Дельфис

В этой статье мне хотелось бы остановиться на истории первых контактов китайской цивилизации с русскими и Россией, упомянуть тех русских землепроходцев, пионеров, которые, рискуя жизнью, делали большое дело для своей страны, открывая дорогу в Китай и донося первые сведения об одной из древнейших цивилизаций, которая располагалась недалеко от границ России.

История русских в Китае насчитывает без малого почти семь веков.

Хорошо известно, что само знакомство с Китаем у разных народов происходило не одинаково. Это можно проследить даже по самому названию Китая в разных странах мира. Так, знаменитый греческий географ и историк Птолемей (I век н. э.) в своём географическом описании мира упоминал о народе «сми», населяющем страну, куда, как он указывал, добраться можно только водным путем, через Эрифрейское (Индийский океан) море.

Откуда же взялось имя «сми»? Это несколько изменённое слово «чин» или «чина» или «маха- чина» — так называли в Индии Китай, с которым индийцы были хорошо знакомы. А слово «чин», как считают лингвисты, — это искажённое произнесение слова «Цинъ» — то есть названия первой китайской централизованной империи (221—206 гг. до н. э.), называвшейся «Цинъ» (вспомним императора Цинь Шихуана) и существовавшей в III в. до н.э. Отсюда и появились на Западе такие названия Китая как «Ста», «Thin», «Sinae», «China», «Chinois».

Интересно, что известный тверской купец Афанасий Никитин, привёзший из Индии сведения о существовании Китая и о возможности проникнуть туда из Индии сухим путём в шесть месяцев, а морем — в четыре, в своей книге «Хождение за три моря», упоминая Южный Китай, называет его также «Чин» или «Мачин», в отличие от Северного, который оп называет «Хатай»³.

Некоторые считают, что английское название «China» появилось от слова «фарфор» «china»⁴, так как Китай был знаменит своими фарфоровыми изделиями. «А Чинское же да Мачинское пристанище велми велико, да делают в нём чини (фарфор. — В.У.), да продают же чини на вес, а дёшево»⁵, — писал Афанасий Никитин о Китае.

^{Монгольский лучник}

Откуда же у русских взялось слово «Китай», «Катай» или «Хатай»? Слово «Китай», самое раннее, появилось в русских летописях в конце XIV века. Так, его мы находим в «Софийской второй летописи 6903 г.» Московского княжества 1395 года⁶. Его в XIII веке принесли с собой монголы, от которых оно и попало в Среднюю Азию, а затем в Россию. Происходит оно от слова «цзи- дань», «киданъ» — названия одного из могущественных кочевых племён, в X веке захватившего часть китайских земель. Кидани, расширяя свою территорию, завладели тогда северо-восточными провинциями Китая и всей территорией нынешней Внешней и Внутренней Монголии, образовав государство Ляо (916—1125). На востоке оно брало начало от гор Алтая, на севере начиналось от озера Балхаш, на юге доходило до реки Аму-Дарья. Сунская империя не только согласилась признать исконные китайские земли владениями государства Ляо, образованного киданями, но и взяла на себя обязательство ежегодно вносить киданям 200 тыс. слитков серебра и 300 тыс. кусков шёлковых тканей.

После того как другие кочевые племена — чжурчжэни, разгромив государство Ляо, создали свою империю Цзинь (1115—1234), часть киданей отступила на запад, в Центральную Азию. На реке Чу было создано новое государственное образование, за обитателями которого закрепилось название «Кара-китаи». Это слово, попав в тюркские и монгольский языки, стали применять, когда говорили о собственно Северном Китае.

Итак, из монгольского языка это слово перешло в русский и произносилось как «Катай», потом «Китай», и стало названием для всех китайцев.

Сами же китайцы в разные времена именовали свою страну по-разному. Одно их первых названий Китая «Хуася»⁷, более поздних — «Ханъ». Наиболее распространенное название, дошедшее до наших дней, — это «Чжунго» — «Срединная империя», «Срединное государство». Часто свою страну китайцы именовали ещё «Тянься» — «Поднебесная». Себя же китайцы называли и до сих пор называют « Чжунго жэнъ» (буквально «люди Срединного государства»). Зовут они себя также и «Ханъжэнъ» — люди Ханъ (Ханъ — название второй после уже упоминавшейся Цинъ централизованной империи (206 до н. э. — 221 н. э.) — то есть настоящие, коренные китайцы в отличие от разного пришлого народа. Любопытно впечатление о китайцах фламанца Гильом де Рубрука (1215—1270), францисканца из ордена миноритов, которого отправил в Китай Людовик Святой: «Эти катай — люди маленького роста, при разговоре они усиленно дышат ноздрями; у всех жителей Востока то общее, что они имеют небольшое отверстие для глаз. Катай — отличные работники во всяком ремесле, и их медики очень хорошо знают действие трав и отлично рассуждают о пульсе, а мочегонных средств они не употребляют, да и вообще о моче ничего не знают»⁸.

