Дельфис

Посмотрим прямо, широко и зорко на настоящее нашей отчизны. Оно кажется отчаянным, и муки и жертвы миллионов людей не поддаются описанию. Но кто смеет сказать, что русский народ умирает? Он не только жив, но он являет собою чудо невероятного преодоления ужасающей эпохи. Не в силу его политической неволи, а именно вопреки ей, он встаёт Гигантом, мускулы которого закалены в огне и адских муках, и потому являются ничем и никем несокрушимыми. Может ли быть, чтобы у этого Гиганта не было души и сердца, а следовательно, и Веры, Надежды и Любви?

Когда мы смотрим на многоцветную радугу русского искусства и, особенно, когда радуемся победному шествию по всему миру русских песнопений и литературных произведений наших классиков-писателей, мы невольно оглядываемся назад, к истокам былых построений и достижений, к корням нашего исторического бытия. Только там, в кузнице великих испытаний прошлого, складывалась всепроникающая печаль наших песен или всеокрыляющая победная радость хвалебных гимнов или восторженных народных и церковных песнопений. Только оттуда, из кладезей ИСКАНИЯ правды Божией и чистого подвига, согретого крепкою любовью к Богу и к человеку-брату, черпала наша литература её благовдохновенные, гуманитарные идеи и возвышающие образы. Безымянные летописи давно несуществующих скитов и обителей были первыми столпами русской литературы. Без этих источников вдохновения, без этих традиций и религии прошлого, не могло быть ни Ломоносова, ни Пушкина, ни Гоголя, ни тем более Достоевского и Льва Толстого. Все наши композиторы, все наши художники и скульпторы, великие певцы и артисты, великие государственные деятели и даже учёные — все они обязаны своими достижениями тому былому нашего отечества, которое когда-то получило ореол святости, создало легенду Града Китежа, удостоилось названия Дома Пресвятой Богородицы.

Вот почему было бы неблагодарно и даже недобросовестно, для каких бы то ни было потомков Православной Руси, утверждать, что прошлое достойно забвения и даже порицания. Пренебречь, а тем более надругаться над тем, что в течение столетий почиталось миллионами народа, было для него святынями и дало столь богатый плод культуры, — это значит быть отступниками от своего народа, разрушителями настоящих и будущих путей и русской, и общечеловеческой культуры.

Излишне спорить о том, какой великий грех был вскормлен невежеством прошлого, но это невежество, это мракобесие, выросшее к нашим временам в чудовищное самоистребление, явилось результатом всё того же отступничества от истинно-христианских устоев духа, которое привело Россию в её современный ад. За это мы и несём справедливое наказание. Но можем ли мы быть судьями даже этой грешной части прошлого, коль скоро сами не способны устроить нашу жизнь на лучших основаниях? Те же из современников, кто мог бы, по качеству своих действий, возвысить голос против этого греха, неминуемо должны черпать всё те же вдохновения и лучшие примеры из Великого Прошлого, и потому это они, подобно царю Давиду, должны воскликнуть:

— Господи, устне моя отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою!

Именно, хвалу Богу, молитвенную благодарность за всё, Им посланное, есть ли это радость достижения или очищающий пламень испытания, — должен испытывать всякий разумный русский человек. Ибо много неистребимых сокровищ получил он от прошлого своей отчизны, которая многократно прославлена и просияла подвигом её святых подвижников. Среди этих подвижников один из первых, один из примернейших утвердителей смысла бытия и светодателей всем племенам России, является преподобный Сергий Радонежский, бессмертный в своём деянии на все времена.

Поэтому в наши смутные дни всякий современный человек, а образованный тем паче, должен задуматься над простой и непреложной истиной:

— Мы ничего не знаем о Боге, как насекомые ничего не знают и не могут знать о человеке. И, несмотря на большой технический и научный прогресс, было бы слишком самонадеянно думать, что новые поколения знают больше, чем ушедшие.

Кротость и смирение перед волей Божией, сознание своей зависимости и ограниченности во всём, были основными мотивами подвига многих святых мужей мира во все времена. Именно, через эту кротость начинали они свой трудный и светлый путь к постижению Божественной мудрости. А эти постижения привели их к чудесам веры и приближали к Богу, а стало быть и к сокровенным таинствам и радостям, нам ныне не понятным.

Однако не попытка что-то разъяснять или кого-то поучать о многократно и вдохновенно разъяснённых истинах побуждает меня писать и говорить о житии святых подвижников, но внутренняя потребность благодарности Творцу за то, что, по его Промыслу, такие подвижники существовали и, в сонме обликов святой Руси, являли собою яркие светочи незакатных радостей, к которым всегда и всякими путями человечество будет стремиться.