Дельфис

По дороге в Пафос, недалеко от города, вам обязательно покажут скалу, где Афродита вышла из морской пены. Поверье гласит, что женщина, проплывшая вокруг этой скалы, обретает вечную молодость и красоту. Остановимся на высоком берегу, вглядимся пристально, совершим мысленно сие священнодействие, и да поможет нам Прекрасная! Ведь мы на Кипре - острове Афродиты-Киприды.

Позади самолёт и аплодисменты экипажу, когда земля перестала бежать под нами, и тридцатиградусный зной при выходе из здания аэропорта Ларнака. А дальше - лента дороги, и Ларнака-город где-то в стороне, а на нашем пути справа и слева - озеро, где обитают розовые фламинго. И Лимасол мы проехали мимо. Мы ещё будем там, ведь из порта Лимасол наш корабль уйдёт в Александрию и Каир. А сейчас мы едем в Пафос. Это лучший курорт на Кипре, и отдыхать нужно только там.

Всё в мире относительно, и к Пафосу должно привыкнуть, ибо лучший курорт - это всё-таки наша Аркадия, незабываемая Аркадия, и до неё далеко-далеко, ведь она там, в Северном Причерноморье, в детстве, в памяти.

В Пафосе мы посетили Корал-бэй-бич, где жёлтый песок на берегу, а над морем любители летают на шаре, цветном и красочном, а по краю волны гуляют юные полуобнажённые феи. Нимфетки.

Город Пафос состоит из двух частей, плавно переходящих одна в другую. Там, на горе Пана-Пафос - магазины, машины и узкие улицы... А внизу, у моря, и здесь мы обитаем, - Като-Пафос, город туристов, отели и апартаменты, супермаркеты, где можно купить всё: от видеокассеты до большого полосатого арбуза.

^Пафос

На берегу моря вы можете облюбовать себе небольшой уютный выступ под скалой или невдалеке от неё, всё равно, ведь везде камни, море бьётся о них и уносит волну. Поодаль обитатели и гости Kefalos Hotel Village дремлют под «амбреллами», то бишь зонтами, на зелёном травяном ковре. На раскладушках, конечно. Англичане, немцы, шведы. А киприоты строят новые отели и новые дороги. И продают. Например, квартиры и апартаменты. Русская семья приехала с севера, из Сибири, купила квартиру и обустраивается. Балкон открыт, супруги мечтательно смотрят в сторону моря, а младший наследник уже играет в мяч.

Там, в далёкой Сибири, среди мороза и пурги, где-нибудь на лесозаготовках или нефтяных разработках им грезилась тёплая, уютная жизнь у ласкового моря с белым парусом на краю неба... «А он, мятежный, просит бури...» Ладно, он ещё мал, пусть играет в мяч, пусть растёт среди магнолий и виноградников.

Стоп. Мы уже прибыли. Входим в апартаменты - так называется наше жилище в Като-Пафосе. Небольшая студия - это мы её так назвали, а потом часто вспоминали с благодарностью и теплотой.

Но «уж спустился вечер синий...», - напоминает нам поэт. Пойдём бродить по вечернему Като-Пафосу. Главная улица тянется длинной узкой лентой параллельно морю, в пяти минутах ходьбы от берега. Огни ресторанчиков и кафе, огни автомобилей, люди на тротуарах - сидят за столиками или идут, как мы. Нам интересно смотреть и видеть, и узнавать...

^{Знаменитые мозаики Кипра «Дионис и Фисба»}

На углу - белый щит. Освещён. Афиша. Читаем. Международный театральный фестиваль древнегреческой драмы. В древнем театре Одеон. Сегодня театр из Шотландии играет «Медею» Еврипида. Нет, спектакль смотреть не будем, но фрагмент репетиции успеваем увидеть и ощутить атмосферу фестиваля.

Время влечёт нас дальше, и перед взором оживают красиво подсвеченные фигуры и сюжеты из древнегреческой жизни. Да, да, именно жизни, ведь они, фигуры, - живые, хоть и рисованы: это росписи на стенах Роман-отеля.

Мы обходим отель со всех сторон, он ярко освещён и почему-то сейчас почти безлюден, но фигуры на фресках живут, они будто обращаются к нам, они нас видят, слушают, говорят, рассказывая о многом.... Сегодня Роман-отель - один из самых дорогих. Но он не памятник архитектуры, просто это - чья-то красивая прихоть, выдумка, фантазия. Это радует глаз и будит воображение. Ведь мы на острове Афродиты-Киприды. Здесь обитают боги и древние герои.

Завтра днём, при ярком свете солнца мы открываем для себя такие отдалённости во времени!.. На плато, недалеко от набережной и порта, откуда виден белый маяк, раскинулся огромный, в несколько десятков тысяч квадратных метров, археологический заповедник. И сегодня здесь работают учёные из Варшавского университета, мы встретили их, когда пошли бродить по заповеднику. Вот жилище Тезея. Мозаика второго века новой эры изображает битву Тезея с Минотавром... А это - жилище Орфея, чтобы не повредить мозаику, её сверху защитили крышей-тентом, внизу, за скалой, морю шумит, как будто играет на струнах Орфеевой кифары... Остановимся и присядем на развалинах. Прислушаемся, как в шуме моря возникает мелодия - та, давняя, точнее древняя, повествующая об Орфее и его легендарной судьбе.

