Дельфис

В каждой вещи есть две природы, говорили древние мудрецы, — небесная, где все едино и вечно, и явленная в энергетической форме, где все, казалось бы, разрознено и подвержено закону циклизма. Нет ничего, к чему бы не был приложим этот закон двуединой природы вещей. Приложим он, естественно, и к такому понятию, как Эволюция. То есть существует два вида Эволюции в соответствии с двумя Началами Бытия. Первый, небесный, где порядок задан изначально, как его ни назови: Богом, Логосом, Дао, где все вечно пребывает как некий идеальный образец, к которому приближается земное существование. Иначе земная жизнь теряет смысл. Не для вечного же возвращения в дольнее явлено сущее, а для осуществления некоего замысла, «предустановленной гармонии», совершенного бытия, когда низший, земной, план придет в соответствие с высшим, небесным, в образе Дао-человека, Пробужденного - Будды или Богочеловека.

^{Рисунок С.Турий}

Небесный план задан изначально, пребывает в покое, вместе с тем мы говорим о законах Эволюции, о смене фаз, которые не зависят от человеческой воли, но в конечном счете все определяют. Это движение сродни покою или пребыванию в абсолютном Покое. Вечное Целое как бы меняется, поворачиваясь к миру явленному то одной, то другой стороной, но в определенном порядке: для многоступенчатого восхождения мира земного, а не для повторения того же. То есть высший план — это не некий застывший образец, а живая душа, которая закономерно сообщается с земным существованием, посылая импульсы жизненной силы, помогая следовать благому Пути. Земля как бы ведома Небом.

Не с этого ли начинается «Даодэцзин» Лао-Цзы? «Явленное Дао не есть постоянное Дао. Названное имя не есть постоянное имя. Не имеющее имя — начало Неба и Земли. Имеющее имя — Мать всех вещей. Тот, кто не позволяет страстям овладеть собой, видит таинственную силу Дао. Тот, кто одержим страстями, видит только поверхностное. Но оба они одного происхождения, хотя и называются по-разному. То и другое назову глубочайшим. От одного глубочайшего к другому — врата в Таинственно-Прекрасное». В общем, здесь все сказано.

Из двух типов Эволюции, как говорилось, небесная, естественно, не зависит от человеческой воли, ибо пребывает вечно. Земная — зависит от человеческой воли, от прозрений и заблуждений, может или отдаляться, или приближаться к небесному Пути. Вместе с тем путь земной и небесный «одного происхождения». Разнообразие есть условие единства, ибо не может быть единым одно и то же. Несовпадение путей человеческих естественно и необходимо: лишь следуя разными путями, человечество восходит к Единству высшего порядка. Другое дело, как соотносится каждый из них с тем, что принято называть абсолютным Бытием или Истиной, насколько продвинулся от «одного глубочайшего к другому», чтобы подойти к «вратам в Таинственно-Прекрасное».

Человеческая история, как известно, движется зигзагами, по спирали и может отставать от небесной разверстки на шаг, а может навечно, если нет ощущения того, что в верхнем плане Бытия тоже происходят «Перемены», хотя и в ином ритме. Если история, исторический организм, есть Целое, то невозможно понять это Целое, ограничиваясь каким-то одним подходом, исключая одно целое из Целого более высокого порядка (чем, собственно, и страдала наша наука, выдавая часть за целое), не принимая во внимание, например, разные энергетические состояния мира (к чему уже подошли такие ученые, как Л.Гумилев).

Естественно, и на земном уровне эволюционный ход принимает разные формы. Скажем, западная цивилизация, вышедшая из греческого чрева, ориентирована в большей степени на землю, носит явно выраженный янский характер: динамичный, созидательный, антропоцентрический. Этот тип цивилизации движим идеей переустройства мира. Ее отличает дерзание, вера в эксперимент, в прогресс любой ценой, взлет науки, музыки, искусства. С другой стороны — утрата чувства святости, осознания того, что существует нечто выше человека, что и привело к пороку, порогу вседозволенности. «Бог умер» — возвестил Ницше.

