Дельфис

Творчество Георгия Дмитриевича Гребенщикова можно отнести к редким и неповторимым явлениям русского духа.

Георгий Дмитриевич родился 24 апреля (6 мая по новому стилю) 1882 г. на Николаевском руднике близ села Шемонаиха Томской губернии в многодетной семье сибирского горнорабочего. Начал учиться в местной школе, но не закончил её. В 1894 г. отец, забрал Георгия из четвёртого класса и взял с собой на лесозаготовки — семья остро нуждалась. Более других в семье желала дать образование сыну мать — Елена Петровна, казачка из Убинского форпоста на Иртыше. Она внушала сыну: «Ты должен быть как Ломоносов, либо как Кулибин». Эти слова матери Гребенщиков много раз вспоминал. Писать он выучился у местного сапожника к десяти годам. Но ещё раньше, в девятилетнем возрасте, прямо на пашне, начал сочинять стихи. Самообразование Гребенщиков продолжил в Семипалатинске, куда был послан с обозом и где тайно от отца нашёл место ученика у мастера по изготовлению штемпелей. Затем он работал в аптеке, в городской больнице, начал хлопотать о поступлении в фельдшерскую школу в Омске. Разрешение должен был дать сельский сход, но дело затянулось, и Гребенщиков вернулся в село, семья остро нуждалась в его помощи.

^{Г.Д.Гребенщиков - главный редактор газеты «Жизнь Алтая». Барнаул, 1912 г.}

Через год, как вспоминает Георгий Дмитриевич, он вновь «сбегает» в город и после некоторых мытарств оказывается у мирового судьи П.Е.Цвилинского, которого писатель назвал своим первым учителем жизни и первым воспитателем. Пятнадцатилетний Гребенщиков работал письмоводителем. Перед ним проходили тысячи людей «со всевозможными горестями». Преступления и наказания, показания и препирательства, драмы всех видов, сцены и диалоги всех оттенков — всё это сослужило незаменимую службу в его дальнейшей литературной практике. Однажды один прокурор, увлекшись чтением следственного дела, воскликнул: «Послушайте, да это же роман, ваш письмоводитель — беллетрист!».

Первые литературные опыты Г.Д.Гребенщикова относятся к 1904-1905 гг. В 1905 г. в газете «Семипалатинский Листок» стали появляться его корреспонденции, очерки, статьи, стихи и рассказы. В апреле 1905 г. вышла книга «Отголоски сибирских окраин», в которую вошли многие из опубликованных в газете произведений. В 1908 г. Гребенщиков начинает печататься в томской газете «Сибирская жизнь», где был опубликован его первый большой рассказ «Из детских лет». Осенью 1909 г. Гребенщиков становится ответственным секретарём журнала «Молодая Сибирь», созданного усилиями Томского литературного кружка, которым руководил знаменитый исследователь Азии и публицист Г.Н.Потанин, ставший вскоре духовным руководителем молодого писателя. Потанин настоятельно советует Гребенщикову продолжить образование в Томском университете, куда и поступил писатель в 1909 г. В ту пору Гребенщиков близко сходится с томской интеллигенцией. По совету Потанина в 1910-1911 годы он совершает этнографические путешествия по Алтаю, результатом которых стали доклад о староверах в томском обществе изучения Сибири, лекция о бухтарминских поселенцах в Сибирском собрании Петербурга, а также очерки в «Алтайском сборнике». В начале 1912 г. по рекомендации своего наставника молодой литератор становится редактором барнаульской газеты «Жизнь Алтая».

