Дельфис

Старый Писатель сидит в кресле у камина. Невидящие глаза его закрыты. О чём он думает? Может быть, вспоминает что-то из своей невообразимо длинной и невероятно насыщенной жизни или обдумывает новый роман «Прометей»?

В коридоре залаяла собака — значит, кто-то пришёл. Он медленно поднимается, чтобы встретить гостя у двери. Конечно, вокруг него всегда любящие люди — дети, внуки, их жёны и мужья, но... Но, это странное одиночество, испытываемое человеком в 95 лет, понять нам, людям значительно более молодым, не дано. Может быть, это и не одиночество вовсе, а иное, совершенно другое состояние? Человек, жизненный опыт которого столь продолжителен, априори иной. И, тем не менее, мы прекрасно понимали друг друга. Особенно после того, как я прочитал его «Фантаста». Я очень люблю его — как писателя, как невероятного фантазёра, как доброго и отзывчивого человека. И преклоняюсь перед ним — Учителем.

^{А.П.Казанцев, конец 1940-х гг.}

Тем более трудно писать об Учителе. Но я попробую и начну с последнего вышедшего произведения Мастера — с блистательной книги «Фантаст».

Это — удивительная книга. Чтобы не писать «совсем о себе», Казанцев берёт псевдоним. Но не для себя как автора, а для себя как для героя произведения. Это даёт возможность взглянуть на себя, на свою жизнь под иным углом. Можно осудить героя, можно простить его, оставив при этом вынесение «окончательного вердикта» читателю. Всё честно, без лакун. Казанцев рассказывает о том, что было, иногда — день за днём, иногда — возвращаясь назад, иногда — додумывая то, что могло происходить. Но, не с ним. О себе — только то, что видел, чувствовал, переживал.

Александр Петрович Казанцев родился 2 сентября 1906 года в степном городке Акмолинске, который потом стал Целиноградом. Купеческая семья потеряла всё имущество, и в возрасте 13 лет Александр закончил курсы машинописи и после них работал «машинисткой» в здравотделе, а как «излишне» гениальный из психбольницы носил судки с пищей для питания всей семьи. Не получив полного среднего образования, Александр самостоятельно подготовился и поступил в Томский политехнический институт. Большие способности и успехи в учёбе спасают студента от многочисленных попыток лишить его права на высшее образование как внука купца, несмотря на то, что отец его потерял на Гражданской войне пальцы и создал мастерскую по изготовлению протезов для искалеченных войной людей.

Однажды я спросил Александра Петровича, не страшно ли было пережить жизнь заново. Подумав, он горько ответил в стихах:

Я в зеркале увидел своего отца.

Глаза, улыбка, борода седая.

Знакомые черты любимого лица.

Так в памяти его хранил всегда я.

Что прячет за собой волшебное стекло?

Кто смотрит на меня из «Зазеркалья»?

И что так явно по щеке его стекло?

Напрасно там кого-нибудь искал я!

Да разве в отражении моя беда,

Что узнаю себя в печальном старце?

Прошли неумолимые, как рок, года.

По возрасту отца теперь я старше!

Беда, когда становишься седым, больным...

Душой же остаёшься прежним — молодым!

Воздадим должное Писателю: не БЕДА, а ПОБЕДА! Победа над собой. Над временем!

Первая любовь — всегда на всю жизнь. Первой любовью Писателя стала не девушка, а Белорецкий металлургический комбинат. Чего только не происходило с ним там — от сборки немецкого крапа с его последующим драматическим испытанием до спасения производства лютой зимой. Помогло не только образование, но и стремление Казанцева овладеть рабочими специальностями кочегара, слесаря, модельщика, сталевара, литейщика, столяра, крановщика... Ещё учась в институте, он научился и «кормить» паровые котлы, снимать «стружку» и не только «ползать» по чертежам, но и осуществлять начертанное на бумаге. Но самое главное — он был фантазёром, а стал фантастом!

Там же, в Белорецке, продолжил Александр Петрович свои инженерные изыскания, подчас весьма далёкие от металлургии. Помогало в этом не только образование, но и невероятно широкий круг интересов — от шахмат, которые останутся с ним на всю жизнь, до любви к музыке. Как бы иначе придумал он свою электрическую пушку? Принцип изобретения чрезвычайно прост — разгонять снаряд не порохом, а последовательно включающимися электромагнитами. Просто? Элементарно. Только почему никто раньше об этом не подумал?

