Дельфис

В июне 2000 года я, мой сын Алекс, Валери Бластин и Шейла Семуэлс из нашей лондонской группы Храма Человечества прибыли в Москву. Единственное, что мы представляли, когда планировали эту поездку, это то, что нас пригласили наши друзья из «Дельфиса» — Наталья Тоотс, Владимир Надёжин и Светлана Белинская, которые были у нас на столетии Храма, и что могущественные силы будут сопровождать нас.

После того как мы провели в Москве 10 дней, будучи принимаемыми по-царски, мы уехали с впечатлениями и воспоминаниями, которые никогда ранее не переживали в жизни и которые невозможно выразить словами. Единственная возможность понять нас — это поехать в Москву и пережить то же, что и мы...

Алекс и я сначала приехали в Лондон и провели ночь в доме Валери, а на следующее утро вместе с ней и Шейлой сели на самолёт в Москву, которая так же далеко от Лондона, как Нью-Йорк отсюда — три часовых пояса. Наше первое впечатление от России — это необъятные и бесконечные изумрудно-зелёные поля, пересечённые реками и озёрами — так это видно с высоты. В аэропорту Шереметьево нас встречали около 20 человек с цветами. Они приветствовали нас с улыбкой на лице и радостью в глазах.

^{Линда Роллисон}

Во время нашего пребывания в Москве мы присутствовали на двух встречах, организованных для того, чтобы познакомить нас, как представителей Храма, с различными группами людей в России. Было много неформальных бесед и встреч, люди сопровождали нас в поездках за город, в музеи, галереи и другие исторические места. Мы ездили в караване машин. Многие для встречи с нами приходили в метро, на квартиры, где мы жили, и в другие места.

Наша первая официальная встреча была с сотрудниками «Дельфиса» в их офисе в центре Москвы. Большинство сотрудников — это волонтёры, очень многие из них специалисты в различных областях науки, философии и искусства.

В субботу, 10 июня, мы отправились на встречу с теми, кто хотел увидеться с нами. Она состоялась в художественной галерее, где в это время проходила выставка картин Виктора Тихоновича Черноволенко — мужа Марии Филипповны Дроздовой. Это чудесная 85-летняя женщина, которая переводит с английского для «Дельфиса». Она организовала эту выставку картин — некоторые ранее не выставлялись — в честь столетия В.Т.Черноволенко. Там же была и выставка детского рисунка «Дети мира рисуют космос».

Осмотрев выставку, мы вошли в зал, специально приготовленный для встречи с нами. Мы сели за стол, на котором было много цветов. В зале собралось более 100 человек. Наталья Тоотс сказала несколько слов приветствия.

Нас представили, а я прочла короткое приветствие на русском языке — все вежливо сказали, что поняли меня. Затем нам стали задавать вопросы. — Какого рода службы в Храме? На что похожа жизнь в Храме? Как много людей живёт в Халсионе? Какова позиция правительства США к деятельности Храма? Как мы учим наших детей? Какому богу мы молимся? Получаем ли мы по-прежнему послания от Учителя? О чём говорилось в последнем из них? Такая ли Россия, как мы представляли? Все ли люди в Халсионе принадлежат к Храму? Кто может присоединиться к Храму? Что думает Храм об Элизабет Клер Профит? Как я нашла Храм? Придёт ли Аватар в физическом воплощении? Целебный ли климат в Халсионе? Можно ли говорить, что учения Храма — это то же, что Агни Йога (этот вопрос побудил к дискуссии об иерархии Учителей)? Изучали ли мы Агни Йогу? Что делать с людьми, которые говорят, что лучшие ученики, поскольку учатся дольше других? Что Храм говорит об НЛО? Только ли те русские, которые изучают Агни Йогу, приходят в Храм? Каждый из нас чувствовал, как трудно отвечать на подобные вопросы, но мы не были одиноки. Мы чувствовали, что и Главный Хранитель, и все храмовники были с нами. Мы тихо просили помощи сверху и пытались как можно лучше и просто представить те принципы, которым учит Храм, и наш опыт в качестве храмовников.