Период с 1907 по 1912 гг. оказался для Гребенщикова очень насыщенным в творческом отношении. Так, в 1909 г. он приезжает в Петербург и Москву по делам издания своих сочинений и весной этого же года посещает в Ясной Поляне Льва Толстого. Начинающий писатель заинтересовал Толстого. Гребенщиков вспоминал позднее: «Поспешно, кратко, но смело и твёрдо начал свою исповедь и между прочим рассказал содержание пьесы "Сын народа", за которую меня так жестоко отхлестали в Омске мои рецензенты. И когда я заключил вместе с героем моей пьесы, что всем сынам народа надлежит вернуться в лоно сельского труда и не поддаваться соблазнам городской культуры, Лев Николаевич даже откинул назад голову и произнёс: "Так это хорошо!" Мне показалось, что он даже оживился». Тогда же Лев Николаевич произнёс слова, запомнившиеся Гребенщикову на всю жизнь: «Если вы сам крестьянин, и такой энергический (он именно так и сказал это слово), то крестьяне послушают лучше вас, нежели городских писателей». Через много лет в одной из своих автобиографических заметок Гребенщиков напишет: «Я всегда чувствовал себя неподготовленным к такой ответственной роли, как роль писателя. Да и сейчас нахожу, что произошло какое-то большое недоразумение. Не по притворству говорю, что писателем себя и теперь стыжусь считать. Но писал и хотел бы писать дальше с единственной и главной целью — разрушить пагубный пессимизм российской литературы, которая, по моему глубокому убеждению, накликала на нашу общую судьбу множество совершенно ненужных несчастий. Это дерзость, но иногда мне кажется, что должно быть совестно многим образованным людям не видящим того многого прекрасного, что видим мы, необразованные и простые люди».

Весной 1911 г. у Гребенщикова складывается замысел большой повести «Алтайская Русь». Постепенно повесть перерастала в роман, а роман в эпопею «Чураевы» — двенадцатитомное произведение, издание которого оборвалось в 1952 г. на седьмом томе. (Гребенщиков уже приступил к созданию и восьмого тома эпопеи — о войне, о ранении Василия Чураева, о его чудесном спасении. Всё явственнее стали проступать в главном герое романа биографические черты автора. Шла работа и над девятым томом, где главный герой «тайно является в Новом Свете» и где ему ещё нужно многое в себе переменить, чтобы вернуться к творчеству жизни. Только так биография героя могла стать историей. И только тогда она могла бы найти себе место в романе, потому что судьба героя романа неразрывно связана с судьбой личности в истории. Но своё место в новой истории герою произведения Василию Чураеву на чужбине найти не так просто... Автору потребовалось время для осмысления эпохи и жизненного пути своего героя).

В начале второго десятилетия XX в. Гребенщиков публикует двухтомник своих рассказов и повестей «В просторах Сибири», начинает при содействии М.Горького, с которым переписывается, печататься в столичных журналах («Современник», «Летопись», «Ежемесячный журнал»), а также издаёт в Петербурге «Алтайский Альманах», в котором помещает новые произведения В.Шишкова, С.Исакова и других молодых писателей, печатавшихся в «Жизни Алтая». Свидетельством роста его литературного мастерства является создание в 1913-1916 гг. таких значительных произведений, как повестей «Ханство Батырбека» и «Любава», рассказов «На Иртыше», «Волчья жизнь», «Лесные короли», «Степные волки». В них Гребенщиков проявил себя незаурядным художником-реалистом, тяготеющим к классическим формам. Его образы пластичны, а пейзажи удивительно точны и живописны. Мировоззрение писателя этого периода — демократизм народнического толка, близки ему и идеи сибирского землячества.

Начинается война. Гребенщиков добровольно уходит в действующую армию. Ему было поручено возглавить специальный Сибирский санитарный отряд. С февраля 1915 г. он также военный корреспондент московских «Русских ведомостей». Его репортажи и корреспонденции с театра военных действий отмечены ярко выраженными антивоенными настроениями. На войне, прямо в окопах, Гребенщиков закончил первый том эпопеи «Чураевы». В конце 1916 г. с рукописью романа ознакомился М.Горький, писавший автору: «Первая часть повести Вашей, Георгий Дмитриевич, вызвала у меня очень хорошее впечатление. Всё написано крепко, уверенно, надолго и — с большим знанием». Свет книга увидела только через пять лет в парижском журнале «Современные записки». Писатель называл «Чураевых» романом-хроникой одной старообрядческой семьи. В центре повествования религиозно-нравственные проблемы и, прежде всего, духовное возрождение России.