Благодаря этому изобретению будущий Писатель весьма драматическим образом попадает в Москву. Энергии Казанцева не может помешать ничто — даже авиакатастрофа. В столице он получает поддержку М.Н.Тухачевского (маршала с 1935 г. — Ред.) и собственную лабораторию. Разумеется, деревянная трубочка, стреляющая кусочком железа, — только прототип оружия будущего. Цель — перебросить снаряд через океан. Ни больше, ни меньше.

Не вина Казанцева, что его идея начинает получать практическое применение только сегодня — на обладающих огромным энергетическим потенциалом американских атомных авианосцах, заменяющих паровые катапульты электромагнитными. Нет пророка в своём отечестве! Но зато, как подходит для этого случая творческое кредо Писателя: Это может быть! Это должно быть! Это будет!

Работа над электрической пушкой знакомит Александра Петровича с выдающимися физиками — А.Л.Иоффе и П.Ф.Капицей. Но даже эти светила науки не могут дать достойный источник энергии. Впрочем, Иоффе предложил принять участие в международном конкурсе либретто научно-фантастического фильма. Подумав, Казанцев согласился. Собственно, именно это либретто и стало первой ступенью на пути к литературному Олимпу.

По разным причинам фильм не состоялся, по автору либретто было предложено сделать из него роман. И Маэстро, редко отказывающийся от необычных предложений, соглашается. Здесь нужно сказать, что с кино Писателю не везло. После непостановки фильма «Аренида», на экране появился только один фильм по сценарию Казанцева — «Планета бурь», но и тот, прошедший «третьим экраном». Но это позже! А тогда, в 1930-е, готовится к выходу первый роман Александра Петровича. Тернист ведь не только кинематографический путь. Первый роман Казанцева — «Пылающий остров» — был назван редактором «самой многообещающей и беспомощной вещью». Что ж, возможно, так оно и было. Но, лишь в варианте, который видел редактор. «Пылающий остров» Казанцев переписывал... четырнадцать (!) раз. Роман пережил множество всевозможных приключений. Так, в Ленинграде, после публикации сценария, легшего в его основу, некие сектанты посчитали его пророчеством и стали готовиться к концу света. Казанцеву пришлось в корне изменить либретто... «Остров» был издан в «Пионерской правде», и многие учёные, а также любители фантастики поменяли подписку — с обычной «Правды» на «Пионерскую».

В 1939 году Александр Петрович едет в Нью-Йорк в качестве главного инженера советского павильона всемирной выставки «Мир завтра» и обдумывает новый роман. На сей раз речь пойдёт не о катастрофе планетарного масштаба, а о масштабном строительстве. Здесь отчётливо проявляется реалистический подход к фантастике. Но замыслам и работе Казанцева мешает не только поездка в Америку. Началась война.

В последнюю свою мирную ночь Казанцев пишет либретто «Арктического моста». А утром, по направлению военкомата, приезжает в Серпухов. Там он должен попасть в 39-й запасной сапёрный батальон, который ещё предстоит сформировать. Александру Петровичу повезло — услышав его фамилию, комбат первым делом спросил, не он ли написал «Пылающий остров»? А, узнав об инженерной специальности Писателя, да ещё больше поразившись его не только технической, но и организационной смекалкой, назначает Казанцева помпотехом. Забегая вперёд, скажу, что закончит войну он — полковником.

Фашисты рвались к Москве. И военный инженер Казанцев изобретает свою знаменитую «сухопутную торпеду». В батальон приехал автомобиль на смешанном колёсно-гусеничном ходу. Увидев небольшие гусеничные шасси, Писатель подумал: а не снабдить ли нечто подобное зарядом взрывчатки и дистанционным управлением. Из подручных материалов изготовили опытный экземпляр. Испытали в присутствии высокого начальства. Оно оценило. И вот, вместе со старинным знакомым и другом, профессором Иосифяном, Александр Петрович налаживает в эвакуирующейся Москве производство этого нового оружия. Институт и производство при нём назвали «Институтом имени Жюля Верна».

Маленькая и юркая сухопутная торпеда легко и быстро преодолевала препятствия, а попасть в неё практически невозможно. Идеальное оружие для обороны или вязких позиционных боёв! А ведь многие виды современного высокоточного оружия управляются именно так, как придумали и опробовали Казанцев с Иосифяном ещё 60 лет назад.