Затем был концерт. Молодая исполнительница на гуслях — традиционном русском народном инструменте — Люба Басурманова пела песни, которые она сочинила о жизни Гайаваты, на русском и английском языках. Другая девушка — протеже «Дельфиса» — играла на рояле произведения Скрябина и Шопена. Ещё одна играла на флейте, а оперная певица спела два романса.

После того как формальная часть встречи завершилась, многие люди подходили к нам с вопросами, давали нам книги, просили написать что-то на оборотах открыток. Многие говорили, что они чувствуют нас в своих сердцах. И это только маленькая часть людей в России, которые интересуются Храмом. Одна женщина приехала на встречу с нами из Республики Башкирии, добираясь единственным возможным на тот момент способом — в товарном поезде. Её поездка длилась 48 часов. Другой мужчина из Республики Мари Эл приехал увидеть нас, но мы были за городом в этот день, поэтому он оставил подарки для Храма.

По завершении встречи нам подали замечательный обед, а потом мы поехали на метро в Большой театр на балет «Сильфиды». Это было доброе и успокаивающее завершение очень напряжённого и вдохновляющего дня.

Трудно найти слова, чтобы описать наши впечатления от поездки в Россию. Мы все понимали, что потрясающее излияние любви и преданности, которые выражали все, кого мы встречали, были обращены не только нам, но и всему Храму. Люди, с которыми мы беседовали, посылали свои добрые мысли всем храмовникам. Все без исключения наши хозяева, все, кого мы встречали, были дружелюбны, искренни, изумительно гостеприимны, рады тому, что могут нас сопровождать повсюду, помогать нам получать удовольствие от их города и нашего пребывания в нём, постоянно волнуясь — холодно или тепло нам, угощая нас в своих домах всевозможными вкусностями, покупая нам подарки и платя за всё, что нам было нужно, неся наши сумки и пальто, пускаясь в многозначительные разговоры, идя прямо к сути предметов, интересующих изучающих эзотерические знания всегда и везде. Мы чувствовали духовный подъём, будучи окружёнными таким количеством любви, достоинства и искреннего внимания. И не было никакой фальши. Никто не выглядел притворщиком. Мы уехали с ощущением, что для русских естественно бросать свои дела и полностью посвящать себя гостям, быть любезными и щедрыми, и это даёт новое значение слову «гостеприимство».

Каждый день у нас были машины и водители. Последние ожидали нас повсюду ради нашего удобства. Если мы выражали желание сделать что- то, к примеру, поменять деньги (хотя они не позволяли нам платить ни за что, даже за почтовую марку) или найти специальный предмет типа компакт-диска для Алекса, которых в Москве множество, консультация заканчивалась поездкой в место, где это можно сделать лучше всего и двумя-тремя машинами, водители которых терпеливо ждали, когда покупки будут сделаны.

Некоторые предубеждения относительно жизни в Москве, которые люди на Западе впитывают десятки лет, растаяли очень быстро. Москва — самый большой секрет Западного мира. Возможно, чувствуется один позитивный эффект советской эры изоляции от всего мира в том, что русская культура спаслась от загрязняющего эффекта широко распространённого материализма в умах и сердцах людей.

^{В усадьбе «Кусково»: слева направо: Ш.Семуэлс, О.Г.Болдырев, Л.Роллинсон, В.В.Надежин}

Русские любят книги, и во всех квартирах, в которых мы бывали, было много полок с книгами, а все стены украшены картинами. Окна и балконы заполнены всевозможными комнатными цветами. Люди уважают друг друга за внутренние качества и знания более, чем за финансовые достижения. Есть некоторое недовольство «новыми русскими», которые появились в последнее десятилетие и которые говорят: «Если ты такой умный, где же твои деньги?» Это новый феномен России. Нам говорили, что по людям в Москве нельзя судить о всех россиянах, они — горожане — склонны быть подозрительными и холодными, а вот люди в провинции — простые, открытые и душевные, чьи сердца отражаются в их глазах. Нам трудно судить об этом, поскольку все, кого мы встречали, подпадают под эту категорию.