Воевал Гребенщиков в Карпатах, был тяжело ранен и спасён от смерти (буквально вытащен из морга) медсестрой Татьяной, которая становится спутником его жизни, разделяя с ним и славу, и тяжкие труды до последних дней его жизни. В 1916-1917 гг. выходят две книги писателя «Змей Горыныч» и «Степь да небо».

После распада армии Гребенщиков, пытаясь сохранить санитарные обозы Сибирского транспорта и возвратить их в Сибирь, вначале оказывается в Киеве, а затем в Ялте. В Киеве Гребенщиков встречается с И.А.Буниным и всю ночь читает ему первый том «Чураевых». Бунин был потрясён художественной силой романа и ещё более удивлён его колоссальным эпическим замыслом. Он предложил Гребенщикову своё посредничество для немедленного издания романа в Болгарии. Но Георгий Дмитриевич медлит, он ещё не знает, уедет ли за границу или останется в России... пока же он с остатками русской армии и беженцами перебирается в Крым. Живут Гребенщиковы трудно. Литературный труд не даёт заработка. На последние деньги писатель покупает осла и тележку. Разъезжая по горным дорогам, он собирает валежник, а затем продаёт его и тем зарабатывает на пропитание. Между прочим, в этих поездках он собирает булыжники, обломки известняка, чтобы начать строительство своего дома, и на удивление самому себе очень быстро его заканчивает. В это время Гребенщиков много пишет: рассказы, повесть «Любава». В публиковавшихся им в газетах «Южное слово» (Одесса), «Ялтинский курьер» и других изданиях небольших рассказах, очерках и зарисовках — протест против нравственного одичания и разорения народной жизни.

Тогда же начинается его просветительная деятельность, которая впоследствии станет главным направлением жизни. По-видимому, это связано с особым даром Гребенщикова — в малом увидеть большое. Можно сказать, что это национальная черта русских просветителей. В январе 1919 г. в ялтинской «Нашей газете» была опубликована маленькая заметка Гребенщикова «О чудесном...» — об открытии ялтинского Народного университета: «Пишущего эти строки потрясло коротенькое замечание председателя, что народный университет до сих пор посещала кучка слушателей в 10-15 человек, и на глухость и равнодушие к их начинанию самого народа, руки у деятелей народного университета всё-таки не опустились — дали тот заключительный аккорд торжеству, который так много чудесного и бодрого сказал душе и сердцу, и разуму. <...> В такую жуткую пору находятся отважные пловцы, деловито и без крика спускают в мир свой маленький челнок». Действительно, бесконечно велико по своим последствиям маленькое движение духа, и верит Гребенщиков, что появятся «тысячи красивых светлых кораблей».

В Крыму Гребенщиков воздвигает часовенку Святителю Сергию Радонежскому, чудотворцу. Строителю земли русской и устроителю её культуры. Особую привязанность имел Гребенщиков к Сергию, видимо, знал о его покровительстве Алтаю. Первую часовню святителю он поставил у себя на родине в селе Николаевский рудник, вторую — в Карпатах, затем в Крыму, во Франции и, наконец, в Америке, на слиянии речек Помперанг и Хусатоник — в местах, так напоминавших ему Алтай. В одном из писем к М.Горькому Гребенщиков вспомнил далёкий 1901 г., когда он впервые прочёл «Записки охотника» Тургенева и его поразило описание природы: «Раньше для меня это была тяжёлая "пашня" с тяжёлой работой. Теперь — это красивый Божий сад. Отсюда и пошло расти то любопытство к жизни, к природе, к литературе, которое в следующие десять лет сделало из меня начинающего писателя. Вот тогда и была построена первая часовня Сергию Радонежскому».

