Дельфис

Почему не решаются эколого-экономические проблемы? Для себя я нашла такой ответ: чтобы остановить деградацию биосферы и поднять эффективность её использования, необходимо изменить наше представление о зависимости человека от природной среды и ответственности за изменение её состояния. Сегодня основным фактором экологической опасности выступают технико-технологические решения, разработанные на основе достижений современной науки. Поэтому можно сказать, что экологический кризис носит наукогенный характер, и разговор пойдёт об отношении современной науки к изучению природной среды и ответственности учёных за её изменение. Попробуем проанализировать, как случилось, что человек с помощью своего интеллекта подошёл к экологическому самоуничтожению.

Как известно, в своём становлении современная наука прошла три этапа: классической науки (XV–XIX вв.), неклассической науки (XX в.) и постнеклассической науки (XX–XXI вв.).

Отношение классической науки к изучению связи человека с природной средой формировалось в борьбе за свободу науки и отделение её от церкви. Учёные стремились доказать, что источником знания может быть не только «откровение», но и лабораторная практика, а критерием истины – эксперимент. При этом учёные уходили от изучения тех проблем, которые не поддаются лабораторному исследованию. Нельзя, например, в лаборатории выйти на изучение связи человека со Вселенной. В 1830-х годах. позитивизм «узаконил» недопустимость исследования того, что не находит объяснения в рамках лаборатории. Но в начале XX века этот критерий подвергли сомнению астрономы и физики, когда, выйдя на концепцию Большого Взрыва, они сделали Вселенную предметом научного исследования, да ещё и вкупе с человеческим фактором: «Вселенная такова, какова она есть, потому что человек составляет элемент её бытия». Начался этап неклассической науки, необыкновенные успехи которой к середине XX века заставили говорить о том, что произошла научно-техническая революция, так как появились возможности – выхода в микромир (открытие атомной энергии) и макромир (запуск космических спутников), создания машин, способных принимать на себя сохранение информации и её обработку, телекоммуникаций, создания искусственных материалов, отсутствующих в природе и т. д.

С использованием достижений научно-технической революции начался экспоненциальный рост объёмов используемых природных ресурсов, накопления отходов, не включающихся в естественные круговороты вещества на планете. Появились факты деградации биосферы. Учёные стали осознавать, что внедрение их достижений угрожает жизни человека. Начинается этап постнеклассической науки, главное назначение которой – обеспечение экологической безопасности жизнедеятельности человека. Инженеры продолжали разрабатывать новые технологии, но экологизация экономики дала инструменты ответственности за последствия от внедрения этих технологий. В течение второй половины XX века прошёл процесс экологизации всей науки: сегодня нет отрасли знания, которая не искала бы средств выживания человека. Но при этом у каждой отрасли знания остались свои методы, категории, законы. По-прежнему специалисты различных отраслей знания не ставят вопрос о том, в какой причинно-следственной связи стоит изучаемое ими экологически негативное явление. Таким образом, на этапе постнеклассической науки учёные по-прежнему, сохраняя дискретность знания, способствуют тенденции дифференциации наук, несмотря на все заявления об их интеграции, целостном видении и о комплексном подходе к изучению эколого-экономических проблем.

Далее. На этапе постнеклассической науки получил широкое распространение метод математического моделирования. Пришёл он и в сферу эколого-экономических исследований и при этом лишил их «человеческого» фактора.

Если говорить вообще об использовании математического моделирования в эколого-экономических исследованиях, то оно имеет серьёзные достоинства. Во-первых, делает возможным изучение природных систем в условиях, недоступных для наблюдения¹.Во-вторых, позволяет получить представление о состоянии природных объектов при различных вариантах их хозяйственного использования. В-третьих, способствует объединению экологических и социально-экономических факторов в поиске их оптимального сочетания, а также учёту степени нравственности в мотивации природопользования, если модель основана на долгосрочных интересах и принципе «общего блага». Но после 1990-х годов в России математические модели природопользования начали строить ради краткосрочных интересов, лишённых какой-либо качественной специфики. Поэтому модели, скажем, повышения эколого-экономической эффективности природопользования или минимизации эколого-экономического ущерба, не обладали полнотой: в них не учитывались психологические моменты, так как они не поддаются стоимостному измерению. Учёт нравственной мотивации в сфере защиты окружающей среды также стал невозможным.

