Дельфис

Тайна психической энергии. Часть III

Сильный духом человек, решивший вступить на неведомый путь, делает каждый шаг с величайшей осторожностью. Он не произнесёт ни одного праздного слова, не совершит необдуманного поступка, не станет пренебрегать чувством долга или обязательствами, как бы сложно и трудно это ни было. Но по мере того, как его глаза, руки и ноги выполняют именно так свои функции, в нём будут постепенно открываться другие глаза, руки и ноги станут иного качества. Потому что его страстное и не остановимое ничем желание состоит в том, чтобы идти путём неведомым. Но вести по этому пути может только его утончённая сущность. Физический мир ищущий человек уже освоил и знает, как им пользоваться; постепенно его энергия переходит в другое состояние, и он начинает познавать духовный мир. Но ему ещё только предстоит изучать тонкий мир и учиться, как им пользоваться. Однако до тех пор, пока он не овладеет тем, что ему неизвестно, он не решится расстаться с такой привычной для него жизнью. Вступивший на духовный путь получит силу с помощью приобретенных им утонченных энергий подобно тому, как младенец с помощью физических органов начинает впервые дышать. Тогда и только тогда наступит звёздный час для его великого подвига. Как мало требуется — однако как много это значит! Теперь ищущему поистине необходимо, чтобы у него полностью сформировалось тонкое тело; именно теперь ему нужна глубокая и непоколебимая убеждённость в своём страстном желании новой жизни, как это происходит с только что родившимся младенцем.

Если эта ступень достигнута, он может позволить себе жить в новой атмосфере и смотреть на солнце по-новому, не забывая при этом, контролировать приобретенное прежним опытом. Как и раньше, человек дышит, вдыхает воздух в легкие и черпает жизнь из солнца — но уже иначе. Он «родился» в тонкий мир, и отныне жизнь его зависит от восприятия атмосферы и света этого мира. Но не здесь его конечная цель: данный этап — всего лишь утончённая копия жизни на физическом плане. Ему предстоит пройти эту ступень по соответствующим законам. Он должен познавать, учиться, расти и побеждать, никогда не забывая о том, что цель его — достичь такого места, где нет ни воздуха, ни солнца, ни луны.

Не следует представлять себе, что в процессе духовного роста человек как бы физически перемещается или меняет местожительство. Это не так. Наиболее полное представление о подобном восхождении даёт картина, изображающая прорыв через толщу земной коры или сквозь слои кожи. Полностью усвоивший первый духовный урок отказывается от физической жизни; на следующей ступени он расстаётся с тонким миром, а на третьей, усвоив, в свою очередь, соответствующий урок, навсегда отказывается от созерцательного образа жизни и жизни поклонения.

Наконец, когда всё изжито и отброшено прочь, человек вступает в величественный Храм, за пределами которого оставляет всякое воспоминание о своём «я», земных ощущениях, будто паломник сбрасывает обувь за порогом Храма. Храм тот и есть присущая самому человеку чистая божественность — главная движущая сила. Всем помехам вопреки сила эта воодушевляет его на преодоление препятствий, встающих перед ним на каждом этапе борьбы. И, обнаружив в себе чистую колыбель божественности, человек становится непоколебимым, как небесный свод. Вместивший всю полноту знания и обретший силу, он пребывает в совершенном спокойствии.

На физическом плане человек — живое олицетворение материи: он действует, поклоняется божеству и проходит свой путь рука об руку с Природой. Человек находит в сокровенном святилище, в подлинном Храме, утончённую сущность самой Природы и с этого момента уже больше не существует разницы между ними. Теперь наступает время действия и использования силы. В том сокровенном святилище есть всё: Господь и Его творения, злые духи, мучающие Божьи создания, люди, которые были любимы, и те, кого ненавидели. Здесь уже больше не существует разницы между добром и злом, и душа человека радуется со всей силой и неустрашимо. Затем она идет в мир, в котором нужно действовать, и это происходит по её велению. При этом душа спокойна, она не проявляет ни опасения, ни тревоги, ни страха, ни сожаления, ни радости.

Такая степень совершенства возможна для человека ещё во время пребывания его на физическом плане, некоторые люди ещё при жизни на земле достигали такого уровня. На физическом плане одной только душе подвластно свершать божественные и правильные действия.