Из Крыма Гребенщиков эмигрирует в Стамбул, затем уезжает в Болгарию. Друзья зовут его во Францию, в Германию. В 1920 г. он оказывается во Франции, в Провансе, где строит дома «для других». Постепенно налаживает литературные связи, и в 1921 г. издаёт свою первую зарубежную книгу — очерки и рассказы для детей «В некотором царстве», в том же году начинает публиковать в журнале «Современные записки» (Париж) главный свой труд — роман-эпопею «Чураевы». В следующем году выходит книга «Путь человеческий» — рассказы о конце войны, а затем и собрание сочинений в шести томах и в 1923 г. — одно из самых значительных произведений Гребенщикова роман «Былина о Микуле Буяновиче». Жизнь писателя проходит то в Париже, то в Берлине. В его заметках осталось воспоминание о встрече с В.И.Немировичем-Данченко, когда Московский Художественный театр приезжал на гастроли в Берлин. Речь зашла об инсценировке романа «Былина о Микуле Буяновиче». На другое утро Немирович-Данченко встретил писателя с упрёком: «Что вы сделали с моими актрисами? Они всю ночь читали роман, всю ночь проплакали, а к утру перессорились — кому играть главную роль?!».

Один из обозревателей газеты «Нью-Йорк Таймс» во второй половине 20-х годов писал: «В своём классическом величии роман "Былина о Микуле Буяновиче" захватывает дыхание. Воистину, книга эта содержит в себе больше фундаментальной правды, нежели все советские романы, вместе взятые. В этой книге автор её является пророком». А вот слова Н.К.Рериха: »Ра- дуюсь Сибири, взрастившей этого большого человека».

В 1923 г. в Париже Гребенщиков знакомится с Н.К.Рерихом. Художник предлагает писателю принять участие в его программе «Мир через Культуру», в которой немалое место отводилось Алтаю и Сибири. Гребенщиков заинтересовал Рериха прежде всего как человек, знающий Алтай, человек талантливый, а главное — деятельный. Рерих предложил писателю создать в Нью-Йорке при его Музее издательство и стать его директором. В это время Николай Константинович уже готовился к Центральноазиатской экспедиции и наверняка рассказывал Гребенщикову о планах создания на Алтае научного института, о привлечении туда культурных сил, в том числе и сотрудников Музея в Нью-Йорке. К сожалению, этому проекту не суждено было осуществиться. Гребенщиков даёт согласие на переезд в США и организацию издательства при Музее Н.К.Рериха. Кстати, многие европейские друзья отговаривали его от этой поездки. Решительно не советовал ехать и И.А.Бунин. Он говорил, что в Америке пет той культурной среды, которая нужна писателю.

28 апреля 1924 г. Татьяна Денисовна и Георгий Дмитриевич Гребенщиковы прибыли в Америку. Начинается новый этап их деятельности. Прежде всего организуется книгоиздательство «Алатас», которое выпускает следующие книги: Н.Рерих «Пути Благословения», А.Ремизов «Звенигород окликанный», Искандер Ханум «Чаша Востока». В следующие два года переиздаются первые три тома эпопеи «Чураевы». В 1926 г. из Лозанны (Швейцария) приходит сообщение от известного русского книговеда и библиофила Н.А.Рубакина: «Поздравляю! Все первые три тома эпопеи «Чураевы» — «Братья», «Спуск в долину», «Веление земли» — специальным Комитетом интеллектуальной кооперации при Лиге Наций признаны выдающимися трудами мировой литературы». Книги были сразу же переведены на ряд европейских языков, и иностранная критика восприняла эпопею, быть может, даже лучше, чем русский читатель. Француз Эдмон Жалю пишет: «Георгий Гребенщиков самый интересный представитель новейшей русской литературы». Ему вторит итальянец Лоренцо Жигли: «Его Чураевы ставят его во главе самых сильных писателей-реалистов. В них виден гениальный художник». Американка Лаура Абелл: «В его прозе чувствуется ритм и пульсирование острой косы. Его стиль струится как родник и может быть сравним с первой главой Библии или стихотворениями Гомера». Конечно, и русские читатели весьма высоко оценили творения Гребенщикова. Выдающийся русский авиаконструктор И.И.Сикорский, друг Гребенщикова, участвовавший почти во всех американских проектах писателя, сам создавший в 40- е годы философско-религиозный труд «Книга Жизни», изданный в «Алатасе», писал: «Для меня имеет ценность только та литература, которая содержит в себе смысл поучения. Среди величайших писателей этой категории я считаю двух: Достоевского и Гребенщикова. Достоевский, живя в мирное время, предсказал ужас грядущего, тогда как в произведениях Гребенщикова, который живёт в наше трагическое время, мы находим надежду и предвидение более светлого будущего, несмотря на все несчастия сегодняшнего дня». Небезынтересен отзыв Ф.И.Шаляпина: «Золоторокотные сказания о нашей матери-России. Когда я читаю "Чураевых", я горжусь, что я русский, и завидую, что не сибиряк». Хочется привести ещё одно высказывание митрополита Леонтия, одного из иерархов русской церкви в Америке: «Немного в русской литературе отыщется таких книг. Это летопись временных лет. откуда есть пошла Русская земля».

