружается для лучших решений будущего». Конечно, учитывая тот факт, что было добавлено – «он сооружается, лишь только когда навстречу устремляется несокрушимое стремление, полнейшее единение и полнейшее понимание своей правоты». Несомненно, вы прочувствуете это мощное высказывание о преимуществах мученичества ради культуры.

                                                                                    Н. Р.

^{Н.К. Рерих. 1931–1933 гг., Наггар, Индия}

10 мая 1932 года

Письмо Н.К. Рериха к Эстер Лихтман

(Только что получили ваши письма от 22 апреля и снова возмущены действиями судебного распорядителя и восхищаемся вашей твёрдой позицией в битве).

Наша родная Ояночка.

Посылаем Вам русский текст наших рассуждений в течение последних минут. Шлём также вырезку из Statesman, которая показывает, каким путём по миру распространяются сведения об американских бедствиях¹⁶. Истинно, это уже бедствие, то самое, о котором указания были даны много лет назад. Может быть, кто-то в Вашингтоне или среди директоров банков вспомнят мои советы, которые давались в июле 1929 г. Мои давешние указания о целесообразном руководстве основной деятельностью сейчас были бы [приняты] благосклонно. Тогда было странно видеть, как банки и Westinghouse, и Washington – все они говорили, что необходимо об этом подумать, но никто из них не намеревался это сделать. Но вернёмся к нашим делам. Потому что это не единичный случай, это становится всеобщим бедствием. Необходимо, как Вы уже намекнули в своём письме, утрировать ситуацию с культурными делами. Если Битва – это не только одинокий юрист, но также и общественные работники, и писатель, то в этом случае надо предоставить необычную возможность для борьбы за культуру как таковую. Если он действительно общественный работник, тогда во время кампании за партию, которую он представляет, такое слово о культуре и культурных учреждениях, соединённое с государственной мудростью, будет особенно ценным. Ибо это будет необычайно своевременным. Потому не будем слепыми и не будем закрывать глаза на то, к чему всё клонится, когда сама страна уже осознала идею резко умалить и уничтожить свой собственный доллар. Мы были шокированы, прочтя об этом предложении, которое исходит из кругов самого конгресса. До сегодняшнего дня девальвация доллара происходила из-за зарубежных долгов и недостатка золота. Но сейчас ясно, что это случилось уже изнутри, что ещё хуже. Коль скоро идея родилась, то, как и целый ряд других стран, вы и сами понимаете, к чему всё направляется. Тем паче культурная деятельность в Битве, так же, как и наши друзья-писатели, такие как Форман, будут чрезвычайно важны. Конечно, до сегодняшнего дня мы и представить себе не могли, как так происходит, что ассигнование, уже подписанное юристами и оповещённое в газетах со всеми сведениями о продолжении культурной деятельности, теперь не может быть проведено в жизнь. Уже только одно это представляет собой вовлечение во вредоносное деяние. Все пожертвования, на которые рассчитывали Комитеты по фондам, теперь, конечно, пошатнулись, и комитеты правы, своевременно ставя в известность о разрушении культурного дела. Из газет мы видим, что по акциям не выплачиваются миллиарды. Возможно ли, чтобы везде был Судебный исполнитель? Такое массовое внедрение судебных исполнителей было бы поистине губительным для всей страны. Казалось бы, каждый должен понимать, что во времена необычных событий невозможно применять формальные меры прошлого.

При настоящем положении дел возможно ли освобождение от уплаты налогов? Или есть ли какая-то чёрная рука во всём, что происходит, может быть, та самая рука, что вдохновляет и вскармливает Холла и его друзей. Вы уже правильно вывели в печать идею о мученичестве ради культуры. Позвольте тогда тактике адверза как можно ярче проявить новые возможности. Мы повторяем, что может быть то время уже у порога, когда будет нужно призвать Лигу Культуры к скорейшим действиям.

Ваша последняя телеграмма говорит, что было новое обращение в Комитет держателей акций. Надеемся, что битва и юристы полностью разъяснили им, какие обоюдные последствия вызывают их действия. Как прекрасно, что наши культурные архивы стали за десятилетие такими исключительными и защищающими права. Списки тех, кто выразил своё расположение по разным случаям, поистине важны. Можно очень рассчитывать на эти декларированные инвестиции. Если бы мы прекратили нашу культурную деятельность, тогда, сэкономив примерно пятнадцать или двадцать тысяч долларов, мы бы лишились самых драгоценных свидетельств наших дел. И эта сумма потонула бы безрезультатно в море претензий, которые возникли не по нашей вине, но банка, и затем – не только панамериканского, но мирового сокрушения.