Для чистой утонченной души жизнь среди людей с их ощущениями становится только внешней формой. Ее пребывание на земле может превратиться в яркую, полную совершенства жизнь только тогда, когда душу будет вдохновлять божество, возвеличенное и беспристрастное, обитающее в святилище.

Душа, достигнув совершенства, с самого начала подъёма на эту ступень, уже больше не испытывает ни тревог, ни беспокойства, ни сомнений, ни колебания. Как великий художник рисует картину смело, без единой ошибки, ибо любая ошибка причиняет огорчение, точно так же поступает в своей жизни и человек, сформировавший своё внутреннее «я».

Теперь надо сказать о том, как можно входить в состояние покоя, и о тех, кто устремляет свой взор к вершинам гор, страстно желая узнать, существует ли способ, как войти в такое состояние, и есть ли путь к Вратам? Те Врата и есть Врата Златые, закрытые тяжёлым железным засовом. Путь к их порогу у человека вызывает головокружение и тошноту. Кажется, пути нет. Он беспрестанно прерывается и проходит над ужасающей бездной и теряется в её глубинах.

Но стоит лишь пересечь бездну и найти тропу, как приходишь в изумление, что трудность только казалась такой огромной. На самом же деле там, где тропа как бы исчезала, она в действительности просто резко делала поворот и шла по краю бездны, оказываясь достаточно широкой для стопы, и даже через саму бездну, представлявшуюся такой коварной. Но всегда есть и брод, и переправа. Так случается и при глубоких переживаниях человека: когда горе на части разрывает сердце и кажется, что тропа закончилась и весь небесный свод сокрыт сплошной тьмой, но всё равно душа будет продолжать идти на ощупь — и тогда пройден будет тот трудный, казавшийся безнадёжным поворот. Иногда в течение долгого периода жизни путь существования постоянно прерывается тем, что на первый взгляд кажется непреодолимым препятствием. Горе, боль, страдания, утрата всего, что было любимым или высоко ценилось, встают перед взором души, в которую вселился ужас и которую на каждом повороте останавливают. Кто же расставляет западни на пути души? Перед начинающей восхождение душой встают драматические картины, которые рисуют церковники взору ищущей души. Содрогается разум от того, что Бог позволяет дьяволу мучить Божьи творения во имя якобы их же конечного блага! Но когда же будет ниспослано конечное благо? Идея, заложенная в такой картине, предполагает конец, конечную цель. Но ничего подобного не наступает. Каждый, вероятно, может согласиться с вышесказанным. Предела нет, ибо насколько наблюдательность человека, разум его, мысль, интеллект или инстинкт смогут подойти к постижению тайны жизни, настолько весь полученный опыт покажет, что путь восхождения бесконечен. И станет очевидно, что ленивая или праздная душа не в состоянии далее пренебрегать бесконечностью и тем более втискивать ее в отрезок времени в один миллион лет.

Рассматривая человека отдельно, как личность или как целое, как род человеческий, можно совершенно чётко обнаружить проявление двойственности его натуры. Об этом можно говорить несколько условно, отлично понимая, что всевозможные философские школы поразному смотрят на человека, и, согласно определённым теориям, подразделяют его на различные подклассы. Здесь имеется в виду следующее: два мощных потока эмоций бушуют в естестве человека, две огромные силы ведут его по жизни; одна превращает его в животное, другая устремляет его индивидуальность к совершенствованию, пробуждая высокую духовность, присущую сущностям высшим. Никогда не бывает столь жестоким ни одно животное на Земле, каким бывает человек, который подчиняет свою богоданную энергию своей животной силе. Это само собой разумеется, поскольку в данном случае удвоенная сила используется в одном направлении. Животное, непритязательное и неиспорченное, повинуется только своим инстинктам и желает не более того, что может удовлетворить потребности его к приятному; оно реагирует тогда лишь на присутствие иных особей, когда последние являются или источником приятного ощущения, или причиной боли, страданий. Ему неведомо стремление к жестокости и не свойственна ни одна из тех наклонностей рода человеческого, которые уже сами по себе потворствуют пороку. Так, у человека, который позволяет себе превращаться в зверя, в миллион раз больше стремление к господству над диким животным. Если то, что у неиспорченного животного является как бы использованием его вполне законного права, не противоречащего произвольной нравственной норме, в человеке становится пороком, так как он склонен удовлетворять свои желания из принципа. Более того, направляя все божественные энергии сущности своей по этому руслу, он губит душу тем, что превращает её в рабу своих чувств. Всё духовное и возвышенное в человеке, обезображенное и явленное в ложном свете, прислуживает животному в нём и даёт ему пищу.