Напротив, восточный тип цивилизации, вышедший из буддийско - даосско-конфуцианского лона, ориентирован на Небо и в сравнении с западной цивилизацией носит иньский характер, провозглашая жизненным принципом Недеяние, невмешательство в естественный событийный ход, знает идею не прогресса, а возвращения или восхождения к изначальному порядку. В центре стоит не человек, а закон Бытия, Дао. Восточные цивилизации соотносятся по принципу дополнительности, или асимметрии. Признанием двух планов Бытия китайская модель отличается от индийской, буддийской, хотя и для даосов и для буддистов изначальны Пустота, Небытие, которое нужно понимать как полноту неявленного. Тем не менее, есть существенная разница, предопределившая тип мышления, а стало быть, и характер цивилизации и исторические ритмы. Традиционную индийско-буддийскую модель можно представить чистым кругом, нулем-шуньей: белое и есть черное, и есть сансара, сансара и есть нирвана — все недвойственно (япон. — фуни). «Это есть то» или «ты есть то» (санскр. — таттвамаси), — говорится в Упанишадах. То есть не нужно устремляться к Небу, ибо Небо в тебе; нужно лишь очнуться, очистив сознание, и достигнешь «состояния Будды в этом теле» (сокусин дзебуцу, как говорят буддисты Сингон¹). В отличие от этого традиционная китайская модель обращена не столько к сознанию, сколько к естественному движению вездесущей энергии ци, ее самоочищению, то есть обращена к энергетическому состоянию мира, где постоянно взаимодействуют светлое, динамичное ян и темное, пассивное инь. Взаимодействуют на всех уровнях, от клетки до галактики. Эта модель предусматривает движение по восходящей, смену фаз преобладающего типа энергии. Как сказано в древнем комментарии к Ицзину («Книге Перемен»), «одно инь, одно ян и есть Дао. Следуя этому, идут к Добру». Притом это не то добро, которое противостоит злу, а Добро абсолютное, всеобщее, совершенное Бытие.

Поворот от ян к инь и наоборот есть закон Эволюции. Как только падает качество ян, так появляется необходимость уравновесить его инь. Солнце — ян взаимодействует с Луной — инь, как Небо взаимодействует с Землей. Представьте, что бы произошло, если бы был вдох без выдоха, прилив без отлива, мужчина без женщины. Прекратился бы род человеческий. Собственно, правильному взаимодействию энергий и посвящена «Книга Перемен». Провидцы древности, которых называют совершенномудрыми, расписали в 64-х гексаграммах Ицзина. Путь мирового становления: как взаимодействуют в каждой последующей ситуации инь и ян и как нужно вести себя человеку, чтобы не приходить в противоречие с мировым ритмом. Человек не может изменить вселенскую ситуацию, но может понять ее и действовать сообразно, чтобы не только выжить в трудной ситуации, но, дождавшись благополучного исхода, перейти в следующую, более благоприятную фазу.

Очень интересно под этим углом зрения посмотреть на ход европейской истории. Западная парадигма со времен древних греков предполагает не чередование взаимопроницаемых энергий, а их взаимостолкновение, взаимоуничтожение: «огонь живет смертью земли, воздух живет смертью огня, вода живет смертью воздуха, а земля — смертью воды» (Гераклит). Противопоставление одного другому (белое или черное), с точки зрения китайских учений, есть нарушение естественного порядка, признак заболевания организма. При естественном порядке энергии взаимопорождаются: земля — дерево — огонь — металл — вода; при неблагоприятном порядке — взаимовытесняются, но не уничтожают друг друга. Притом не случайно у греков, как правило, четыре элемента, что образует квадрат (символ Земли), соотносится с дихотомией (двойственностью. — Ред.). У китайцев — пять типов энергии (у-син): пятерка располагает к движению четырех вокруг центра (скажем, из пяти добродетелей центром является Искренность). Индийская шестерка добавляет сознание — признак завершенности (белое есть черное, в отличие от китайской модели: белое станет черным, и наоборот).