На этапе постнеклассической науки учёные начинают использовать теорию синергетики, что также не способствовало решению эколого-экономических проблем, так как из моделей было изъято понятие «целенаправленности», поскольку «хаос» – естественное состояние в точке бифуркации при переходе к новой фазе системной упорядоченности. И это также соответствовало концепции рыночной экономики, с её стихией «спроса и предложения», несовместимой с решением эколого-экономических проблем.

Далее главное. За прошедшие полвека постнеклассической науке не удалось остановить деградацию природной среды, поскольку сужается и во времени, и в пространстве подход к изучению связи человека с природной средой. Да, глобализация заставила вывести экологические исследования на уровень биосферы, но по-прежнему не учитывается зависимость человека от состояния биосферы в контексте эволюции космоса. Постнеклассическая наука использует модель космоса, которая носит «физикалистский» характер, так как построена на таких понятиях, как электроны, скорость света, кванты. В этой модели нет места человеку и его связи с биосферой как космопланетарным феноменом.

Сегодня учёные пытаются найти пути сохранения жизнепригодности биосферы. Но она определятся расстоянием от Солнца, наклоном оси вращения Земли к её орбитальной плоскости. При этом Солнечная система является частью Галактики, которая, в свою очередь, связана с движением других галактик. Поэтому нельзя рассматривать биосферу вне её связи с космосом. Классическая наука «освободила» учёных от изучения этой темы. Периодически интерес к ней возвращался, но Д.Бруно, Н.Коперник, Г.Галилей не смогли преодолеть геоцентризма в науке. Не смог его преодолеть в XX веке и «антропный» принцип, провозгласивший связь между космосом и человеком. В России те учёные, которые не принимали методологии европейской науки, вошли в направление «русского космизма». Идеи его выражены в творчестве В.В.Докучаева, С.А.Подолинского, В.И.Вернадского, Вл.С.Соловьёва, Н.К.Рериха и Е.И.Рерих, К.Э.Циолковского, А.Л.Чижевского, В.П.Казначеева. Эти учёные писали о космическом факторе в решении эколого-экономических проблем планеты. Направление достигло своего пика на рубеже XIX и XX веков. В 1920–50-е годы некоторые учёные продолжают развивать эту тему, хотя наука вынуждена переключиться на решение других задач. В 1960–1980-е годы активизируется разработка космо-планетарного аспекта, но с 1990-х Россия переходит к рыночной экономике, несовместимой с решением экологических проблем. Схематически это можно представить следующим образом (см. рис.).

При этом отдельные исследователи продолжают поиск путей коэволюции общества и природы [1], развивают такие дисциплины, как космобиология, космофизика, космохимия, косморитмология, космоэпидемиология, космомикробиология. Но в сфере защиты окружающей среды по-прежнему не принимается во внимание, что биосфера Земли есть результат эволюции космоса и жизнь человека на планете стала возможной благодаря этой эволюции.

Представление о связи жизни человека с космосом имели многие народы, их сознание тысячелетиями основывалось на парадигме космизма. В космогоническом учении Анаксагора (500–428 до н.э.) и Платона (427–347 до н.э.) всё видимое множество звёзд, планет и их обитателей связано между собой единой энергией. Аналогичное представления о Законе Единства есть в зороастризме, суфизме, буддизме, джайнизме, индуизме, даосизме, синтоизме. Сегодня астрофизика, астрохимия, астробиоритмология подтверждают, что существует единый космический континуум, который и обуславливает связь человека с эволюционирующим космосом. Может быть, пора использовать это знание для решения наших экологических проблем, «космизируя» экономическую науку?

«Космизация» экономической науки означала бы признание зависимости биосферы от эволюции космоса. В.И.Вернадский писал: «Биосфера не может быть понята в явлениях, на ней происходящих, если будет упущена эта её резко выступающая связь со строением всего космического механизма». Он использовал понятие «живого вещества», которое стало тем звеном, которое соединило космос с биосферой. «Живое вещество … является результатом превращения космических энергий». [2] При этом В.И.Вернадский доказывал, что «живое вещество», как биогеохимическая система, обеспечивает условия жизни для человека. И задачу науки он видел в обосновании такой деятельности, которая будет способствовать сохранению этой системы [3]. Но сегодня наука ведет к сокращению «живого вещества» на Земле и увеличению вещества «искусственного».

