Дельфис

Что значит Творчество? — Сраженье

Со смертью, ежечасный бой,

Наитруднейшее уменье

Всем сердцем, мыслью — всем собой

Поддерживать Господне пламя,

Дабы вовеки не угас

Огонь, который рядом с нами,

Огонь, который создал нас.

 * * *

Научиться Творить, как наказывал Бог —

Собирая свой дух, словно света пучок,

Тот пучок, что сплетясь, прожигает насквозь

Смерть саму. — Выход в жизнь. Светоносная ось.

Так Господь на закате все дали собрал

В световую стрелу и вонзил внутрь скал,

Чтобы точку опоры нам дать, чтоб ввести

В самый центр миров, где сошлись все пути.

 * * *

Круженье над тайной...

Всё ближе и ближе,

Всё уже и уже круги.

Я чую, вдыхаю, я слышу, я вижу

Вот там, где не видно ни зги.

Да нет, не во сне, не в догадках — воочью,

Почувствовав в небе упор,

Находит душа сокровенную точку,

Из коей родится простор.

Ну вот он раскрылся — бездонный, бескрайний —

Всем виден, всем ясен — гляди!

А Тайна осталась великою Тайной,

Но вся уместилась в груди.

 * * *

Бог и смерть несовместимы.

Бог есть молния бессмертья.

Свет без тени, огнь без дыма,

Тот, что путь мгновенный чертит,

Просквозив навылет твердь.

Бог есть молния бессмертья,

Но идут к нему сквозь смерть

И приходят.

В жизни этой

Здесь, где свет фонтаном брызнет,

Встречный свет — навстречу свету,

Через смерть ещё при жизни.

 * * *

Чтоб в Тебя вглядеться,

Нужен весь простор,

Облаков соседство

И молчанье гор.

Чтоб проникнуть взглядом

Внутрь Твоих очей,

Не чудес мне надо —

Глубины Твоей.

Бесконечный вечер.

И с горы видна

Божья бесконечность,

Божья глубина.

 * * *

Пусть на моих ресницах

Ещё висит слеза, —

Мне б только научиться

Глядеть Тебе в глаза.

Мне в этой жизни надо

Лишь только одного:

Входить недвижным взглядом

Внутрь взгляда Твоего.

В нём — свет без капли тени,

И в нём заключены

Вся жизнь и воскресенье

И море тишины.

Бездонность поднебесья,

Покой могучих скал.

Я знаю — тот воскреснет,

Кто глаз не отрывал...

 * * *

Почти недвижны облака.

Нет волн, не слышно гула.

Заря была так глубока,

Что сердце в ней тонуло.

Запламенела в вышине

И тая розовела

И углубляла душу мне.

О, до каких пределов?

За что такая благодать?

О, Боже, что Ты хочешь?

Что я должна ещё понять,

Покуда видят очи?

 * * *

Склонились ветки над недвижным прудом.

В вечернем свете мысли погребя,

Остановлюсь, замолкну и забудусь.

Совсем забуду самоё себя.

И вот тогда-то, Господи, тогда-то

Ты остановишь тихий взгляд на мне

И Образ Свой сумеешь отпечатать

На сердца неподвижном полотне.

 * * *

Как давно мир Божий болен?

О, когда впервые

Сила вырвалась на волю,

Власть взяла стихия?

Кто на сей вопрос ответит?

Кто нам точно скажет,

Сколько дней, часов, столетий

Князь бездушный княжит?

Но не он хозяин всходов —

Тот. кто сеял семя.

Все бесчисленные годы —

Это только время.

То, что канет, то, что кружит, —

Рушит, а не лечит.

И оно всегда снаружи,

А внутри нас — вечность.

Не единой силой живы —

Тайною великой.

Есть в глубинах молчаливый

Внутренний Владыка.

Мир принадлежит по праву

Не стихии — Духу.

Бог есть Космос, а не Хаос,

Строй, а не разруха.

Длится каждое мгновенье

Клич в Господнем стане —

Бьётся сила разрушенья

С силой созиданья.

Кто к Творцу на самом деле

Вышел на подмогу?

Мы пожертвовать сумели

Не собой, а Богом.

И останется навеки

В небеса впечатан

Бог, распятый в человеке,

Бог, людьми распятый.

Но вершится неизменно

Тайная молитва —

Нас зовёт Творец Вселенной

На немую битву.

Адский грохот бьёт и глушит

Голос Божьей шири:

Строй и космос в ваших душах

Строй и космос в мире.

 * * *

Ты думаешь — можно исчезнуть?

Но всем ожиданьям переча,

Как только провалишься в бездну,

Вот так и почувствуешь — вечен.

Вот там, посредине провала

Увидишь, что нету границы, —

Всё то, что тебя окружало.

Внутрь сердца смогло уместиться.

И ноша сверхсильная Божья

Твоей обернулась поклажей...

Не быть? Но не быть невозможно.

Уйти? Но куда от себя же?..

И встанешь затравленным зверем,

Взвалив себе небо на спину...

Никто ведь тебе не поверит,

Что Бог — это значит — единый

Со всеми...

Звериные лица

И полные злобою души...

Но как же от них отделиться,

Себя самого не разрушив?...

Триптих

I

Орган гремел. Моя душа

Шла на пролом, как вал, круша

Все стены. Плотный мир дробя,

Пыталась внутрь самой себя

Прорваться. А из глубины,

Из темноты — с той стороны,

Сметя, пробив меня насквозь,

В ответ — рыдание рвалось.

II

Бог это ВСЁ. Я — дробь. Я — часть.

А Он есть ВСЁ. О, эта власть

Всецелости! Нет ничего

Помимо Бога моего.

Восторг великой полноты —

Всё есть в Тебе и всё есть Ты!

А я... Но я — не только я,

Я — неотъемная Твоя

Часть. О, грохочущий орган!

Какой вселенский ураган

Сдувает прах, уносит дым!

Без Бога я — ничто, но — с Ним!..

Но — потерявшаяся в Нём!..

О, Боже, Твой священный гром,

Твой разъярённый пенный вал

Мне смерть принёс. И жизнь мне дал.

Смерть — для меня, а жизнь — для Бога,

Я принимаю суд Твой строгий,

И будет в прошлом пламя ада.

Всеведующий Судия! —

Да будет воля не моя,

А лишь Твоя. Ты есть везде —

И на земле и на звезде

Одновременно. Ты — со мной,

Как море с каждою волной,

Как сердце — с каждой клеткой тела.

Ты мне даёшь свою Всецелость —

Всю ширь, все звезды в вышине —

Ведь я — в Тебе, а Ты — во мне.

III

О, кроткий лев, о тихий гром,

О, полный ласки шёпот Божий, —

Орган, вещающий о том.

Что все мы быть святыми можем,

Что рай — не дальняя страна,

Что сердце вхоже в эти дали,

Что это просто тишина,

Которой мы ещё не знали,

Что это глубина глубин,

В которой ты доселе не был,

В которой Бог совсем один

С любовью тихою, как небо.

Здесь наши крики не слышны,

Они умолкли в сердце Бога.

Здесь только жажда тишины —

Ещё чуть-чуть, ещё немного... —

И вот — у мук проглянет дно

И будет в прошлом пламя ада.

И — ты с самим собой — одно,

И больше ничего не надо.