В первом случае белое должно властвовать над черным, господин над подчиненным, ян над инь. «Так же и мужчина по отношению к женщине: первый по своей природе выше, вторая — ниже, и вот первый властвует, вторая находится в подчинении. Тот же самый принцип неминуемо должен господствовать и во всем человеческом» (Аристотель. Политика). Но это и есть нарушение естественного закона Дао, что ни к чему хорошему не приводит. Путь, основанный на противопоставлении одного другому, на принципе господства-подчинения, существования одного за счет другого, и не мог не привести к «войне всех против всех», к универсальному «поглощению» одного другим. «Биологический прогресс, по убеждению философа - космиста Н.Ф.Федорова, состоит в поглощении младшим старшего, психологически он (прогресс. — Peд.) — замена любви к отцам бездушным превозношением над ними... самое безнравственное вытеснение сынами отцов». И это «поглощение» всеобще, ибо человек, отпав от Неба, не мог не сбиться с Пути. И чем более он спешит, тем более удаляется от цели.

Тем не менее, Эволюция шла своим чередом, приглашая прозревших, «новых пророков», которые с XVIII века независимо друг от друга начали посылать в мир предостережения об опасности. Если человек не восстановит прерванную связь Земли с Небом, души с телом, материи с духом, то он обречен. Движение по горизонтали, наращивание материального — такая идея прогресса ничего не меняет по существу. Лишь движение по вертикали, прорыв к вечности, к небесному плану меняет существо жизни и человека. XX век отмечен предельным отклонением от небесного Пути. Отсюда войны, революции и, в конце концов, крушение иллюзии, что можно переделать мир собственными силами. Загнав коней истории, человек волей-неволей приостановился: самое время понять, где он оказался и что ждет его впереди. В том же XX веке, особенно во второй его половине, приходит осознание того, что не все зависит от человека. Как он ни разумен, есть нечто, что сильнее его, — высшие законы Бытия, которые он не должен был игнорировать, преступать. Возомнив себя творцом счастья, он сотворил нечто противоположное.

Убедившись, что не все зависит от него, движимый инстинктом самосохранения вида, человек начал обращаться к знанию древних, к вечным истинам. Естественно, он не мог не задуматься над тем, каковы же законы Бытия, с которыми нельзя не считаться. Это знание особенно необходимо в критические моменты истории, когда упорство в неведении законов Целого может закончиться катастрофой, смертью человечества. Эволюция не ждет пока человек образумится и осознает высшую Необходимость.

Итак, несмотря на ужасы XX века, есть признаки того, что наступает новая фаза Эволюции, и человек, наученный горьким опытом, хочет понять законы Целого. Если раньше лишь отдельные провидцы осознавали необходимость связи по вертикали, то теперь, похоже, поворачивается колесо Дхармы. Наступающую фазу Эволюции, видимо, можно определить как иньскую, в отличие от предыдущей янской. Первым признаком перемены можно считать вырождение самой янской энергии, ее превращение в низшее ян, что происходит каждый раз при одностороннем движении, когда ян не уравновешивается инь. Низшее ян, не подключенное к высшему Разуму, к солнечной энергии, приводит к тотальному безрассудству, к вторжению в природу, в судьбы нации и личности в духе все той же психологической установки на поражение, будь это войны с народами или научные дискуссии. Главным было не найти Истину, а опровергнуть противника. Это делало диалог, взаимодействие начал невозможным в принципе. Всякая же односторонность превращает изначально разумную идею в свою противоположность, также как разумная энергия трансформируется в неразумную, в стихию и в конце концов самоуничтожается.

Если раньше распространение одной цивилизации на другой территории еще имело историческое оправдание, соответствуя определенной фазе Эволюции, то теперь всякое насильственное действие становится неплодотворным, приводит к обратному результату, как не соответствующее надвигающейся фазе. Оттого ни национальные, ни религиозные войны нашего времени ничем позитивным не кончаются. При низшем ян всякое действие оказывается бессмысленным, как бессмысленны агрессия массового террора или телевизионное насилие.

Итак, превращение высшей, солнечной энергии в низшую, отпавшую от Разума, есть первый признак того, что янская фаза Эволюции исчерпала себя. Отсюда — бессилие силы (поистине, «сила есть — ума не надо»). Решающей становится не физическая сила, а сила духа, мудрости, сострадания, которая не борется, но побеждает. Значит, исчерпал себя господствующий более двух тысяч лет тип отношений господства-подчинения, существования одного за счет другого. Утверждается в сознании необходимость единства по типу соборности, чем была озабочена русская мысль на грани веков — идеей «положительного всеединства», когда все индивидуальное, соединяясь с другим, не утрачивает себя в полноте бытия. «Одно во всем и все в одном» — как сказали бы буддисты.