Царь Фракии Орфей, молодой и красивый, был певцом и волшебником. Он играл на лире и пел. Его слушали люди, деревья, цветы и птицы. Дикие звери выходили из чащи и мирно ложились у его ног, слушая волшебную лиру. Однажды нимфа Эвридика вышла из дерева послушать мелодию, и Орфей увидел её. Любовь вошла в его сердце, и Эвридика стала его женой. Они любили друг друга трогательно и нежно, и Орфей пел о любви. Но случилась беда: Эвридику укусила змея, и она умерла. Орфей был безутешен. Он пел о своём горе, играя на лире, и, слушая его, плакали люди и звери, деревья и птицы. Боги сжалились над Орфеем и позволили ему спуститься в подземное царство Аида, чтобы вывести оттуда Эвридику и вернуть её к жизни. Аид согласился возвратить Эвридику, но предупредил, чтобы Орфей по дороге на землю не посмел оглянуться назад. Эвридика шла за Орфеем. Они были уже почти наверху, Орфей поднял лиру и готов был запеть, но - увы! он не выдержал и оглянулся. Эвридика исчезла. С тех пор Орфей вечно играет на своей волшебной кифаре... Его слушают камни и птицы. И море шумит за скалой.

А там жилище Диониса: это возрождённый археологами римский дворец с самыми интересными мозаиками Кипра - «Дионис и Фисбэ», «Аполлон и Дафна», «Четыре времени года». И всё это первый, второй, третий, четвёртый век новой эры. Чуть поодаль - театр Одеон, тот, где мы были вчера, во время фестиваля. Первый век новой эры. Музыкальная школа Пафоса.

Кто был тот Орфей, что играл здесь тогда на кифаре? Какие фестивали устраивали в первом веке новой эры? Что это были за зрелища? Состязания певцов и поэтов? Действо актёров? Театр?

Сегодня на набережной, рядом с заповедником, тоже действо. Театр. Зрелище. На самом берегу, на территории средневекового форта (Форт Крестоносцев) из лёгких конструкций сооружён амфитеатр, он виден издалека, ярко-синий - из-за переносных стульев, а на фоне стены рыцарского замка построена сцена. Вечером гастролирующая труппа из Варшавы представляет оперу Верди «Отелло». Под открытым небом. Декорация - стена средневекового замка.

Днём замок - музей. Мы входим, поднимаемся по гулким каменным ступеням на его крышу. Отсюда виден Пафос. Белый город утопает в зелени и омывается морем. Оно под нами, перед нами, бьётся о камни старого форта, успокаивается перед набережной в гавани под тяжестью многочисленных лодок и парусников. Один среди многих, гордо вытянув нос, оттуда, с моря, швыряя пену волнам, стремительно несётся в гавань. «Почти Арго», - шепчем мы в восторге, глядя с высоты замка на это волшебство. И тоже несёмся, через ступеньку, вниз, на набережную, в город, дальше, дальше, чтобы увидеть ещё и ещё...

^{Остров Афродиты}

Мы идём пешком, пусть авто обгоняют нас, мы не желаем ехать, мы чувствуем себя пилигримами, первооткрывателями, ведь мы здесь впервые и, наверное, никогда больше не будем, но сейчас, сегодня, здесь под жарким солнцем, в сентябре, всё так чудесно. Мы идём вдоль сада, где зреют гранаты, и пожилой человек подаёт нам из-за каменного забора плоды. «Угощайтесь!» - говорит он по-русски и улыбается нашим словам удивления и благодарности. Идём дальше. Дорога поднимается в гору. Там, на горе, храм. Православный храм Богородицы Богопокровской. В нём тишина и прохлада. Иконостас. Лики святых смотрят на вошедших строгими, добрыми глазами. Неподалёку церковь Св. Параскевы - Ага-Кирьяка Хрисополитисса. Это всё - Като-Пафос, Нижний город.

А там, наверху, в верхнем Пана-Пафосе - музеи. Останавливаемся у красивой решётки. Открыто. Византийский музей. Входим. Иконы. Лики. Во всю стену. Несколько посетителей. Перед входом пальмы - свидетели и хранители.

Через дорогу, по ту сторону узкой улочки, перед спуском - Этнографический музей. Частный. Гостей встречает хозяйка, немолодая, гостеприимная дама. Улыбаясь, представляется: «Илиада». Её муж, основатель музея, учёный и путешественник, отсутствует. Очередные раскопки. А мы идём по залам, лучше сказать, небольшим комнатам, заполненным разнообразными уникальными экспонатами, вглядываемся в зеркала, будто там, за зеркалами, можно увидеть чудеса прошлого. И, о чудо! Зеркало будто раздвигается, мы спускаемся по ступенькам вниз, в небольшой дворик. Двери. Комнаты. Спальня. Детская. Кухня. Домашняя утварь. Какой век? Ещё комната, уставленная черепками. Сколько их, этих глиняных свидетелей? Сколько им лет, зим, столетий? Над полками цифры... 2000... 3000 лет... Да, учёный-археолог не просто нашёл свою Илиаду...

