Дельфис

Дух общины характерен для русского народа. Даже уединяясь в скиты, монахи мечтали о построении Града Светлого, где идея гармоничного жития всем миром смогла бы получить своё яркое развитие. То, что для одних было лишь заветной мечтой, для русского писателя Георгия Дмитриевича Гребенщикова стало Делом жизни. Не на земле русской возникало удивительное поселение, а вдали от неё — в Америке, где нашлось место, напоминавшее Гребенщикову о его родном Алтае. Алтай, община, Святой Сергий стали ключевыми понятиями нового построения. Ключевыми они были и в отношениях Г.Д.Гребенщикова и Н.К.Рериха. Если бы Николай Константинович не настоял на переезде Гребенщикова в Америку и не помог деньгами — кто знает? — может быть, и Гребенщиков не затеял бы строительство русской деревни, останься он в Европе.

Новое поселение получило название Чураевка. Оно было взято друзьями писателя из его эпопеи «Чураевы», первый том которого был закончен Гребенщиковым ещё в 1917 году и напечатан в Париже через пять лет. Так, сила литературного образа переросла страницы книг. Первый дом в Чураевке был построен Гребенщиковым в 1926 году.

С перенесением в русскую деревню из Нью-Йорка книгоиздательства «Алатас» в 1927 году Чураевка становится культурно-просветительным центром Америки, а со строительством часовни Преподобному Сергию — и духовным. С письменного благословения трёх митрополитов — Всеамериканского вл. Платона, Западноевропейского вл. Евлогия и Дальневосточного вл. Мефодия — 16 мая 1930 года, в день рождения Преподобного Сергия, была заложена, а к концу лета построена и 14 сентября этого же года освящена часовня в Чураевке. И книгоиздательство, и часовня создавались при непосредственном участии Н.К.Рериха. В «Алатасе» были изданы его книги. Рерих сделал рисунок изящной одно-купольной часовни, послуживший основой её проекта, и дал деньги на её сооружение. Он также заказал для часовни хоругвь с изображением лика Преподобного Сергия. Чураевская часовня Святого Сергия стала прообразом часовни и при Музее Н.К.Рериха в Нью-Йорке. Нью-Йоркская часовня была открыта спустя четыре года после чураевской.

^{Часовня Святому Сергию в Чураевке}

Под влиянием Николая Константиновича Гребенщиков вынашивал также идеи создания в Чураевке Культурно-философского центра — Практической школы жизни, одним из направлений которой являлось бы и постижение эзотерического учения. Гребенщиковская Чураевка в своём роде становится подготовительной ступенью к осуществлению грандиозного плана — построения Города Знаний на русском Алтае. Вот что пишет Е.И.Рерих в своём письме супругам Гребенщиковым 24 августа 1930 года: «...часто мысленно переношусь в Вашу Чураевку и духом участвую в построении часовни Великому Сергию. И думается мне, когда её основатели перенесут свои труды в далёкие долины мощного Алтая, место это останется средоточием, центром Духа. Магнит, заложенный во Имя Великого Сергия, может привлечь многие души. Сокровище Его Учения не знает пределов, всё вмещает, всё покрывает и всё огненно претворяет» [1].

Чураевка стала «родиной» многих литературных произведений Георгия Дмитриевича, наполненных идеями строительства новой жизни. Возникшие на американской земле, все они посвящены далёкому, но столь близкому сердцу писателя, Алтаю. Ещё в 1925 году Великий Владыка поручает Гребенщикову написать достойную книгу об Алтае — Книгу, которую Он хотел бы иметь в Братстве. В «Письме Махатмы» [2] Гребенщикову передаётся это пожелание Владыки, а вместе с ним и Его благословение на этот труд. Георгий Дмитриевич удаляется в чураевскую обитель, чтобы достойно выполнить поручение Владыки. Так, в 1927 году появилась рукопись «Алтай — жемчужина Сибири», вдохновлённая посланием из самого высокого Источника.

Понимая значение Чураевки, Николай Константинович и Юрий Николаевич Рерихи 26 августа 1929 года посетили русскую деревню и встретились с Георгием Дмитриевичем и Татьяной Денисовной Гребенщиковыми. Важность этого визита была велика, несмотря на его кратковременность. Николай Константинович заложил первый камень в основание здания нового культурного центра в Чураевке, в котором планировалось расположить художественную студию, магазин книгоиздательства «Алатас» и где бы проводились выставки, концерты, другие культурные мероприятия. Более того, Рерих выбрал 13 акров земли для создания филиала нью-йоркского Музея Н.К.Рериха. Инициативы Рериха давали новые импульсы для дальнейшего развития Чураевки и стали ещё одной вехой в истории духовной преемственности этого священного места в штате Коннектикут, где когда-то собирались вожди индейцев для своих сокровенных встреч.

В книге посетителей деревни Чураевки Н.К.Рерих сделал следующую запись: «26 августа 1929 года — знаменательный день в Чураевке. Да растёт и процветает "Алатас". Чудесное озеро, чудесные берёзы, чудесная гора» [3]. Восторженно о поездке в Чураевку в своём письме матери в Кулу отзывался и Юрий Николаевич: «Сегодня мы с Папой ездили в Чураевку к Гребенщикову. Он очень хороший человек! Мы провели с ним замечательный день. Его жена — по-настоящему добрая душа и очень духовна. Он посылает несколько книг в библиотеку "Урусвати"» [4]. Чураевку посещали также сын Н.К.Рериха художник Святослав Рерих и сотрудники Музея — Зинаида и Морис Лихтманы, Фрэнсис Грант, Софья Шафран.

Русская деревня стала настоящим действующим очагом культуры в самом центре Америки. Чураевка конца 20-х и 30-х-40-х годов имела сильное воздействие на прогрессивные умы. Ее отделения возникли в Европе и Азии. Одно из крупнейших объединений — «Молодая Чураевка» возникло в Харбине. Драматические повороты событий в начинаниях Рерихов, а также Вторая мировая война сказались и на развитии русской колонии в Америке. В 1942 году Гребенщиковы вынуждены были уехать в город Лейкленд в штате Флорида, чтобы иметь возможность заработать деньги, в том числе, и для погашения долгов по чураевским проектам.

Деятельность Чураевки приостановилась. Но разве животворные идеи погибают? В очерке «Что такое Чураевка?» Георгий Дмитриевич писал: «Пройдут года, пройдут десятилетия, многое изменится, и, может быть, когда нас уже не будет, здесь вырастет перенаселённый, шумный городок, а может быть, напротив, всё заглохнет и все наши сады и домики покроют пустыри, но это не значит, что умрёт и канет в Лету Чураевка. Чураевка, заложенная в муках и терпении, умереть уже не может. Душа её, её идея, практически запёчатлённая в живые, прочные кристаллы, в её книги, здесь созданные и отсюда разлетевшиеся, как птицы-вестники, во все концы земного шара, уже становится мечтою каждого бездомного изгнанника» [5], с. 301-302.

«Чураевка — это то, что на огне не горит, в воде не тонет и ржавчиною и травой забвения не покрывается. Чураевка, как далёкое эхо раз пропетой русской думы, откуда-то из гор Алтайских пронеслось и отозвалось в лесах и на горах над речкой Помперанг в Северной Америке, эхо это несокрушимо и для истребителей свободного мышления неуловимо» [5].