Трудно с уверенностью утверждать, когда впервые сведения о Китае проникли на Русь. Определённая информация о Китае могла распространиться через сопредельные с Русью страны по «Великому шёлковому пути». Таким же образом сведения о русских, возможно, проникали в Поднебесную. Судя по археологическим находкам ещё в X в. н. э. китайские шёлковые ткани и другая продукция привозились в Россию купцами из Центральной Азии⁹.

По свидетельству трёх независимых друг от друга китайских источников русские в Китае появились в эпоху монгольского нашествия на Русь в XIII—XIV вв. Это и понятно. Завоевание монголами Китая и русских княжеств происходило почти в одно и то же время. В 1231 году монгольские войска во главе с ханом Угэдэем форсировали Хуанхэ и начали наступление на столицу империи Цзинь — город Кайфэн, который удалось взять в 1234 году. В следующем году они развернули наступление против южнокитайской империи Сун. Тогда же на великом курултае было принято решение отправить внука Чингисхана Бату-хана (Батыя) на завоевание Восточной Европы. В 1237 году войска Батыя подошли к Рязани, начав разорение русских земель. Вскоре монголами была создана Золотая Орда со столицей Сарай-Бату. В итоге Русь и Китай практически одновременно вошли в состав монгольской державы — гигантского территориального образования, охватывавшего значительную часть Евразии и коренным образом изменившего геополитическую ситуацию в мире (выд. — Ред.). Включение в состав этой державы различных народов, в том числе русского и китайского, привело к активизации контактов между ними. Между Пекином и Сарай-Бату на пути сообщения были созданы почтовые станции, которые улучшали и ускоряли связь между городами. Именно к этому периоду относятся первые документальные упоминания о русских в Китае.

Наиболее полную информацию об этом даёт «История династии Юань» (1271—1368) «Юань- ши»¹⁰. О пребывании русских на Востоке и их контактах с китайцами рассказывают и западноевропейские путешественники, побывавшие в монгольских владениях того периода¹¹

При своих набегах на Русь, число которых по данным известнейшего историка С.М.Соловьёва, доходило до 48, монголы забирали много пленных. Они имели обыкновение из покорённых ими народов выбирать молодых крепких воинов и составлять из них дружины для ханской дворцовой стражи и личной охраны императора. Вообще в это время монголы довольно часто обращались к выходцам из разных стран, беря их на службу (были выходцы из Центральной Азии, Персии и даже европейцы). Обращение к выходцам из разных стран, по всей видимости, позволяло новым правителям легче держать в узде многочисленных ханьцев, следуя принципу «разделяй и властвуй». Именно тогда имя «русский» появилось в Китае. Русь и русские были известны в китайских памятниках монгольского периода под именами олосы, алосы, улосы, иногда улусу (от монгольского названия Руси — Урус).

В те годы очень трудно было бежать из китайского плена и вернуться па родину, минуя необозримые монгольские степи, кишащие дикими зверями, поэтому крайне скудна информация о Китае, но какие-то крупицы сведений всё же доходили до Руси, и упоминания о тех событиях попали в русские летописи XIV века. В основном это было только упоминание как о государстве, покорённом монголами: «А се имена тем землям и царствам, еже бе попленил Темир- Аксак: Чагодай, Хосураний, Голустаний, Китай, Синяя Орда...».