Истинная соборность предполагает преодоление эгоцентризма, низшего ян, проявление богочеловеческой природы, или торжество Логоса, высшего ян. И над этим размышляли русские философы на рубеже веков — от Федорова и Эрна до Флоренского и Бердяева. Не в отрицательном, а в положительном Всеединстве, когда индивидуальная сущность реализует свою целостность, — путь к Свободе, которая невозможна при дуалистическом типе мышления, противопоставлении субъекта и объекта, цели и средства. И есть немало свидетельств тому, что враждующие стороны примиряются, — по воле Божьей или по закону Дао. Инстинкт самосохранения влечет к тому, что связано с иньским началом, с иньскими чертами характера: интуитивностью, созерцательностью, ненавязчивостью, ненасилием, деликатностью души. Не потому ли так привлекательна японская культура и притягательна русская древность?

Возрождение иньского начала приводит к тому, что меняются отношения между двумя аспектами целого, еще недавно находившиеся в состоянии вражды: между религией и наукой, наукой и искусством, прошлым и настоящим, Востоком и Западом, возникают новые соотношения между разумом и чувством, душой и телом — одно перестает угнетать другое, что и делает возможным возрождение в духе. При этом важно понять, что иньская фаза не означает власти женщины, возвращения к матриархату, возникшему из исторической необходимости. Здесь необходимость другого порядка, когда никто ни над кем не может властвовать. Непоглощение одного другим, например, Запада Востоком или Востока Западом, мужчины женщиной или женщины мужчиной. Инь не вытесняет ян, а уравновешивает его, как вода уравновешивает огонь, когда он принимает угрожающие формы. Например, русская философия, софийная, женственная по своей природе, не уничтожила янский рационализм европейской классической философии.

На буддийском Востоке об этом знали давно. Принцип Недвойственности (фуни), необходимости уравновешивать одно другим, чтобы не было перекоса, лежит в основе буддизма. Скажем, в школе Сингон «Мандала чрева-хранилища», олицетворяющая иньское, женское начало, воплощает такие качества, как способность защищать, охранять, гармонизировать все отношения; а мужская «Мандала мира алмаза» воплощает такие качества, как твердость, непреклонность, склонность разделять. Но они едины и лишь вместе представляют силу воздействия Будды Махавайрочаны — Великое Солнце, или вездесущую солнечную энергию, которая все пронизывает собой и дает всему жизнь. Мудрость-Праджня, соединяясь со своей неотъемлемой половиной Состраданием-Каруной, олицетворяет вселенскую женственность. Вивекананда говорил о единстве религий (Чикаго, 1893): «взаимопомощь, а не борьба. Взаимное проникновение, а не разрушение. Гармония и мир, а не бесплодные дискуссии».

По мере того как будет восходить иньское начало, акценты сместятся с цивилизации - ян на культуру - инь. Но это не значит, что одно будет существовать за счет другого; каждая из сторон займет подобающее место в целостном организме в соответствии со своим назначением: с помощью материальной цивилизации культура будет-таки решать задачу одухотворения человеческой сущности. Низшее ян при этом не уничтожится, ибо на этом Пути ничего не решается силой, а приходит в правильное отношение с иньским началом, выправляя ту ситуацию, когда верх и низ поменялись местами.

Чем выше поднимется вселенская энергия, тем более она утончается; чем более утончается, тем более обожествляется, становится единой. Но, пока не достигнуто равновесие, преобладать будет иньское начало. Если меняется отношение к миру, образ мышления, то меняется характер субъект-объектных отношений. Естественно, не может не измениться и научная методология, которая начинает склоняться к тому, чтобы искать не противоречия, а единство в многообразии, ке.; это делает наша коллега — японский философ Тани Суми в своей удивительной книге «Философия Соловьева. О Русской духовности» (Токио, 1990). Она выдвигает принцип не противостояния объекта субъекту ради анализа первого, а взаимослужения или служения субъекта объекту. Условие такого подхода — преодоление эго, вторичного Я, на котором зациклено сознание, или достижение состояния не Я (санскр. — анатмана; япон. — муга), что позволит увидеть вещи непредвзято, как они есть, в их подлинной природе, в их Таковости. Это и означает состояние Всеединства: не то или это, а это есть то. Знание буддийской философии позволяет увидеть мировосприятие В.Соловьева с неожиданной стороны, подтверждая идею, что все есть Единое Сознание (иссин).