Предполагается, что знание генетических механизмов и опыт конструирования химических веществ с заранее заданными свойствами, позволят в середине XXI века перейти к конструированию новых форм жизни. Но, если учёные пойдут по пути создания этих искусственных организмов, то в дальнейшем природная среда биосферы перестанет генетически соответствовать человеку и быть для него жизнепригодной. Нарушая принцип геобиохимического единства, о котором писал В.И.Вернадский, учёные ведут к росту экогенных заболеваний человека. При этом хозяйственная деятельность сопровождается ростом эколого-экономических издержек, поэтому приходится признать, что экономический рост Эк Р обратно пропорционален росту «искусственного вещества» Р ив : Экон Р = 1/Р ив.

Содержание принципа «экономично только то, что экологично» носит объективный характер [4], и поэтому объективным условием экономического роста является сохранение «живого вещества», обеспечивающего жизнепригодность биосферы, сформировавшейся в ходе коэволюции нашей планеты с космосом. Наблюдаемая деградация биосферы свидетельствует об антикоэволюционной направленности хозяйственного природопользования (Х Пакв). Поэтому логично предложить зависимость:Эк Р = 1/ Х Пакв.

Коэволюционная направленность хозяйственного природопользования требует введения «космического» фактора в теорию экономического роста. Если классическая политэкономия исходила из того, что основным фактором экономического роста является труд человека, то неоклассическая теория приняла, в частности, и такой фактор, как управленческая деятельность. Введение «космического» фактора и труду, и управленческой деятельности задает коэволюционную направленность, но вызывает необходимость следующих изменений в экономической теории.

Во-первых. «Космический» фактор не персонифицирован и его экономические результаты невычленяемы для индивидуального присвоения. Таким образом, если считать биосферу результатом эволюции космоса как мегасистемной целостности, то это потребует отказа от индивидуальной корысти в мотивации природопользования и перехода к принципу Общего блага.

Во-вторых. В XXI веке активизируется космизация экономики, и всё большая часть природных ресурсов сосредотачивается в отраслях, работающих на создание и эксплуатацию космических средств связи. Идет и освоение космоса: запуск кораблей на Марс, Луну. Решаются задачи транспортировки ресурсов с других планет. Но изъятие ресурсов с «безлюдных» планет недопустимо, так как там могут быть нарушены подготовленные условия для формирования «живого вещества». Это означает, что придется отказаться от краткосрочных интересов рыночной экономики, учитывая «космическую» протяженность времени создания условий для жизни. (Именно на таких масштабах времени построены космогонические учения древних народов) [5].

В заключение можно сказать следующее.

В июне 2012 года на саммите «Рио+20» в Бразилии говорили о том, что тормозит реализацию концепции «социо-эколого-экономически устойчивого развития» на нашей планете. Придётся констатировать продолжающуюся деградацию биосферы при том, что учёные переключаются на создание средств вооруженной борьбы за доступ к природным ресурсам. Разрушительная мощь этих средств растёт, что ставит под сомнение утверждение В.И.Вернадского о «естественности» возникновения научной мысли как планетного явления. Могут возразить, что наука, уничтожающая природу, поддерживается институтами социума, с его системой рынка, гедонизма, технократизма. Но кто, как не представители науки способны дать обществу понимание необходимости поиска институтов по сохранению жизни?

Введение «космического» фактора в оценку творчества учёных будет способствовать пониманию их ответственности перед обществом. Так, ценность «информации», предоставляемой учёными, следует рассматривать с точки зрения её воздействия на космопланетарную организованность биосферы. Понятно, что если учёные, занятые в военно-промышленном комплексе (ВПК), ищут антикоэволюционную информацию, то ответственность учёных получит космический масштаб. «Мертвеющая» усилиями учёных планета выпадет из режима коэволюции и мы не знаем, какими космическими катастрофами для нас это отзовётся.

С.М.Сухорукова, доктор экономических наук, профессор, МИТХТ им. М.В.Ломоносова

sukhorukova@inbox.ru