В 1924-1926 гг. Гребенщиков работает директором книгоиздательства «Алатас» при Музее Н.К.Рериха. Но уже в апреле 1925 г. закладывается им «скит» русской культуры, то есть начинается осуществление «проекта по собиранию деятелей русской культуры на основах кооперации для совместного творческого труда». Граф Илья Львович Толстой показал Гребенщикову прекрасный участок земли в штате Коннектикут, недалеко от Нью-Йорка. Через 25 лет Гребенщиков вспоминал: «Чураевка была начата ровно через год после нашего приезда из Франции. Потребовался только один год для того, чтобы убедиться в том, что великий современный Вавилон не для пас и мы не для Вавилона. Потянуло к простому труду на земле не только потому, что мы, как и всякий русский человек, предпочитаем жить в природе и дышать чистым воздухом, но главным образом потому, что, не владея в достаточной степени английским языком, мы не могли пойти в ногу с теми американскими друзьями, которые нас выписали из Европы». Между сотрудниками Музея и Гребенщиковыми наметился разлад. В своём дневнике он писал, что сотрудники Музея относятся к нему и Татьяне Денисовне с некоторым пренебрежением, что они оказались «чужаками». Порою, как с обидою замечал Гребенщиков, сотрудники Музея смотрели на них «как на бесплатных работников», ревниво относились к письмам Н.К.Рериха, адресованным ему. Иногда он получал их даже вскрытыми. Гребенщиков понял, что живёт не в своей среде. Произошло то, о чём его предупреждал Бунин. Лишь почва, природа или родственная культурная среда могут стимулировать творчество писателя. И Гребенщиков предпринял попытку обрести всё это. Он никогда не уставал начинать всё заново. «Вот здесь, среди лесистых холмов, у слияния двух древнеиндейских рек Хусатоника и Помперанга, я нашёл то, что имел только на Алтае: тишину, чистоту и независимость», — писал он в «Гонце». По одной из легенд именно там Гайавата, собрав индейских вождей, закурил «Трубку Мира».

Гребенщиков задумал Чураевку как историко-культурный центр. Что такое Чураевка? Имя вымышленное и в то же время реальное. Название сибирского скита, расположенного где-то в горах Алтая. Там начинаются события романа Гребенщикова «Чураевы». В состав американской Чураевки должны были входить типография, печатающая книги, которые могли бы оказать духовную помощь человеку, школа искусств, спортивные сооружения, библиотека, гостиница, которые должны были создать условия для творческой и практической работы. Гребенщиков начинает один, но вскоре присоединяются друзья. Чураевка растёт. В 1927 г. по соглашению с Н.К.Рерихом книгоиздательство «Алатас» переходит во владение Гребенщикова и переносится в Чураевку. В это время Чураевка процветает, в гостях у Гребенщикова бывают выдающиеся деятели русской культуры за рубежом: Рахманинов и Гречанинов, Шаляпин и Конёнков, сказавший однажды, что хотел быть похороненным рядом с часовенкой Преподобного Сергия Радонежского (выстроенной Гребенщиковым по проекту Рериха). Бывал здесь и Николай Константинович и Юрий Николаевич Рерихи, не прерывавшие связь с писателем даже в Цетральноазиатской экспедиции. В дневниках Елены Ивановны Рерих есть одна многозначительная запись: «Имеет значение Нашего посланца Школа». Речь идёт о Практической школе жизни, о которой Гребенщиков заявлял во всех декларациях. Именно в этой школе должно было найти место изучение философских воззрений Рерихов. В какой-то момент Гребенщиков сам начинает понимать, что строит не просто культурный центр, а создаёт нечто большее. По образу американской Чураевки возникает «Молодая Чураевка» в Харбине, создаются объединения и в других частях планеты. Чураевка превращается в символ рассеянной, но неугасающей русской культуры, оплодотворившей своей духовной силой мировую культуру.