Именно из русских пленников были составлены в Пекине полки: Кипчакский (из кипча — половцев, Асу (из асов-аланов) и Русский. Каждый полк в пекинской гвардии впервые упоминается в китайских хрониках в 1330 году, когда на ханский престол взошёл Туг-Тэмур (сын Хай — санхагана, родившийся в 1303 году, занял хаганский престол в 1328 году, посмертный хаганский титул его Джаяту, был убит в 1332 году в возрасте 29 лет). Он первый создал Русский полк и поставил особого темника ванъху (начальника десяти тысяч) третьей степени над Русским отрядом, который почтил наименованием «Охранного полка русских, прославившегося верноподданностью». На севере от столицы для полка был устроен лагерь и поселение, для чего правительство откупило у крестьян значительный участок земли. Русские воины были снабжены земледельческими орудиями для возделывания земли. Кроме того, постановлено было, чтобы в тех землях, где они будут стоять лагерем (кочевать) в горах, лесах, у рек и озёр, они занимались бы охотой и всю добычу — птицу, зверей и рыбу — доставляли ко двору. Причём было подчёркнуто, что кто из них не будет охотиться, тот подвергнется суду. По мнению известного русского китаеведа архимандрита Палладия (Кафарова), точное место поселения русских трудно определить, скорее всего, это был район к северу от столицы между Великой китайской стеной и Пекинской равниной, где имелись пахотные земли. Отсюда русские отправлялись на охоту и на облавы. Уже в следующем, 1331 году, было отменено темничество Русского полка и учреждено командирство с пожалованием серебряной печати. По тогдашнему военному устройству эти изменения в управлении приравнивали Русский отряд к ближайшим ханским.

^{Китайская стена}

В 1332 году в китайских хрониках трижды упоминается о появлении новых русских в Пекине. «В первой луне этого года князь Джанчи представил 170 человек русских; его одарили за это 72 динами (фунтами) серебра и 5 тыс. динов ассигнациями, — говорилось в хронике. — Тогда же 1000 русских снабжены были платьем и хлебом... в седьмой луне Яньтемур препроводил в Пекин 2500 русских». Наконец в 1334 году известный монгольский полководец Баян был назначен командиром гвардии, состоявшей из монголов, кипчаков и русских. Это было последнее указание о русских в Пекине, отмечал архимандрит Палладий, в истории дома Юань. Понятно, что из всех этих отрывочных сведений нельзя составить полного представления о положении и судьбе Русской дружины в ханской службе, о числе русских, затерявшихся на бескрайних просторах Дальнего Востока, тем более что через 34 года от последнего указа о русских в Пекине монголы были изгнаны из Китая. «Надобно думать, что русский полк разделил судьбу павшей династии и по удалении из Китая поселился где-нибудь на окраине монгольской степи, или в Маньчжурии», — писал Палладий.

Освобождение Китая и России от монгольского ига также происходило практически в одно и то же время. Народное антимонгольское восстание «красных войск» во главе которого встал Чжу Юаньчжан, привело к власти китайскую династию Мин (1368 г.). Последний из правящих в Китае потомков Чингисхана бежал на север. А в 1380 году произошла Куликовская битва, положившая начало освобождению Руси от ордынского ига. Однако ликвидация гигантской монгольской державы и появление на пространствах Евразии новых государственных образований вновь отдалили Китай и Россию друг от друга и отодвинули на несколько сотен лет начало прямого диалога. С распадом монгольской империи между Русью и Китаем поддерживались эпизодические контакты через Среднюю Азию, где купцы обеих стран встречались друг с другом.

Оживление интереса к Китаю произошло в XVI веке и было связано с поисками северного пути (морского или сухопутного) из Европы в Китай. В международных связях Русского государства с середины XVI века вопрос о дороге в Китай и Индию стал играть значительную роль.

Правительство России также проявляло интерес к поиску Северного морского пути, который дал бы новые возможности для торговли с Востоком. Иван Грозный назначил за его открытие большие награды. Усиление восточного направления политики Московского государства в этот период обусловило интерес Ивана IV к Китаю; хотя у нас нет прямых свидетельств о попытках предпринять русскую экспедицию в Китай во второй половине XVl века, но подобный замысел вполне мог возникнуть при московском дворе.

В октябре 1608 года тобольский воевода В.В.Волынский отправил по указу царя Василия Шуйского группу казаков во главе с И.Белоголовым в качестве посольства к Алтын-хану в Китайское государство. Эту экспедицию решено было послать после того, как в Томске при расспросе киргизских князей Номчи и Кочебея узнали, что от их владений до Алтын-хана ходу месяц, «а до Китайского де государства от Алтын- царя ходу три месяца»¹². Однако из-за войны между Алтын-ханом и чёрными калмыками посольству не удалось доехать до места назначения. Лишь через 8 лет, 10 мая 1616 года, было отправлено новое посольство с задачей побывать у Алтын-хана и проникнуть далее в Китай. Поставленный во главе посольства атаман Василий Тюменец благополучно достиг кочевья Алтын-хана, установил с ним дружеские отношения, узнал много нового о Китае, но дальше не пошёл и 22 ноября 1616 года вернулся в Томск. «А Китайское государство стоит на краю губы морские... — сообщал атаман. — А под Китай де приходят суды великие парусами, а (на) них де люди торговые, а на судне де человек по 200 и по 300, а платье де они носят з бухарской стати. А ходу де от Золотого царя до Китая конём месяц, а рек де больших нет, а место де ровное, гор нет»¹³.