К счастью, испытывать её на улицах Москвы не пришлось, и Казанцева вместе с группой специалистов отправляют на Керченский полуостров. Испытания проходят более чем успешно. Но... неожиданный и срочный приказ — все танкетки уничтожить, самим эвакуироваться. Наша армия отступает. Группа Казанцева достигает Керченской переправы. Организована она из рук вон плохо. У англичан, в Дюнкерке, на такую же армию работал весь флот, а здесь — несколько небольших судёнышек. Александр Петрович берёт организацию переправы в свои руки до прихода командования фронтом. В книге «Фантаст» он подробно описывает тот кошмар. Скажу лишь, что один из фашистских снарядов сбросил Писателя в воду, и ему пришлось добираться до берега вплавь, во всей амуниции.

Но история сухопутной торпеды на этом не закончилась — очень важную роль она сыграла в прорыве Ленинградской блокады.

В самом конце войны Александр Петрович получает новое задание — отправиться в австрийскую Штирию для демонтажа фашистских заводов и отправки оборудования на наши разрушенные предприятия. Одновременно он организует работу австрийских предприятий, без которых репарации невозможны. И там же, в Штирии, попадает в тяжёлую автомобильную аварию. Теперь за его плечами три аварии — железнодорожные в детстве и в молодости, а также автомобильная в Австрии, где его кто в шутку, а кто и всерьёз называл «Вице-королём Штирии».

Но вот война окончена. После долгих мытарств и остановок печати издаётся первый роман трилогии «Арктический мост». Забавно, что произведение подвергалось самой разнообразной критике — от «как можно писать о том, что тоннель строится с нынешними врагами» до «почему американцы плохие, а наши хорошие?». Тем не менее, произведение как по инженерной мысли, так и по стилю написания остаётся актуальным до сих пор. Позже выходят ещё два романа этой трилогии. В последней книге, «Льды возвращаются», предсказано не только множество изобретений и открытий, но и... международный терроризм.

Замечательный писатель и поэт, организатор творческой молодёжи, главный редактор журналов «Техника молодёжи» и «Чудеса и приключения», ныне покойный, Василий Дмитриевич Захарченко так говорил о творчестве Казанцева: «Есть люди, которым сама судьба словно предначертала быть "генераторами идей". Всей жизнью и деятельностью своей эти безусловно талантливые люди становятся "возмутителями спокойствия". Отвергая истины, ставшие хрестоматийными, смело вторгаясь в область фантазии, возмутители спокойствия будоражат человеческое сознание, увлекая за собой тысячи и тысячи последователей, окрылённых стремлением к необычному, смелому, к поиску нового. Невольно приходят на ум чудесные слова великого Н.И.Пирогова: "Всё высокое и прекрасное в нашей жизни, науке и искусстве создано умом с помощью фантазии, и многое — фантазиею при помощи ума". На долю писателя-фантаста Александра Петровича Казанцева выпало великое счастье стать возмутителем спокойствия — неистощимым "генератором идей", увлекшим за собой миллионы читателей и почитателей».

Вскоре после войны появляется эпохальный рассказ «Взрыв» (опубликованный в первом номере журнала «Вокруг света» за 1946 г.). Он повествует о Тунгусском метеорите. В нём нет ничего, кроме фактов. Только в последнем абзаце рассказа высказывается гипотеза о причине Тунгусской катастрофы — гибели инопланетного космического корабля. На основе этого рассказа, несколько вечеров в московском Планетарии устраивается заранее подготовленное представление. Всё это настолько всколыхнуло общественное мнение, что, казалось бы, навечно похороненная загадка Тунгусского метеорита вновь захватила умы тысяч людей. Учёные, занимающиеся этой проблемой, пишут гневное письмо в Союз писателей с требованием запретить Казанцеву подобные публикации¹.

Вступление в 1946 году в Союз писателей не только даёт Александру Петровичу «официальный статус», но и вводит в совершенно новый круг общения. Он знакомится с А.Фадеевым и И.Ефремовым. С Иваном Антоновичем они останутся друзьями до самой смерти Ефремова. Более того, уже после смерти Ивана Антоновича, только Александр Петрович защитит честное имя друга...

К сожалению, практически незамеченными остались блестящие полярные новеллы, написанные Казанцевым после путешествия по Северному морскому пути на ледоколе «Георгий Седов». Вышедшие под названием «Обычный рейс», они повествуют о жизни людей в Арктике. На первый взгляд — совсем простые, безыскусные, они удивительным образом передают дух Арктики и людей, поменявших жизнь в тёплых квартирах на ледяную пустыню. Есть в них и романтика, и «суровая правда жизни»². Очень жаль, что издательства не интересуются этими рассказами.

