Дельфис

С самых истоков возникновения человечества люди стремились украшать предметы быта, вещи, которыми пользовались. Но это было не простое стремление к красоте, а способ осознания себя в пространстве окружающего мира.

Прялка, веретено, её лопасть¹ и донце – это предметы небесного происхождения. Весной, обращаясь к природе, кликали птиц небесных, чтобы они подарили девушкам и женщинам новые предметы для ткачества, прядения и вышивки. Они считались подарками весны, дарами Небесной Сферы, которые богато орнаментировались и украшались. Прялка, например, очень часто делится на три части – три регистра. Верхний – Мир Небесный, духовный, по которому путешествует солнце. Он символизирует вечный бег времени. В среднем регистре изображают ромбы с точками – засеянное поле, а заштрихованное поле – символ земли. Нижний регистр отражает путешествие солнца по подземному царству и мир загробный. Таким образом, прялка отвечала космогоническим представлениям славян, неся в себе образ целой Вселенной [1].

Всё, во что одевались древние славяне, было солнечным светом, материализованным из Небесной Сферы – спущенной на Землю, живительной, оплодотворяющей влагой дождя, записанной в нитях льна.

Вот что о символике прялки пишет известный исследователь славянской мифологии Б.А.Рыбаков: «Следует обратить внимание на то, что в прялках почти всегда наряду с условными солнечными знаками, отмечающими дневной и ночной путь солнца, присутствует огромный “солярный знак”, возвышающийся над “землёй” и занимающий почти всё верхнее пространство широкой лопаски прялки. Он почти всегда составной – из отдельных кругов, шестиконечных розеток, полукружий. У него нет лучей, испускаемых вовне. Иногда в центре его изображался меньший круг с лучами, в котором естественно видеть солнце. Вполне возможно, что великолепная, полная гармонии геометрическая резьба, вся пронизанная лучами, исходящими из всех углов прялки и освещающими большой центральный круг, и есть попытка изобразить не солнце, а тот загадочный неисповедимый белый свет, существовавший, по мысли древних, независимо от солнца» [2].

^{Рис. 1. Русские прялки с резными и расписными ножками и лопасками}

 

Верхняя часть прялки отображала наднебесный свет, предшествующий свету солнца. «Это имеет далёкую средневековую традицию: “Свет на всю Вселенную есть свет неосяжаем, неисповедим, никим же где ся водворяет” ( [3], c. 78)». А Рыбаков добавляет: «Солнцу же отведена второстепенная роль субъекта света: “Вещь бо есть солнце свету, осияя всю Вселенную”. Солнце как бы украшает собою светлый мир, но не является первоисточником “неисповедимого” света…» [2]. Нить, таким образом, спускалась с небесной сферы, из иного высшего мира, и была символом неисповедимого белого света. Смотанная в клубочек нить – знание высшей космической мудрости, линия судьбы, которая приводит человека к месту, где рождаются иллюзии, к корню заблуждений, чтобы освободиться от них.

Такой символ мы видим в греческом мифе о Минотавре, живущем в лабиринте, попадая в который люди не могут вернуться обратно. Тезея спасает путеводная нить Ариадны, разматывая которую он проникает в лабиринт и с её помощью находит спасительную дорогу. В русских сказках герой сражается со Змеем Горынычем или Кощеем, в греческом мифе герой побеждает чудовище Минотавра – человека с головой быка. Минотавр – человек, но мыслящий не человеческим рассудком, а инстинктами разъярённого зверя. Тезей погружается в лабиринт инстинктов-иллюзий, чтобы победить их – освободиться. Но самостоятельно обратный путь из пространства первобытного хаоса он совершить не может. Ему требуется помощь, и она приходит со стороны женского начала: оказывается пряжей Ариадны. Одиссей, вернувшийся из своего многолетнего плавания, застаёт за прялкой свою жену Пенелопу, которая без устали вплетала в пряжу свои думы о муже, направляя его к дому и облегчая ему путь.