В 1928 г. книгоиздательство «Алатас» выпускает книгу «Гонец». Трудно описать, какое ошеломляющее впечатление производила и производит она на русского читателя. Это беспредельно искренний рассказ о жизни, накоплении духовного опыта, об идеалах, об оставленной родине и о поисках смысла жизни. Неисчерпаемо содержание книги — и действенно. Нужно было, конечно, обладать смелостью, чтобы назвать свои письма «Первой помощью человеку». Но именно этой целью задался Гребенщиков — во всей своей деятельности «открывать лучшие пути жизни для человека». «Гонец» — итог трёхлетнего пребывания писателя в Америке. Это осознание результатов активного труда и созерцательного отдыха. Добытое знание жизни Гребенщиков формулирует просто — «Радость Бытия». Ею и спешит поделиться с людьми писатель, он посылает своего «гонца» с благой вестью: «Какое счастье посылать тебя! Ведь вместо бомб и ядовитых газов ты будешь сбрасывать на города и сёла весть о мире, о взаимном понимании и о возможности создания радостного праздника труда». О Радости Бытия Гребенщиков пишет так: «Казалось бы, так просто утвердить в сердцах и разуме всех людей, что первое несметное богатство и лекарство от всех болезней, от духовных и физических — есть Радость Бытия. Переделы её царства безграничны и источники её животворящей силы неисчерпаемы. Радость Бытия — это такая магическая сила, что если бы люди могли как можно чаще прибегать к этому источнику, — вся жизнь преобразилась бы на наших глазах». Жанр «Гонца» известен русской литературе, это «выбранные места из переписки с друзьями», то есть исповедальная проза, но она же стала и проповедью. Вот этот сплав исповеди и проповеди по-видимому и определил необыкновенное воздействие книги на читателя. Можно было бы привести немало примеров духовного возрождения людей, известных и неизвестных, понявших значение «благой вести». «Гонец», как понимал Гребенщиков, явился звеном в цепи книг, которые должны были стать философским основанием Школы жизни, задуманной им вместе с Н.К.Рерихом. Сюда он включил прежде всего «Пути Благословения» Н.К.Рериха, «Чашу Востока» и свои книги «Гонец» и «Радонега» — о святителе Сергии.

Конец 20-х и все 30-е гг. — самый насыщенный период деятельности Гребенщикова в Америке. Расцветает его публицистический талант.

Он пишет на общественные, политические, философские темы, много статей посвящено деятелям русской культуры. Писатель предпринимает поездку по Америке, посещает те уголки, где существуют русские общины, клубы или церковные приходы. Он изъездил на своей машине Америку вдоль и поперёк. Гребенщиков уверен в плодотворном действии русской культуры на американское общество. В поездке созревает убеждение, что традиции родной культуры сохраняются более всего там, где русские объединяются вокруг храма, где есть сильная церковная община, а церковь несёт своим прихожанам истинный свет просвещения. Публицистическая деятельность сопровождается художественным творчеством. Выходят очередные тома «Чураевых», а также «Радонега», роман «Купава», сказки, повести. Писатель работает над автобиографической повестью «Егоркина жизнь». Гребенщиков становится одним из самых значительных писателей русского зарубежья.

В 1933 г. идёт обсуждение о выдвижении на Нобелевскую премию двух русских писателей: Бунина и Гребенщикова, но он отказывается от участия в конкурсе в пользу Бунина. Некоторые русские с сожалением воспринимают этот отказ. Вот что писал известный общественный деятель, бывший председатель Петербургского Окружного Суда В.Е.Рейнбот: «После наших классиков, разом появившихся плеядой в 60-х годах, я не знаю ни одного таланта, близкого Гребенщикову по красочности языка, по выработке и выдумке сюжета, по разнообразности прекрасных психологических начертаний действующих лиц, главных и третьестепенных, и, наконец, по развитию философской перспективы».