Итак, задумайтесь и примите в соображение — неужели нет возможности изменить положение дел? Сам человек является властелином земли, и здесь, на земле, наблюдается это странное зрелище. Он позволяет зверю незаконно принять на себя статус высшего одухотворённого существа, потому что в данный момент зверь изо всех сил старается тешить свои своенравные прихоти властелина. Но это не может длиться постоянно; разве допустимо, чтобы это и дальше продолжалось? До тех пор пока в человеке властвует животное, его будут терзать мучительные и болезненные страдания, обусловленные колебаниями между состоянием удовольствия и ощущением боли. Всё духовное и возвышенное в человеке становится слугой и в тысячу крат усугубляет его порочные проявления. Этот слута ухитряется привнести в физическую жизнь ненасытную жадность к необычным, сладострастным удовольствиям, всё время возбуждающим желание испытывать эстетическое наслаждение — поддерживая степень напряженности страданий настолько сильной и стойкой, что нельзя понять, где страдание заканчивается и где начинается радость. Однако до тех пор, пока в человеке будет действовать божество, столько же времени его жизнь как животного будет улучшаться и становиться всё более значимой. И чем быстрее властелин примет решение изменить внешний вид своего дворца и усилием воли лишить сидящее в нем животное права занимать не своё место на троне, тем скорее он снова поставит божество на трон божественности.

Да! Вот тогда над дворцом воцарится всепроникающий мир, полный тишины! Изменится всё, действительно всё. Отныне больше не будет ни зависти, ни страстного вожделения, ни открытого неповиновения, ни принуждения, ни жажды испытывать удовольствия, ни боязни страданий. Точно снизойдёт безветрие на океан бушующий; как будто летний тёплый дождь прольётся на выжженную землю; словно живой воды родник, хрустально чистый и прохладный, пробьется из глубин выжженной земли посреди лабиринтов в дремучем засохшем лесу.

Однако есть нечто гораздо значительнее. Человек — не только нечто большее, чем дикое животное, потому что в нём искра Божия, но он и сильнее божества, поскольку в нём пребывает и животная сила.

Когда-нибудь усилием воли загоните сидящее в вас животное в надлежащее место, которое оно и должно занимать, то есть на низший уровень, и вы почувствуете, что обладаете огромной энергией, о наличии которой ранее и не подозревали и не ведали. Божественный аспект в человеке, как побудительная сила к действию, в тысячу крат увеличивает спектр удовольствий животного; животная сила в тысячу крат увеличивает энергии божественного аспекта. Только после того, как произойдёт объединение энергий, в самом себе установится взаимное гармоничное соотношение этих двух сил, — тогда и только тогда человек утвердится как властелин могущественный, и дано будет право ему поднять руку и отодвинуть засов от Врат Златых. Когда же энергии взаимодействуют несогласованно, тогда властитель — всего лишь сластолюбец-венценосец, не имеющий власти. Одно название «властитель» уже вызывает насмешку над ним: ибо животным, творениям не богоподобным, присуще, по меньшей мере, чувство спокойствия, равновесия, они не мечутся и не разрываются на части, как человек, обуреваемый пороком или отчаянием безнадёжности.

Вот в чём суть всей тайны. Именно это и преображает человека в сильную и могущественную личность, способную крепко держаться руками и за небеса и за землю. Напрасно надеяться, что это легко достижимо. Существует представление о том, что якобы человек, верующий или добродетельный, достигает такого состояния. Не заблуждайтесь! Это не так. Верующие всего лишь предписывают обязательные нормы поведения, укореняют заведённый порядок, принимают законы, которые помогают людям держать свое животное в узде. Они заставляют служить божественное низшей природе человека своеобразным способом, то есть служат ей тем, что создают вероучение, полное заветных чаяний человека, преисполненного чувством долга и гордыни, которое доставляет большую радость сильным мира сего. Эти целенаправленные и узаконенные пороки слишком низменны и подлы, чтобы их стало проявлять неиспорченное животное, имеющее единственную вдохновительницу, саму Природу — вечно прекрасную, как утренняя заря. Божество в человеке, развращённое и униженное, являет нечто отвратительное в своей постыдной роли совершать негативные деяния и поступки.