В славянской культуре символ имеет понятие оберега. Символами украшали всё, чем пользовались и где жили. Сергей Есенин считал средоточием таких оберегов «избу-храм», а сами символы-обереги – называл «избяными заповедями» [4]. Крыша является символом неба, сруб – мира земного с четырьмя сторонами света, подвал – мира подземного. Так, изба отражала представления о мире, была целым необъятным Космосом. Дом, как и тело человека, согласно представлениям древних славян, имел трёхчленное деление: «Крыша дома уподобляется голове человека. Термины, обозначающие части головы, используются для описания элементов крыши: лобяк, лбище, залобник, чело – фронтон дома; череповой венец – последний венец дома, более толстый, чем другие; череп – потолок избы, причелины – доски, на которые набиваются концы обрешетин, другое название причелин – косицы; усы – затёсанные концы верхнего бревна, проушины – выемки стропил. Голова человека (верх в анатомическом коде) и крыша дома (верх жилища) связаны с Небесной Сферой. Об этом свидетельствует солярная семантика орнамента крыши.

Четырёхугольный сруб избы отождествлялся в народном представлении с телом человека и сторонами света, а подпол – с ногами и миром загробным. «В мифологическом сознании человек выступает как универсальная модель Вселенной. Его тело может быть представлено и как единое целое, и как разделённое на части. Представлениям о теле как целом соответствуют и представления о доме; структурные элементы в модели человеческого тела (его части) имеют соответствия в модели мира (его элементы) и тождественны им. Об этом прежде всего свидетельствуют народная лексика, а также обряды, верования. Дом у восточных славян воспринимается как женское тело, эти представления сохранились у украинцев; например, загадка о хате: “Стоит Даша, надулася, полу открыла, людей впустила”» [5].

^{Рис. 2. Русская изба, украшенная «избяными заповедями»: коньком на крыше; знаками воды, земли и солнца на причелинах и спускающихся с них «полотенцах»; росписью на наличниках. Музей деревянного зодчества в деревне Нижняя Синячиха Свердловской области. XVIII век}

 

^{Рис. 3. Символическое устройство избы: 1 – сруб (клеть) – мир земной с четырьмя сторонами света; 2 – крыша – символ мира небесного; 3 – конёк; 4 – чело; 5 – одна из двух причелин (при челе); 6 – полотенце; 7 – лобовая доска; 8 – наличник (на лице) окна; 9 – подвал (подклет) – символ мира подземного}

 

Изба, являющаяся в народном воображении символом женского тела, принимая в себя человека, как бы помещает его вновь в утробу матери. Войдя в дом после законченного трудового дня, крестьянин возвращался в материнское лоно, чтобы утром выйти с новыми силами, заново рождённым.

Все предметы в избе несут в себе рассказ о мире: вышитые полотенца и коромысла, сундуки, валики для стирки белья, прялки, костюм, постельное бельё, занавески, дорожки тканых ковров. Петухи и розетки на ставнях и фронтоне избы – символы Солнца и его лучей. Матица – символ Млечного Пути, волнистые линии – воды и дождя. Фигурка коня на ковше – символ Солнца, а значит, налитая в ковш вода как бы «освящалась». Но коня мы находим и на крыше избы: «Конь как в греческой, египетской, римской, так и в русской мифологии есть знак устремления, но только один русский мужик догадался посадить его к себе на крышу, уподобляя свою хату колеснице. Ни Запад, ни Восток вместе с Египтом выдумать этого не смогли. <…> Это чистая черта скифии с мистерией вечного кочевья» ( [4], с. 32).

Так, познавая символику народного быта, его космологический характер, его обереги-заповеди, становится ясно, какую рубаху сшила Царевна-Лягушка царю. Применяя знания о трёхчленном делении избы, можно прийти к выводу, что Емеля возлежит и путешествует на печи – сердце дома-храма. Опираясь на символику прялки, становится понятным значение волшебного клубочка и пряжи, серебряного донца и золотого веретенца. «Встречают человека по одежде, а провожают по уму», – так говорят в народе: а надо говорить не «по уму», а «по судьбе», ибо символика одежды адресует нас к древнегреческим мойрам, богиням судьбы, которые на Небесах выпрядают участь для людей и богов. По преданиям славян, все судьбы записаны в «Голубиной Книге», а значит, для каждого рождающегося на земле приготовлена своя рубаха.

