Дельфис

Скрябин и Рерих... Вряд ли можно было бы назвать двух более разных людей и в то же время столь близких. Здесь так и напрашиваются параллели. Космичность, неразгаданность, светоносность — все это присуще их творениям. У одного — поют краски, у другого — радугой сияют звуки. Но связь их более глубокая. Она — за гранью внешних эффектов, она — в тождественности источника вдохновения. Поэт и литературный критик П.А.Вяземский писал, что гении «в некоторых отношениях подвластны общему духу времени и движимы в силу каких-то местных и срочных законов».

Нам неведомы эти законы. И потому не согласимся с теми, кто считает, что Скрябин пришел слишком рано. Рерих родился двумя годами позже, но творческий путь его оказался почти в два раза длиннее. Осмелится ли кто-то утверждать о несвоевременности его появления? Конечно, нет. Оба пришли в сроки, и каждый сотворил свой художественный мир особой притягательности, составившие явления в искусстве. Отношение Рериха к музыке, от которой он неотделим, и Скрябина к цвету — достаточно исследованы специалистами.

Найдены созвучия в их творческом мышлении: в изобразительном и поэтическом у Рериха и музыкальном у Скрябина. Казалось, по той же тропе пошла и Л.С.Бочковская на скрябинском вечере, который состоялся в Московском обществе Рериха в марте этого года. Но это было лишь первое впечатление. Произведения Александра Николаевича Скрябина в ее исполнении перемежались с его стихотворениями, а также поэтическими эссе Николая Константиновича. Происходившее на сцене воспринималось как единое действо, как порыв сказать людям истину, предостеречь их, наставить и возвысить. Особенностью выступления Бочковской было то, что она впервые вскрыла единый смысл их поэтических писаний.

— Мировая культура в определенные времена рождает людей, способных среди видимого открыть невидимое, — говорила Бочковская, — подарить людям не продолжение старого, а новый прекрасный мир, полный жизнеутверждающей энергии большого эмоционального накала, расширяющий горизонты духовной жизни человека. Такими яркими личностями явились на землю два гения, два маяка, высветивших нам путь к Истине. Это были Александр Николаевич Скрябин и Николай Константинович Рерих.

Композитор и художник шли по жизни каждый своим путем, оставив яркий след в сердцах и умах потомков. И этот яркий след вел в «Прекрасную страну...», где «другая жизнь», основанная на горении духа, позволяющего каждому человеку ощутить свое величие. Слова А. Н.Скрябина «Прекрасная страна, и жизнь здесь другая» являются эпиграфом к «Прелюдии оп.11 ми минор». Просветленный и оптимистический эпиграф и трагическая сущность жизни, выраженная в музыке... Это противоречие является основой человеческой жизни, ибо любая душа стремится в страну своих фантазий, своих грез, где все так, как хотелось бы, где нет зла, несправедливости и пошлости, где чистота помыслов и стремлений необходимы и важны.

И мы знаем, что он существует, этот прекрасный мир. Там есть восходы и закаты, жизнь и смерть, море и пожары... Но этот мир поднят на высоту сверхчеловеческих очей. Сочетая дар философа, поэта, композитора и яркого исполнителя-пианиста, А.Н.Скрябин написал следующие строки:

Я к жизни призываю вас, Скрытые стремления! Поднимайтесь из таинственных глубин Творческого духа. Эти строки — обращение великого музыканта ко всему человечеству, призыв к раскрытию творческого потенциала, приглашение войти в тот особый мир жизни духа, где уже не может быть места равнодушию, где творчество в любой области человеческой деятельности будет давать свои результаты.

Подобные призывы звучат и у Н.К.Рериха в его картинах и в стихах:

 

Мужайтесь, боритесь, о храбрые други.
Как бой ни жесток, ни упорна борьба,
Над вами безмолвные звездные круги,
Под вами немые, глухие гроба.

 

Как бы предчувствуя угрозу уничтожения творений человеческого духа, Рерих, как Глашатай, призывает к духовному горению, которое невозможно без борьбы с самим собой. В стихотворении «В Танце» он пишет:

 

Бойтесь, когда спокойное
Придет в движение,
Когда посеянные ветры,
Обратятся в бурю,
Когда речь людей наполнится
Бессмысленными словами...
Бойтесь, когда люди сочтут
Сохранными сокровища только,
На теле своем...

 

Как «Предостережение человечеству» — звучит подобный призыв, ибо опасен уход в мир бездуховности, меркантильности интересов. Гибнет душа без искусства и культуры, гибнет и сам человек без души. И Скрябин «поет» гимн искусству в стихотворном тексте к первой симфонии:

 

О дивный образ Божества,
Гармоний чистое искусство!
Тебе приносим дружно мы
Хвалу восторженного чувства.
Ты жизни светлая мечта,
Ты праздник, ты отдохновение,
Как дар приносишь людям ты
Свои волшебные виденья.
В тот мрачный и холодный час,
Когда душа полна смятенья,
В тебе находит человек
Живую радость утешенья.
Ты силы, павшие в борьбе,
Чудесно к жизни призываешь,
В уме усталом и больном
Ты мыслей новый строй рождаешь.
Ты чувств безбрежный океан
Рождаешь в сердце восхищенном,
И лучших песней песнь поет
Твой жрец, тобою вдохновленный...

 

Музыка этого гениального автора проникнута действенной внутренней энергией. Его гармонии рождают к жизни образы света и солнца, грандиозных и утонченных состояний. Но Скрябин искал особые звукосочетания, позволяющие выразить томление, ласку, странность, полет, т.е. те состояния, которые присущи любой человеческой душе. Два гения шли в жизни каждый своей дорогой, но пути эти привели их к одной цели. Оба создали выдающиеся произведения, имеющие одинаковое название. Н.К.Рерих написал картину «Экстаз», а Скрябин — симфоническую «Поэму экстаза».

15 декабря 1940 года в листах дневника (N 228) Н.К.Рерих писал: «Не верилось, когда пришла весть о кончине Скрябина, такой нелепой, недопустимой. Прометеев огонь снова угас. Сколько раз что-то злое, роковое пресекало развернувшиеся крылья. Но «Экстаз» Скрябина сохранится среди самых победных достижений. Добрая дальняя весть»... Так был отмечен высший взлет их творческого духа и мастерства. Вера в Экстаз — как высшее напряжение человеческих сил, способное возродить светлое начало, жизни была подготовлена предшествующими размышлениями и поисками, а также убежденностью, что только в результате единого духовного порыва может произойти великое очищение.

И тогда человек найдет в себе ту силу, которая «вознесет его на ступени знания и красоты». В это верил Рерих. В это верил Скрябин, говоря: Свершатся сроки, загорится век, Чей луч блестит на быстрине столетий, И твердо станет вольный Человек Пред ликом неба на своей планете. Поверим в это и мы. Попробуем ступить на путь Добра и Красоты, который ведет к победе человеческого духа.

...Зажженные свечи, в вазах цветы. Каждое новое музыкальное или поэтическое откровение вело за собой собравшихся в зале все выше и выше... Наконец прозвучала последняя нота. Воцарилась тишина. Ни один человек не шевельнулся, продолжая переживать минуты обращения в себя, к Высшему. Минуты Торжественности и Гармонии. И лишь потом — аплодисменты.