Если до XIX века провозвестниками будущего были, главным образом, мужчины, то начиная с XX века нередко женщины в России, Индии, Англии, Японии стали брать на себя роль посредника между высшим Разумом и заблудшим человечеством. Учения Блаватской, Рерихов, новые религии Японии — это всегда напоминание о знании древних, восстановление связи между изначальным священным текстом и современностью. Недаром София — душа мира — ассоциируется с мировой памятью. Видимо, действительно приближается эпоха Сатья Юги — Истины, или эпоха Матери Мира, как об этом говорится в Живой Этике Рерихов. «Матерь есть красота». Рамакришна сказал: «Да, моя Пресвятая Мать не что иное, как Абсолют. Она одновременно едина и множественна». И еще: «Мать — не есть ли это наше глубочайшее Я, которое мы несем в себе?».

Софийное начало призвано переустроить Жизнь, внести в нее Красоту и Гармонию. Недаром Софию называют еще Художницей, и еще неоплатоники убеждали, что именно София придает материи меру, красоту и стройность².

И, наверное, возрастет роль искусства в каких-то новых формах, чтобы исцелять Слово, возвращая ему первоначальный смысл, оживлять, одухотворять образ, чтобы исцелять души. Софии назначено привести мир к Соборности. Так, Лао-Цзы видел в Праматери основу мира. «Начало сущего — Мать Поднебесной. Когда поймут Мать, поймут и ее детей (сотворенное ею). Когда поймут детей, с благоговением отнесутся к Матери. И до конца жизни тогда не будет беды» («Даодэцзин», §52). В японском комментарии к тексту сказано: «То, что все порождает и сохраняет в единстве, называется Матерью мира. Кто ощущает Мать, тому ясен Путь».

Лао-Цзы уподобляет Мать Дао: «Вот то, что возникает из единого (когда все смешано), прежде Неба и Земли родившегося. О, беззвучная! О, не имеющая формы! Одиноко стоит и не меняется. Повсюду действует и не знает преград. Назову ее Матерью Поднебесной. Не зная ее имени, назову ее ДАО. Допуская вольность, назову Великое. Великое в бесконечномдвижении не достигает предела. Недостигая предела, возвращается к истоку» (§ 25). Значит, благодаря Матери осуществляется закон Великого Предела, который позволяет одному переходить в другое, избегая крайностей, губительной односторонности, или осуществлять Гармонию, тот самый закон «одно инь, одно ян», который ведет к Добру или всеобщему Благу.

Если Мать есть Дао, то Дао — основа Неба и Земли — уподобляется воде, в которой все рождается, как в материнском лоне. Вода же есть высшее благо: «приносит пользу всем существам и не борется с ними... Вода похожа на Дао³» (§ 8). Свойства воды — покой, успокоение, орошение, утоление жажды. Вода, как и изначальный Огонь, разумна, способна уравновешивать стихию огня. Назначение Матери — рождать и воспитывать. «Дао с любовью воспитывает все существа, не считая себя их господином» (§ 34). Праматерь по своей природе призвана собирать воедино, охранять и защищать своих детей. «Дао таинственно, не имеет имени, но только оно, сострадая и помогая, ведет к Добру» (§41). Человек-Дао способен прозреть невидимое, но истинно-сущее, Таинственно-Прекрасное, как сказано в «Даодэцзине» (§1).

Итак, интуиция древних постигает Истину, которой суждено осуществиться спустя не одно тысячелетие. Индивидуальный разум сообщается через душу со всеобщим Духом, Земля с Небом. И это внушает надежду. Ощутивший Всеединство не сможет бездушно относиться к чему бы то ни было, перестанет разрушать природу, портить жизнь себе и другим; осознав самоценность другого, ощутит свою причастность Целому. Все целостно по своей природе. Чувство Всеединства и позволит перейти из состояния Вражды (Нейкоса) в состояние Дружбы (Филии), вернуться в дом Бытия.

«Что познается в созерцании, возвращается в любви» (Экхарт). Ради этого стоит постараться на исходе XX века. Говорят — Времени больше нет.