«Как же мне, старцу старому не плакать? Как же мне, старому, не рыдать? Потерял я книгу золотую во тёмном бору, уронил я ключ от церкви в сине море». Отвечает старцу Господь Бог: «Ты не плачь, старец, не вздыхай, книгу новую я вытку звёздами, золотой ключ волной выплесну» – приводит слова из народного сказания-плача Сергей Есенин в своём исследовании корней русской культуры «Ключи Марии» ( [4], c. 29), сетуя на то, что мы утеряли символический язык «избяных заповедей», космогоническое, сакральное значение орнамента, одежды и утвари – всего созданного руками человека предметного мира, несущего сказания о Вселенной и смысле бытия.

И буквы, и складывающиеся из них слова – тоже золотые ключи, открывающие врата церкви нашей души, храма нашего Бытия. Книга жизни, вытканная звёздами, ветрами, речными и морскими волнами, цветами и травами, всегда открыта перед нашим взором, и мудрый разум предков ушедших эпох отразил её в символах архитектуры и орнамента, мифа и сказки.

В сознании древнего человека любая созданная им вещь несла в себе смысл всего бытия, миф о сотворении мира, о цели и смысле жизни его самого. Круги, кресты, ромбы, зигзаги, покрывающие глиняные горшки или деревянные изделия, отражали Космос – солнце и круговращательное движение, стороны света, смену времён года, мифологическое отделение Света от тьмы. Предметный мир, миф и сказка были неотделимы друг от друга, являясь наставлениями, духовной грамотой о способе гармоничного и счастливого бытия в этом мире. Линии орнамента, вышивка занавесок, полотенец, покрывавшая утварь и стены дома резьба – всё это древняя молитва, письмена мудрости, напоминание о праведной и плодотворной жизни. Как писал Сергей Есенин, исследуя символику орнамента: «Древо – жизнь. Каждое утро, встав от сна, мы омываем лицо своё водою. Вода есть символ очищения и крещение во имя нового дня. Вытирая лицо своё о холст с изображением древа, наш народ немо говорит о том, что он не забыл тайну древних отцов вытираться листвою, что он помнит себя семенем надмирного древа и, прибегая под покров ветвей его, окунаясь лицом в полотенце, он как бы хочет отпечатать на щеках своих хоть малую ветвь его, чтоб, подобно древу, он мог осыпать с себя шишки слов и дум и струить от ветвей-рук тень-добродетель» ( [4], с. 34.

«Современный человек, разделивший миропонимание на обыденный уровень, не выходящий за рамки бытовой ориентации в окружающем пространстве, и отвлеченно-научный, доступный далеко не каждому, с большим трудом способен понять, как мыслил древний человек. В его сознании не было такого разделения, и он, образно говоря, постоянно носил в своём представлении весь Космос, усматривая аналоги космологическим процессам в окружающем мире и согласовывая с ними свою собственную деятельность…» ( [6], с. 28).

Тело мифа и сказки сложено из букв, звуков и слов, как тело человека – из молекул. Так где же тот золотой ключ, открывающий душу человека? Изделия декоративного искусства Древнего мира можно назвать молитвой и мудростью, запечатлёнными в трёхмерной форме, имеющей прикладное назначение. Если перевести язык древних на наш современный, то на каждой вещи окружающего нас мира: мебели, посуде, одежде, полу, потолке, оконных рамах, зданиях, дорогах, машинах, витринах магазинов – везде мы бы увидели надписи: «помни о вечном», «стремись к мудрости», «будь справедливым», «люби и пробуждай любовь повсюду», «стремись к чистоте души»… «Вся наша жизнь есть не что иное, как заполнение большого чистого полотна рисунками» [7]. Это стремление к гармоничному бытию в окружающем мире отражено не только символами предметного мира, но и заповедями мифа и волшебной сказки, выкристаллизовавшими в течение тысячелетий мудрые наставления-законы.