Как отмечал известный российский востоковед Л.И.Думан, «одна из отличительных черт ранней русской дипломатической деятельности в Китае и Монголии — её неразрывная связь с русскими географическими открытиями в Центральной Азии и на Дальнем Востоке. Этим определялись и задачи, возлагавшиеся на землепроходцев и первых официальных послов России, которые должны были не только добиваться установления дипломатических и торговых отношений, но и представить подробное описание посещаемых ими стран и путей, ведущих к ним»¹⁴.

Откомандирование первой русской миссии в Китай было вызвано также стремлением московского правительства не допустить транзитной торговли западноевропейских купцов со странами Востока через российскую территорию. Давление, оказываемое на царское правительство английской дипломатией, добивавшейся права транзита для английских торговых компаний, явилось причиной, ускорившей организацию русской миссии в Китай. Реальная возможность проезда русских через Западную Монголию до границ Минской империи и была обеспечена успешным развитием русско-монгольских дипломатических отношений. В 1618 году в Тобольске началось формирование нового посольства в Китай во главе с томским казаком Иваном Петлиным. 9 мая оно отправилось в дальний путь, и только через три месяца и 22 дня 1 сентября 1618 года русские посланцы достигли Пекина. Преодолев огромное пространство, заселённое кочевыми и полукочевыми народами, русские установили, что за ними лежит огромный мир осёдлой и весьма высокой цивилизации. Вместо прежнего представления, заключавшегося в том, что раз Китай обнесён «кирпичной стеной», то «потому можно знать, что место невеликое», теперь были получены реальные знания о действительно огромной стране, являющейся ближайшим соседом России.

В Пекине они пробыли четыре дня. Для лучшего понимания обстановки, в которой оказалась русская миссия, следует обратиться к свидетельству европейских миссионеров, уже продолжительное время находившихся при пекинском дворе. Когда в 1601 году миссионеры-иезуиты, возглавляемые Маттео Риччи, прибыли в Поднебесную, они обнаружили, что попали в водоворот борьбы политических группировок. Согласно местным правилам, иностранцы подпадали под юрисдикцию Палаты по приёму иностранных гостей, одного из четырёх учреждений, подведомственных Приказу церемоний. В обязанности этой палаты входило расспрашивать прибывших о цели миссии, предоставлять их подарки императору и рекомендовать трону, какой приём им следует оказать. Алчные евнухи были полны решимости всячески помешать этой процедуре. Это мотивировалось надеждой получить свою долю щедрот, которыми, по их мнению, император должен был одарить иностранцев, и, вне всякого сомнения, злобной радостью по поводу расстроенных планов чиновников Приказа церемоний¹⁵.

Китайское правительство восприняло посланцев как первое русское посольство из Русского государства, но посольство не от равного государства, а от пославшего дань пекинскому двору. Правительственные чиновники отвели Петлину и его спутникам специальное помещение — «поставили их на большом посольском дворе». Император, узнав о приезде в Пекин представителей неизвестного государства, послал к ним одного из сановников в сопровождении «200 человек на ишеках» (что говорило о его высоком положении) спросить, «для чего естя в Китайское государства пришли?» На вопрос о цели прибытия русские ответили, что «великий государь царь и великий князь Михайло Фёдорович всеа Русии прислал их Китайское государство проведать и царя видеть»¹⁶. И несмотря на то, что их встреча была обставлена довольно пышно, гостей «потчевали раманеею и всякими заморскими питьями» (и было чему удивляться во время трапезы русским: «А люди в Китайском царстве поганые, едят всякий гад, лягушки и черепахи и собак едят», — сообщал в своём статейном списке Ф.И.Байков¹⁷), китайский дипломатический церемониал не позволял получить аудиенцию императора без подношения ему даров. Выяснив, что Петлину и его товарищам «идти ко царю не с чем», китайский чиновник ответил: «А у нас в Китайском государстве чин таков: без поминок перед царя нашево Тайбуна не ходят». Он даже упрекнул русских гостей: «Хотя бы с вами, с первыми послами, царь Белой послал нашему царю Тайбуну что невеликое: не то дорого, что поминки, то дорого, что Белой царь ко царю дары прислал, ино бы де и наш царь и вашему царю [с] своими послами противо так же послал, да и вас бы де, послов, пожаловал да отпустил и на очи бы де свои пустил»¹⁸.