Нам рассказывали, что советская система была хорошей, поскольку давала гарантии на жильё, медицинское обслуживание, образование и работу. Тогда были различные социальные программы. Сейчас, после распада СССР, эти программы более не существуют, и люди стали чувствовать себя незащищёнными. Впрочем, есть мнение, что это справедливая цена за индивидуальную свободу, которую советская система дать не могла.

Москва — огромный город, с более чем 10-миллионным населением, он раскинулся на огромной территории. Большинство людей живёт в квартирах на окраине города, некоторые в центре, в Старом городе. В 60-е годы было построено много домов для того, чтобы решить жилищную проблему. Новостройки объединены в микрорайоны. Сейчас, 40 лет спустя, каждый микрорайон покрылся лесом из берёз и других лиственных деревьев. Люди разбивают парки во дворах, и тропинки к домам часто похожи на дороги в сельской местности. Многоквартирные дома прямоугольные и большие, в восемь и более этажей. Квартира, в которой жила я с Алексом, была элегантной и заново отремонтированной. Стоя на балконе этой квартиры, я чувствовала, будто нахожусь на верхушках деревьев вместе с птицами. Можно было видеть, как меняется небо — и это была доминанта этого вида.

Движение и вождение автомобилей в Москве — это отдельная тема. Мне говорили, что это хуже, чем в Индии, но я там не была, поэтому московские водители показались мне самыми отчаянными и изобретательными из всех, что я видела. Большие магистрали имеют движение в 12 рядов, и хотя полосы нарисованы, в большинстве случаев никто не обращает на них никакого внимания. Существует ограничитель скорости и каждый имеет радар, который пикает в то время, когда скорость нужно снизить, но в основном московские водители ездят так быстро, как могут. Они знатоки того, как втиснуться между двумя машинами на место, которого, похоже, и нет, и каждый прекрасно знает размеры своего бампера и фар, а потому может вычислить миллиметры, чтобы не задеть другие машины. Мы ездили по тротуарам, заезжали в тупики, чтобы объехать «пробки», ездили по встречной полосе, и всё это сопровождалось разговорами, шутками и улыбками. Мы чувствовали себя комфортно — зачем нам волноваться? Впрочем я рада, что мне не надо было водить машину в Москве.

Если наши впечатления о людях, которых мы встречали, трудно выразить словами, то впечатления от Москвы и её окрестностей невозможно адекватно описать. Мы проводили каждый день с утра и часто до позднего вечера, путешествуя по местам исторического и культурного значения, и казалось, что каждый день был более изумительным, чем предыдущий. Всё в Москве огромного масштаба. Памятники — огромные, аллеи — бесконечные, Москва-река — и в центре и на окраинах. Самая большая особенность города — золотые и разноцветные купола церквей.

Мы побывали в двух монастырях. Неподалёку от центра Москвы расположен Новодевичий монастырь, где находятся могилы сестры и жены Петра Великого. Мы также побывали в Троице- Сергиевой Лавре. Это административный центр РПЦ, расположенный за пределами Москвы.

Посетили мы и Третьяковскую галерею — это музей, основанный двумя братьями Третьяковыми для показа русского искусства. Мы перемещались из зала в зал, каждый из которых был полон картин и скульптур, и Владимир Надёжин был нашим персональным экскурсоводом. Там было много того, что мне бы хотелось увидеть вновь, к примеру, эскизы к огромной картине Иванова.