Логван пишет, что особенно нужна выставочная экспозиция Тюльпинка. Конечно, это так. Антикультурные действия одной группы не должны означать разрушение культурной работы по существу. Кроме того, из обращения к Сибирскому обществу, приложенному в протоколе, вы видите, насколько нужна эта деятельность. Итак, же нужна выставка в Японии. Сначала маленькая, а после неё большая. Необходимо основать там культурный центр, и об этом уже давно были даны указания.

Здоровье Е.И., конечно, в связи с текущими условиями, не очень хорошее, да и каким оно может быть, но в помощь совершенно необычная для мая холодная погода, даже со свежим снегом на вершинах гор. Мы думаем о вас и посылаем наши лучшие мысли. Знаем, как это трудно, и знаем, что люди не хотят видеть дальше своего собственного носа и часто стараются разрушить то, что могло бы быть полезным для их же собственного спасения. Будущее для людей не существует. Но продолжить существование можно только через будущее.

Главное, остерегайтесь любой паники. В самые жестокие моменты битвы, прежде всего, не поднимать паники, которая ослепляет и закрывает все возможности. Каждый из нас знает, как нужно было бодрствование явить в самые трудные моменты. Не говорю о мужестве. Разве нужны какие-либо ещё доказательства о Кёльце или разъяснения по нашим общим делам? Указана наша материальная возможность с Bank of the Country, где предполагаются маленькая и большая экспозиции. Конечно, вы понимаете, что существующее настроение не позволяет обратиться к ним теперь для того, чтобы не создались новые кривотолки. Даже по части проявления дружеских отношений нужно проявить особую осторожность применительно как к соотечественникам, так и к американцам. Вы понимаете, о чём всё это и насколько важно ковать железо, пока оно горячо. (Но эта возможность, как уже было сказано, не уйдёт).

Сердечно обнимаем всех вас. Н.Р.

__________

Если Дювернуа будет спрашивать, куда посылать книги, укажите, что сначала надо послать Вл[адимиру Рериху] как для продажи, так и для членов местных обществ. Затем пусть отправит их консулу Янковичу в Белград, где они могут продаваться и в магазинах, и в отделении Музея. Конечно, д-р Лукин¹⁷ и его соседи Эстония и Литва тоже должны их иметь. В Париж он должен послать только Таубе и Шкляверу¹⁸. Конечно, возможно, есть соответствующие адреса и в Южной Америке. Конечно, цена книги будет как можно меньше, а полезным членам общества их можно дарить.

^{Н.К. Рерих 1931-1933. Наггар, Индия}

До сих пор не посылаю картины в Ам[ерику], потому что там они могут только вызвать ненужные разговоры, а здесь нам нужны картины для отделений в Бенаресе и Брюгге. Список для Белграда уже вам отправлен. Если Янкович сделает свои предложения по выбору картин, примите их во внимание, потому что я не настаиваю на данном списке. Если по той или иной причине неудобно снимать много картин, что уже висят в Музее, тогда возьмите из новых. К тому же, картины, которые уже вернулись из Южной Америки, вероятно, ещё не развешены. И, в конце концов, в этом случае действуйте как лучше. И не надо придерживаться только немого письма. Вы знаете, как нужны и своевременны отделения Музея, о которых было так много указаний.

Жаль, что в последнем Бюллетене не были включены лекции Курсов повышения квалификации. Для истории нашей организации необходимо их включить, потому что это такой же культурный отдел. И не будем сами умалять это. Если их нельзя разместить на одной странице, тогда для такого списка не будет вреда дать ещё половину следующей страницы.

Мы были шокированы вероломным убийством французского президента. О, эти антиобщественные гнусности! В любом случае это очень прискорбно.

Разве Липман адвокат Мура? (Bond&Mortage).

Перевод с английского

О.В. Исаевой и Т.Ю. Водолажской

г. Тамбов

(Продолжение следует)