Животное, в человеке возвышенное, есть нечто невообразимое по своим непостижимым возможностям служить благу и проявлять силу.

Вы, кто позволяет животному «я» продолжать обитать в вас, только сдерживаете и контролируете его определёнными рамками и забываете о том, что оно — колоссальная сила, неотъемлемая часть животной жизни мира, в котором вы живёте. С помощью силы той вы можете управлять людьми в соответствии с вашей энергией, влиять более или менее ощутимо на сам мир. Божество, если ему предоставить его законное место, будет так вдохновлять и направлять необычное создание, так воспитывать и развивать его, так побуждать к действию и познаванию своей природы, что заставит трепетать, когда вы почувствуете ту энергию, которая пробудится внутри вас. Животное в вас тогда станет властителем среди животных мира.

В этом кроется тайна древних магов, заставивших Природу служить им и каждый день творить чудеса по своему усмотрению. Это сокрытое от нас проявление энергии будет доступно Седьмой расе, о чём предвещал лорд Литтон².

Но такая энергия может быть обретена только тогда, когда вашему высшему аспекту божественности будет полностью передана «верховная власть». Божественности в вас поручите свою низшую природу, и последняя навсегда утратит желание властвовать над другими.

Эпилог

В глубине сердца Вселенной и в сердце человеческом сокрыт таинственный свет, озаряющий всё живое, будущее и прошлое. Неужели не устремимся к поиску неугасимого? Непременно кто-то должен сделать это. Быть может, тогда ищущими восполнено будет недостающее в размышлениях, представленных в этом скромном отрывке.

Перевод с английского М.Ф.Дроздовой-Черноволенко

Послесловие от редакции

Заканчивая печатать трактат «Через Врата Златые», записанный М.К. (Мейбл Коллинз), редакция считает своим долгом познакомить читателя с материалами, проливающими свет на появление книги. Трактат, как утверждает У.К.Джадж, является своеобразным комментарием к небольшой книжечке «Свет на Пути», история появления которой уходит в глубины веков. (Кстати, комментарии к «Через Врата Златые» самого Джаджа редакция предполагает публиковать в «Дельфисе» в 1998 году.) Здесь мы приводим строки из предисловия к ней, написанного С.У.Ледбитером к изданию 1911 года (Адьяр, Индия).

«Свет на Пути» начинается словами: «Эти правила написаны для всех учеников». Книга была продиктована Учителем Илларионом через посредника, Мейбл Коллинз, широко известную в теософских кругах, которая одно время сотрудничала с Е.П.Блаватской. Это было в период издания журнала «Люцифер».

Учитель Илларион, в свою очередь, записал книгу от своего Учителя, Великого Мыслителя, которого иногда последователи теософии называли Венецианец, но даже и Он является автором только части ее. Информация, содержащаяся в «Свете на Пути», прошла три этапа записи, но даже в таком виде это — небольшая книжечка, а ее первоначальная форма была еще меньше. Она представляла собой рукопись, написанную на пальмовом листе, которая могла разместиться на ладони. Возраст рукописи превосходит все древние исчисления. Он настолько древний, что даже до времени прихода Иисуса Христа люди уже не помнили ни даты ее появления, ни имени ее автора. Считается, что возникла она в глубинах доисторической древности. Десять листьев составляют рукопись, причем на каждом пальмовом листе записаны только три строки, так как на пальмовых листьях строчки писались вдоль листа, а не поперек, как это принято у нас. Каждая строка — краткий афоризм или правило. Язык на котором были написаны эти афоризмы, представляет собой очень древнюю форму санскрита. Учитель Венецианец перевел их с санскрита на греческий для своих учеников александрийской школы. А с греческого языка Учитель Илларион перевел ее на английский. Он не только сделал перевод афоризмов, но и добавил к ним объяснения. Впервые эта книга на английском языке была опубликована в 1885 году, через десять лет после основания теософского общества в Америке.