Александр Петрович становится признанным классиком жанра «реалистичной фантастики». Ни одно из открытий не оставалось вне поля его зрения. Но больше всего интересовала его возможность посещения Земли представителями иных цивилизаций. Казанцев становится рупором этих исследований³. Но не только это его интересует.

«Купол надежды» — роман, написанный под впечатлением работ академика Несмеянова по созданию искусственной пищи. В новой книге Казанцев развивает почти утопическую идею о том, как накормить человечество, никого не убивая. К сожалению, после смерти А.Н.Несмеянова, эта «утопия» живёт лишь в произведении Александра Петровича.

Невозможно написать обо всех работах Писателя. Но не остановиться чуть подробнее на фундаментальном произведении «Фаэты» никак нельзя. Прежде всего, поражает размах. Время действия — десятки тысячелетий. Место действия — Солнечная система. Загадочная, погибшая по преступной неосторожности планета Фаэтон. И, десятки, сотни гипотез. Термоядерный взрыв океана... Предотвращение падения Луны на Землю... Возникновение человечества... И любовь. Неудивительно, что произведение, как теперь модно выражаться, стало культовым. Но главное в нём даже не предостережения, которых и так хватает, а художественная цельность и реалистичность.

Как человек многосторонний, Казанцев не останавливается на достигнутом. Одним из самых смелых его ходов стало написание целой серии историко-фантастических романов. И, несмотря на многочисленные дружеские советы не лезть в чужую область, он пишет роман «Острее шпаги». В нём его более всего интересует личность великого математика Пьера Ферма, над доказательством теоремы которого сотни лет бьются математики.

Следующий исторический роман — «Клокочущая пустота» — повествует о Сирано де Бержераке. Личность Сирано настолько увлекла Писателя, что он создаёт произведение, принципиально отличающееся от «канонически-ростановского». Перечитав книги, написанные Сирано, Казанцев создаёт для нас совершенно иной образ. Недаром газета французского Сопротивления называлась «Сирано де Бержерак»! Не мог же быть Сирано слюнявым воздыхателем! В «Клокочущей пустоте» Казанцев настолько погружается в эпоху Ришелье, что пишет произведение длинными, витиеватыми фразами, именно такими, какие были приняты в то время. Но и на этом он не останавливается. Написанные им сонеты поражают воображение! Так мог писать только сам Сирано.

Происходящие перемены в стране не могут оставить Казанцева равнодушным. Долгая жизнь и опыт подсказывают ему, к чему приведёт бесталанное правление новых большевиков. Однако, Александр Петрович не политик. Он не лезет на высокие трибуны, а пишет книгу об одной из самых загадочных исторических личностях — о враче и предсказателе Нострадамусе. Первая книга дилогии называется «Озарение Нострадамуса», вторая — «Ступени Нострадамуса». И вновь, будучи верным себе, писатель рисует эпоху не только смыслово, но и стилистически. Это произведение повествует о реальных событиях и мистических предсказаниях. Обе повести объединяются под одной обложкой «Звезда Нострадамуса» и издаются небольшим тиражом. Книга написана просто великолепно!

Углубляясь в историю, Писатель не перестаёт фонтанировать идеями, начиная от идеи создания «Космопоиска», до идей новых книг. Считая, что посещения нашей планеты представителями других цивилизаций слишком часты для длительных межзвёздных перелётов, он решает применить для объяснения другую гипотезу. Опираясь на теорию одиннадцатимерности пространства, Александр Петрович пишет свою новую книгу — «Альсино». Согласно его гипотезе, на нашей планете существует три мира с разным течением времени. Вслед за «Альсино» выходит продолжение — «Иномиры». «Альсино» — это взгляд на наш мир со стороны представителя более развитой, а значит, и более гуманной цивилизации. Книга вышла брошюрой, сразу же став библиографической редкостью. Здесь я нарушаю хронологию — «Альсино» и «Иномиры» написаны раньше «Звезды Нострадамуса».

Следующим произведением писателя должен был стать роман «Прометей». Но, как любят говорить журналисты и политики, «приоритеты несколько изменились», и Казанцев, вместе со своим младшим сыном Никитой, написал мнемонический роман «Фантаст». Этот двухтомник выпущен пока небольшим тиражом, однако, представляет большой интерес не только как очередное произведение Мастера, но и как прекрасное литературное произведение, не отягощенное традиционно мемуарными «как сейчас помню» или «а было всё вот как».