Несмотря на то, что Чураевка действует и книги издательства «Алатас» расходятся даже в больших тиражах, чем иные ожидали, долги по проектам Гребенщикова растут, и он вынужден оставить Чураевку, заняться преподавательской работой, чтобы выплатить долги. Гребенщиков перебирается в Лейкленд, штат Флорида, где преподаёт русскую литературу и историю. Там он останется до конца жизни, бывая в Чураевке только наездами. Ему присваивается учёное звание профессора. Но и там, в Лейкленде, как позже вспоминал Гребенщиков, «суждено было устроить в некотором роде Русский центр. Сюда перенесена, так сказать, культурная деятельность Чураевки с Помперанга, из штата Коннектикут. Здесь происходят от времени и до времени лекции на русские темы, небольшая постоянная выставка русского искусства, концерты русской музыки, здесь останавливаются почётные русские гости из других городов. Между прочим здесь в прошлом году в течение четырёх вечеров И.И.Сикорский читал свой новый большой философско-религиозный труд... Здесь продолжается писание автором этих строк своей затянувшейся на годы русской эпопеи». Строки эти писались в 1942 г.

Во время Второй мировой войны Гребенщиков занимал патриотическую позицию. В начале 50-х годов, когда до Запада дошла информация о сталинском ГУЛАГе, он активно противодействует возникшему в США русофобству, настойчиво утверждая различие между многострадальным русским народом и полицейской диктатурой Сталина. В это же время Гребенщиков начинает подготовку нового проекта «Сибирь-Америка», мечтая объединить культурные и экономические силы двух стран, полагая, что «их историческое единство» даёт право поставить проблему взаимовыгодного сотрудничества. «Холодная война» положила предел международным проектам Гребенщикова, но не надолго. Гребенщиков с помощью своих друзей, двух сенаторов, обращается к правительству США с речью, в которой просит не смешивать отношение к сталинскому режиму и к русскому народу. Миротворческая деятельность Гребенщикова была поддержана сенатом.

В начале 50-х годов Гребенщиков выпускает шестой и седьмой тома эпопеи: «Океан Багряный» и «Лобзание Змия». Они оказались последними. В корректуре был уже восьмой том «Пляска во Пламени», но в свет он не вышел. В планах и черновых набросках существует ещё четыре тома: «В рабстве у раба последнего», «Суд Божий», «Идите львами», «Построение Храма». В 1954 г. Гребенщиков завершил работу над своей последней повестью «Егоркина жизнь». Она была опубликована уже после его смерти в 1968 г. Последние годы жизни Гребенщиков тяжело болел. Умер он 11 января 1964 г., похоронен в городе Микленде, во Флориде. Его жена Татьяна Денисовна пережила его всего на несколько месяцев.

Гребенщиков по духу своему, впрочем, как и все выдающиеся русские писатели, был просветителем, он мечтал о том, чтобы слово стало делом, и этому правилу он следовал до конца своих дней, утверждая творчеством своим и гуманизм, и оптимизм, веря в духовное возрождение русского человека.

^{Т.Д.Гребенщикова}

Как ни странно,  Родина до сих пор не знает своего писателя «милостью Божией». В СССР произведения Г.Д.Гребенщикова практически не издавались. Единственная значительная публикация — вышедший в 1982 г. в Иркутском Восточно-Сибирском издательстве том «Избранные произведения». Архивы писателя разбросаны по многим местам, судьба многих документов не известна. Ценная часть архива поступила в 1991-1992 годах из Музея Н.К.Рериха в Нью-Йорке в Музей истории литературы, искусства и культуры Алтая, находящийся в Барнауле. В настоящее время ведутся переговоры о дальнейшей передаче материалов.

Георгий Гребенщиков, несомненно, фигура в русской литературе XX века исключительно яркая. Он не оставлял надежды на то, что его произведения появятся на Родине, и надежда вернуться на Родину хотя бы своими творениями не оставляла его никогда.

г.Кирьят-Ям (Израиль)