Во дворе - маленький колодец. Когда-то была вода. Осталось ведро. И ворот. Оглядываюсь. Две небольшие ниши. В одной - изящная Киприда. Стоит - обнажённая, как ей и подобает быть, и беспечная, потому что охраняемая Временем. В другой нише - две иконы: Христос и, поглубже, Богоматерь, бережно одетые в рушники. Две ниши. Два мира. Рядом. Молчат.

И ещё во дворе - плуг. И сёдла. И виноградные листья. Лоза и гроздья украшают стены. Благоговейно молчу, вспоминая этот дворик через год, и два, побывав уже в других городах и странах...

А Пана-Пафос шумит жаркими узкими улицами, бегущими машинами, прохладными фонтанами в парках, базаром... Бродим среди этого разнообразного изобилия. В центре крытого павильона - уютный фонтанчик, можно присесть на парапет и полюбоваться гипсовыми статуэтками. Они красуются всюду на полках, в несколько ярусов. Все боги и герои Эллады, белоснежные и разноцветные, смеются и, кажется, поют. Оттого, что бессмертны. Ведь они воплощаются, через века и тысячелетия, в детях своих, гераклах и гермесах, суетящихся и торгующих под крышами неба и рыночных куполов. Вот они: стоят за витриной, на шахматных досках, в одеждах и мантиях царей, бонапартов, рыцарей и королев. Важные, значительные, они размышляют над ходами и поворотами истории. Так ли пошли? Туда ли? И вопросительно вглядываются в нас, идущих: «Куда шествуете, потомки?»

«Купите виноград! Купите корзины!» - взывают старухи за углом, на торговой площади. «Купите фрукты! Купите это! И это! Купите! Купите!..»

^{Мозаика, изображающая Орфея}

Быстро уходим, по узкой улице, туда, где тихо, где зелено, где пальмы и магнолии, чистота и порядок, кстати, всюду царящие в Пафосе. И повсюду много цветов, независимо от времени года.

Идём по бульвару Гриваса Диениса. Общественная библиотека. Перед ней - ионическая колонна. Надпись. Читаем дату (понятна на всех языках): 28 октября. 1940 год. Потом узнаем: это в память о героическом сопротивлении киприотов.

Входим в Национальный парк. Деревья и цветы так не похожи на наши северные. Огромные кактусы в два человеческих роста. Высокие пальмы. Плоды так высоко - ни за что не достать! Сосны. Ели. И вдруг берёзка! О чудо! - наше, знакомое, родное.

И ещё чудо, о котором невозможно не рассказать. Небольшая круглая площадь. Читаем: «Площадь Паламаса».

В центре неё - купол, который поддерживают восемь изящных колонн, окружённых маленькими бьющими фонтанчиками, а внутри, между колоннами, на небольшом камне - божество, спящий Эрот. Колонны, купол и прохладные фонтанчики окружают деревья, охраняя сон уснувшего бога.

Какой сон видит спящий бог любви? Сон о том, как Афродита оживила для влюблённого скульптора Пигмалиона созданную им из слоновой кости прекрасную Галатею?.. Пигмалион женился на Галатее, своего сына они назвали именем Пафос. Когда Пафос вырос, он в честь богини Афродиты-Киприды основал город, назвал его Пафос и на вершине холма, недалеко от того места, где богиня вышла из моря, построил храм Афродиты.

Эрот - бог любви сладко спит, окружённый колоннами и журчащими струями. Да будет сон его сладок и безмятежен! И да минуют его беды и потрясения!

Увы, первый Пафос был разрушен страшным землетрясением на заре первого тысячелетия. Погиб и храм. Но люди запомнили созидательный подвиг сына великого скульптора и построили новый Пафос. В первые века новой эры он был столицей Кипра.

Впоследствии были ещё землетрясения, новые разрушения, в том числе и от людей - от грабительских набегов арабов, завоеваний римлян, венецианцев, французов, турок.

Пафос вновь и вновь оживал, отстраивался, поднимался из упадка, плодотворно развивался, сбрасывая одежды забвения, и стал, в конце концов, городом, пусть небольшим, но красивым и очень популярным далеко за пределами Кипра.

Если вы собираетесь на Кипр, вам обязательно скажут люди осведомлённые: «Конечно, хорошо отдыхать и в Ларнаке, конечно, интересно побывать в столице - Никосии, нельзя упустить возможность увидеть порт Лимасол. Ведь из Лимасола на корабле можно поплыть в божественную и волшебную Александрию». Но лучшее место для отдыха, скажу я вам, конечно же, Пафос. И хочется снова пережить ту радость, что испытала, стоя на высоком берегу, недалеко от того камня, где Афродита вышла из морской пены.

Москва – Пафос

Фото М.Алеева