После этого воистину титанического труда, сравнимого по объёму с «Войной и миром» Льва Толстого, Писатель некоторое время отдыхал. Но отдых такого деятельного человека, как Казанцев, отличается от отдыха большинства людей. Александр Петрович на некоторое время вернулся к малой форме. Он написал стихотворную «Балладу о Разбойниках», в которой, будучи верен себе, сохранил все особенности стиля времени, о котором пишет. Не оставляя шахматную тематику, Писатель закончил новый рассказ для переиздания «Дар Каиссы — Богини ошибок». Рассказ построен на изящном шахматном этюде, который просто и доступно им описан.

Мало кто знает, что Казанцев на протяжении всей своей творческой жизни писал и пишет прекрасные стихи. Сейчас готовится к выходу сборник «Неизвестные стихи известного фантаста».

Поражает разносторонность интересов Александра Петровича. Он мог бы преуспеть в самых различных областях — от музыки до протезирования сердца, от инженерии до истории. Вот уж воистину «человек Эпохи Возрождения»! Но, выбрав для себя литературу, он до сих пор оставался верен ей. Ведь кроме бесспорного таланта, он обладал поистине феноменальной работоспособностью. Поражает здесь многое — от лёгкости, с которой Мастер мог отказаться от уже написанного текста, до мгновенного перехода от одного стиля к другому.

Да, Мастер обладал феноменальной памятью. Да, он способен был десять раз переписать одну книгу. Да, он не боялся вносить правки, а порой и целые главы в уже изданные книги. Но это — не главное. Главное — совершенно потрясающая фантазия, не знающая границ.

Недавно Александр Петрович завершил работу над новой повестью «Двенадцать лун Бигби. Ойла». В этом произведении он объединил и тайну Тунгусского взрыва, и предание шумерского народа об Оаанне, и открытия современных астрономов, и многое другое. Соединил, с присущим только ему мастерством, не переписывая уже написанное, а переосмысливая. А впереди — был большой роман «Прометей». Отмеченный многочисленными литературными и нелитературными премиями и наградами, до последних дней Александр Петрович Казанцев продолжал работать.

Послесловие

На конференции по палеоконтактам в Политехническом музее в 1994 году, когда я первый раз увидела Александра Петровича Казанцева, познакомилась с Вадимом Чернобровом и Алексеем Золотовым. (Алексей Золотов, прочитав рассказ А.П.Казанцева «Взрыв», принял это как руководство к действию и посвятил исследованию Тунгусской катастрофы многие годы; Георгий Михайлович Гречко рассказывал, что именно отчёт А. Золотова попал в руки С.П.Королёва, и тот направил нескольких инженеров, в том числе и его, в район катастрофы на Тунгуску.) Мы тогда собирались провести международную конференцию «Экологические последствия Тунгусской катастрофы». Космонавта Георгия Тимофеевича Берегового мы пригласили войти в состав оргкомитета нашей конференции, которая состоялась в 1995 году в старом здании Президиума Академии наук, а председателем оргкомитета был покойный ныне академик Александр Леонидович Яншин. Благодаря содействию Берегового и Главного штаба ВВС нам удалось в 1995 году попасть в эпицентр Тунгусской катастрофы.

Как рассказывал мне наш Командор, Геннадий Фёдорович Плеханов, создатель постоянно действующей Комплексной Самодеятельной Экспедиции в Томске (КСЭ) (со своим журналом), он и его сподвижники считали, что в 1959 году найдут осколки марсианского корабля, на другой год раскроют загадку снежного человека... И вот уже Экспедиция существует более 40 лет, через неё прошли сотни людей, она была и остаётся настоящей научной школой. И надо сказать, что разгадка тайны Тунгусской катастрофы в 1960-е годы стала, без преувеличений, духовным явлением XX века.

В создании КСЭ Иван Антонович Ефремов увидел новое общественное явление и в письме к участникам экспедиций в 1961 году написал: «Со скромных букв КСЭ начинается новое дело, значительно большее, чем даже разгадка Тунгусского явления... Уже сейчас томским инженерам, техникам, студентам достижения теоретических вопросов науки оказались интереснее общепринятых развлечений в часы досуга и в дни отпуска. Участники КСЭ показали всей стране совершенно новые пути участия в общественной жизни, прикосновения к научному подвигу, раскрытия беспредельных перспектив знания...»

Н.Г.Алексеева,
канд. физ.-мат. наук, ведущий научный сотрудник Троицкого института инновационных
и термоядерных исследований