Тогда, чтобы не уронить престиж своей страны, И.Петлин заявил, что они посланы из «Сибирского государства проведывать про великое Китайское государство, и с нами грамот и поминков нет, а будет великого государства нашего государя царя и великого князя Михаила Фёдоровича всеа Русии к вашему великому государю послы нарочно — и грамоты и дары с ними будут»¹⁹. Удовлетворённый этими объяснениями, чиновник пообещал, что император даст первым русским посланцам «грамоту к вашему царю». Затем стороны обменялись информацией о своих странах. Петлину сообщили о местоположении Пекина, о торговле Китая с соседними странами и борьбе Минской династии с маньчжурами. Гости сообщили китайскому чиновнику о длительных поисках европейскими купцами Северного морского пути в Китай и попытках в связи с этим подняться к истокам Оби. «Оби де мы большие реки не слыхали и не знаем, — вынужден был признать сановник, — а из- за моря де к нам прибегают манцы²⁰ на кораблех по всякий год, как свет стал, со всякими товары, а того де я не знаю, устья ли они Обского ищут или с торгом приезжают»²¹.

Русских сильно интересовал вопрос, почему послы и купцы такого огромного государства, как Китай, ни разу не побывали в пределах России. Ответ, полученный ими от минского чиновника, довольно любопытен и характерен для взглядов китайской дипломатии того периода, не желавшей ударить в грязь лицом: «А послов де царь наш к вашему царю не посылает для того, что де у вашего царя вещи есть всякие, а у нашего тако же есть»²². Императорская логика была непонятна русским, ибо всего за два года до их миссии Т.Петров и И.Куницын, ездившие послами в «Калмыцкую землю», встретились там с китайским посольством.

И.Петлин показал себя как очень наблюдательный человек. «А люди в Китайском государстве мужской пол и женский чисты, а платье носят своим образцом: рукава широки, что у летников, а подысподом полукафтанье по русскому»²³, — писал он про китайцев.

Вскоре после беседы Петлину была вручена грамота от имени императора, разрешавшая русским приходить с посольствами и торговать в Китае. Однако её не смогли прочесть ни в Тобольске, ни в Москве из-за отсутствия хорошего переводчика до 1675 года. Отсюда выражение — «китайская грамота».

Дальнейшие дипломатические отношения предлагалось вести также путём переписки. Что же касается отправки минских послов или купцов в Русское государство, то в грамоте подчёркивалось: «И я по своей вере, царь, ни сам из государства не выезжаю, и послов и торговых людей не выпущаю». Только весной 1619 года миссия Петлина прибыла в Томск. А в сентябре того же года в Москве Петлин представил подробную секретную «Роспись Китайскому государству, и Лобинскому, и иным государствам, жилым и кочевым, и улусам, великой Оби и рекам и дорогам». Содержащиеся в «Росписи» ценнейшие сведения о Китае и о сухопутной дороге туда через Сибирь и Монголию, чем очень интересовались на Западе, определили судьбу этого документа. Как ни старалось русское правительство сохранить в тайне полученную информацию, ему это сделать не удалось. Ловкому английскому дипломату и удачливому дельцу Джону Мерику (который начал свою карьеру торговым агентом в Ярославле в 1584 году, в 1611 году вернулся в Англию, в 1615 году был возведён Яковом I в дворянское достоинство и, назначенный тайным камергером, вернулся в Россию в качестве посла) удалось довольно быстро достать и переправить в Англию копию отчёта о путешествии И.Петлина. К «Росписи» проявили завидный интерес за рубежом, она выдержала семь иностранных изданий в течение XVII-XVIII вв. На русском языке отчёт Петлина впервые вышел в свет только через двести лет после его поездки — в 1818 году²⁴.

В 1635 году сын боярский Лука Васильев из Томска подал челобитную с просьбой отправить его в Китай, но получил отказ. В 1641—1642 годах в пределах Минской империи побывал казак Емельян Вершинин, не только успешно торговавший в Синине, но и доставивший грамоту императора Сы-цзуна русскому царю. В этой грамоте, как и в первой, выражалось стремление поддерживать добрососедские торговые отношения с Русским государством. Но из-за отсутствия переводчиков и она также не была прочитана в России, и правительство вовремя не узнало о предложениях императора Китая. Перед русским правительством встал вопрос о необходимости подготовки переводчиков с китайского языка на русский.

Через монголов в Москву дошла информация о крушении Минской империи и захвате Китая маньчжурами. Таковы были первые контакты русских с Китаем и китайцами.