Мы также были в музее Рериха, который находится в здании, построенном во времена Петра. Здесь представлена удивительная коллекция картин Николая Рериха. Мы видели большую карту экспедиций Рериха, которые проходили через Россию, Центральную Азию, Тибет и Индию. В Государственном музее Востока мы познакомились с картинами художника и реликвиями, привезёнными из многих стран.

Мы провели замечательный день в Кусково — дворце, построенном графом Шереметьевым во времена правления Екатерины Великой ради развлечений своих друзей. Никто здесь не жил. Замечательные постройки и виды явились примером того времени в истории России, когда дворянство находилось под большим влиянием европейской культуры.

В Москве впечатляющие монументы, церкви, музеи и даже метро (оно построено из мрамора, украшено мозаикой и барельефами, оно очень быстрое, рациональное и чистое). Наиболее яркое впечатление от Москвы и её окрестностей — это процветающая сила природы. Даже в городе, где много деревьев, садов и парков, есть огромные леса, где можно бродить по тропинкам и где вы всегда найдёте берёзки в крапинку, которые светятся пёстрыми тенями, падающими с изумрудно-зелёной листвы.

Мы также побывали у источника святого Сергия. Юношей он ушёл из дома и пришёл в это место, построил дом. Сейчас здесь маленькая церковь и памятник. Местные жители и приезжие купаются в маленькой речке и берут домой немного воды из источника. Это было чудесное утро, тёплое и нежное, женщины из нашей компании остановились перед воротами. Когда они открылись, нашему взору предстала узкая поляна прекрасного очарования, с извилистой речкой. Мы разделись и одна за другой спустились по ступенькам к маленькой заводи, чтобы искупаться в холодной и чистой воде. Выйдя из неё, мы подняли руки вверх к солнцу, на некоторое время замерли, чтобы обсохнуть, оделись и вышли через ворота, впустив других людей. Там не было никакой толпы, никаких туристов, кроме нас, никакой входной платы и инструкций. Люди, которых мы видели, молились природе так же пылко, как в церкви.

Мы чувствовали единство с природой, которое, похоже, питает духовность русских людей. Возможно, нельзя делать выводы подобного рода, и с этим кто-то может не согласиться, но сильнейшее впечатление, которое осталось у меня — это то, что природа и религия едины в России. Эта земля даёт мистическую силу, которая узнаётся и почитается всеми — осознают они это или нет. Официальная религия вряд ли согласится с тем, что Бог везде и что церковь, красивая и почитаемая, не более дом Бога, чем роща или горная цепь. Это врождённое знание святости природы даёт силу и терпение, эти качества так же характерны для русских, как страсть и великодушие. Купаясь в святом источнике, я чувствовала, что участвую в ритуале, который начался задолго до этого и который будет длиться вечно.

Во время нашего пребывания в Москве мы получили столько внимания и расположения, что хотели отплатить тем же. Поэтому мы решили пригласить всех на ужин, и хотя эта затея показалась нашим хозяевам странной и непрактичной, мы настояли на ней. В последний наш вечер мы встретились в милой пиццерии близ Храма Христа Спасителя. Мы чувствовали себя одной семьёй, надеясь, что это небольшое западное влияние наши друзья простят нам, поскольку мы так хотели показать им, как мы ценим всё, что они для нас сделали.

^{Ужин в пиццерии}

В наш последний день мы собрались на квартире для целебной медитации, прощального обеда, последних подарков и прощаний со слезами на глазах. Мы ехали в аэропорт в эскорте машин. В аэропорту наши друзья стояли и махали нам за барьерами, пока мы не исчезли из вида. Каждый посылал любовь всем нашим братьям и сёстрам в Храме. Наше последнее впечатление о Москве — это улыбающиеся лица и горящие глаза наших новых друзей и нашей семьи, всех членов «Дельфиса», чьи щедрые руки и великие сердца сделали наше пребывание в Москве незабываемым.

Июнь, 2000 г.
г.Халсион (США)

Перевод с английского М.Ю.Старостиной