Жизнь наша сильно изменилась, она ушла от незамысловатых и легко перечислимых примет крестьянского быта. С чем каждодневно сталкивались живущие по избам древние славяне? Одежда и бельё – их надо периодически стирать, хранить по сундукам. В амбаре – хранить зерно, выпекать из него хлеб в печи. В сарае должна быть утварь для работы в поле, на огороде, в саду. Должен быть и загон для скота – коров, овец, лошадей. Ну а в самой избе (хате) необходим обеденный стол с лавками, за который семья садится после трудового дня и перед ним для приёма испечённого хлеба (солений и варений). Всё это украшалось символами солнца, воды и земли, напоминая, как человек должен жить – по законам солнца, то есть добра, истины, привнося в жизнь чистоту ума и души, а в конце каждого дня одаривать прекрасными плодами своих рук. Таким образом, любая вещь была не просто произведением декоративно-прикладного искусства, но и несла в себе целую философию, чего нет в нашей городской жизни и на что сетует Есенин в «Ключах Марии».

Ну а с чем сталкивался древний человек, выходя за околицу своей деревни или селения? На это отвечает известный исследователь мифологии М.Элиаде: «Мышление древних отделяло дом и селение как сотворённый, познанный, упорядоченный мир от остального мира за пределами селения как мира непознанного, профанного, символически олицетворяющего первозданный хаос» [8]. Мария-Луиза фон Франц приводит ферекидов миф о сотворении², в котором говорится о Земле как об огромном льняном холсте с вытканными на нём узорами, расстеленном вокруг мирового дуба [9]. В этом символическом образе мы уже сталкиваемся не с судьбами отдельных людей, а с судьбами мира – не микрокосма, а всего Макрокосма. Восточный ковёр символизировал своей формой и орнаментом плоскостную картину мира, размещённый в центре круг в квадрате – центр мироздания [6]. А через центр можно уйти вверх или вниз. У греков – вверх через центр, через ярусы и вершину горы или холма, и вниз через периферию, через «край земли» или «щели земли» (Одиссей у Гомера разговаривал с убитым Ахиллом «через пещеру» в горе).

^{Рис. 4. Символическая картина мира. Ковёр. Вторая половина XIX века}

 

«Очень многие элементы в восточных ковровых орнаментах имеют отношение к религиозным представлениям: например, лампа символизирует озарение благодаря мудрости Аллаха, газель – душу человека, мечущуюся по лесам и горам в поисках Бога. Таким образом, на Востоке ковёр – это не только символ матери-земли, но и внутренняя основа жизни в целом», – пишет Мария-Луиза [9]. Каждый человек ткёт разноцветными нитями узоры собственного ковра жизни, где ниточки идут то вверх, то вниз, вправо и влево, как взлёты и падения, правильный выбор и ошибки на нелёгком земном пути. Из этого многообразия двойственных переплетений образуется целостность ковра жизни. Итак, символика всех трёх рассмотренных нами предметов быта – ковра, избы, прялки – говорит об одном: о том, что каждый из нас ткёт свой ковёр жизни, печёт свою истину или недопекает, а также шьёт облачение в одежды праведности или иллюзорности и несчастья.

Испечь хлеб – значит создать нечто на земле, аналогичное солнцу: светлое, лучистое, плодотворное, истинное. Солнце в представлениях славян есть символ истины, добра, правды. Испечь хлеб – значит сотворить из несъедобного, неупорядоченного упорядоченный праведный мир. «Обрядовое употребление хлеба в большие годовые праздники и при различных событиях жизни общественной и семейной приводит к следующему: солнце, его теплотворные лучи сближаются, даже отождествляются с хлебом или тестом… В малорусской и белорусской каравайных песнях просят Бога сойти с неба и не становиться за дверями, а войти в избу, сесть в переднем углу и дать хозяевам и их гостям долю. Господь нисходит на эти просьбы и даже сам месит каравай или только содействует его приготовлению своим божественным словом» [10]. Хлеб как символ Солнца был священным. Хлеб был не только мерилом богатства и процветания семьи, но и «символизировал очищение и мир… Приготовление не только обрядовой, но и повседневной пищи было по сути ритуалом: сырое, несъедобное, нечистое превращалось в варёное, съедобное, чистое» [11].

(Окончание следует)