Дельфис

Многие достигнутые западной цивилизацией нравственные и религиозные нормы к концу XX столетия были поставлены под вопрос. В поиске новых критериев и решений современных проблем возник интерес к необычной судьбе «добрых людей» (катаров-альбигойцев) и тамплиеров, а также и ещё дальше в прошлое – к истории друидов и рыцарей Грааля, о которых мы знаем из саг. Возможно, возникла надежда найти в жизни этих сообществ то, что было утеряно в нашем современном мире.

Интерес к этому этапу истории и людям, вершившим его, – казалось бы, на века погребённый, забытый, вычеркнутый из истории Европы, – тем не менее периодически возвращался. Появлялись поддерживающие его легенды, литературные и музыкальные произведения, исторические исследования. Вольфрам Эшенбах, Рихард Вагнер, Морис Магр, Отто Ран, Александр Блок (для драмы «Роза и крест»), Николай Рерих, Михаил Булгаков (при написании романа «Мастер и Маргарита») и многие другие глубоко интересовались катарами Южной Франции и всем, что было, в той или иной степени, связано с ними.

Сегодня учёные считают крестовые походы XIII века против альбигойцев, положившие начало инквизиции, самым первым «Холокостом» как идейным геноцидом на территории Европы, в процессе которого были уничтожены не только философия, религия, люди, причем в огромном для того времени количестве, но и их высокая романская культура, а также просто память о событиях тех лет. Было стёрто с лица земли население замков и целых городов, сожжены книги и рукописи с целью переписать историю.

Но историю нельзя уничтожить полностью. На очередном витке эволюции Западной цивилизации у многих людей вновь возникла жажда духовного поиска, стремление обрести свободу от навязываемых догм и право самостоятельного поиска истины. И то, что казалось забытым, стёртым, исчезнувшим – начало постепенно проявляться. Этому способствовали замечательные люди, целью и смыслом жизни которых стали поиск, исследование и хранение древних тайн Окситании, края, где в XI – XIII веках жили и проповедовали катары.

Одним из таких людей был Антонин Гадал (1877–1962) – простой на вид человек, школьный учитель, который не играл ведущих ролей на мировой арене и не копил богатства для себя, а всю свою жизнь пытался восстановить утерянные духовные сокровища для всех нас.

^{Антонин Гадал рассказывает об очередной находке}

Антонин Гадал родился 15 марта 1877 года в Тарасконе на реке Арьеж (Tarascon–sur–Ariége), в сердце региона Сабарте – колыбели пиренейского катаризма. С ранней юности он дружил с историком Адольфом Гарригу (1802–1897), проживавшим в соседнем доме. Гарригу был страстным исследователем древней истории своего края, занимался раскопками в бесчисленных пещерах региона и имел богатую библиотеку, в том числе и с редкими текстами. Он был глубоко убеждён, что легенды о катарах были основаны на реальных фактах, забытых или вычеркнутых официальной историей. И что наследие катаров – это живая традиция, контрастирующая с догматизмом и стремлением к власти римско-католической церкви.

На протяжении многих лет Антонин Гадал работал вместе с А.Гарригу в качестве ученика и личного секретаря. Он называл его «Папа Гарригу», а нередко – «учителем» и «Патриархом Сабарте». Когда зрение почти столетнего наставника ослабло, Антонин стал читать ему вслух и делать записи под его диктовку. Они вместе осуществили реконструкцию событий, произошедших 700 лет назад, когда пещеры Юсса-Орнолак в долине реки Арьеж были действующим центром инициации, где катарские Совершенные (Parfaits) отрекались от своего прошлого и обретали новую, истинную Жизнь. Потом они уходили, чтобы дать людям «чудесное утешение из Вифлеема».

^{Антонин Гадал у себя в мастерской}

А.Гадал разделял веру своего учителя в существование в этих краях глубокого духовного течения, которое может быть сегодня вновь «прочитано». За трагическими историческими событиями Гадал видел и другую историю: духовное становление, где каждый персонаж, каждое место или след были знаком, шагом к духовному поиску Царства Духа. Он обладал внутренним, духовным видением и следовал его руководству. Адольф Гарригу очень рано заметил в пламенном молодом Гадале сознательный отклик на это внутреннее прикосновение Света. Он узнал в нём своего последователя в духовной миссии «стража и хранителя наследия мудрости катаров».

Долина реки Арьеж всегда была богата древностями, историческими памятниками и символами прошлого. А Гадал обнаружил там святилища катаров. И свою жизнь он посвятил их изучению и охране. Он исследовал горы Сабарте, находящиеся там пещеры, часто ползая по ним со свечой в руке. С какой любовью и болью в сердце он об этих местах: «Наши горы хранят неизгладимые следы героических сражений мужественных жителей в защиту своей веры. Огонь, связывающий тысячи и тысячи альбигойцев, был потушен и забыт, даже предан. Но скалы хранят воспоминание о нём для живущих ныне! Чернее, чем тёмные устья пещерных входов, глядящих с берегов Арьежа, сохраняются следы огня на отвесных известковых каменных стенах. Эта страна была когда-то проклята. Но как прекрасна она, прекрасна как один из кипарисов, охраняющих надгробный памятник».

Так, совершая очередную исследовательскую работу, он обнаружил ряд интереснейших объектов,– магических и культурных символов, – показав, что с древних времён Сабарте был для многих людей и групп священной землёй и духовным убежищем, несмотря на столетия, отделяющие их друг от друга. И все они имели тесную связь с одним и тем же духовным потоком, не имеющим ни начала, ни конца. Все они утоляли духовную жажду из одного и того же источника.

А.Гадал не только сам изучал древние тексты в библиотеках и в архивах. В 30-х годах прошлого века вокруг него собралась группа единомышленников: эзотерики, писатели, интеллектуалы, которые помогали ему в исторических и эзотерических исследованиях. Деода Роше (Déodat Roché), Морис Магр (Maurice Magre), Рене Нелли (René Nelli), Изабель Санди (Isabelle Sandy), графиня Пюжоль-Мюра (Pujol-Murat), Поль Алексис Ладам (Paul Alexis Ladame), Форе-Лакоссад (Fauré-Lacaussade), Андре Бретон (André Breton)¹ – вот неполный список имён «кружка Гадала» – людей, кто всем сердцем желал открытия истинной истории своего края, возвращения стёртых инквизицией её страниц о явленных здесь откровениях и духовном подвижничестве альбигойцев. А поскольку Гадал и его друзья начали свою работу в начале ХХ века, когда в Европе – вместе с приходом «машинной цивилизации» – был особенно силён гнёт идей вульгарного материализма и позитивизма, то заговоривших о преемственности в духовной культуре историков круга Гадала причислили к движению «неокатаризма». Действительно, соприкосновение с найденными этими энтузиастами-одиночками при раскопках и в архивах артефактами столь мощного духовного импульса, – каким, несомненно, была «Церковь добрых людей», – не могло не стать их поистине инициатическим опытом, не могло не призвать всем сердцем встать на защиту этого уникального явления неортодоксальной духовной культуры. Вновь обретённый импульс привлёк к себе внимание голландского философа-мистика Яна ван Рэйкенборга и других и породил целую плеяду исторических исследований о катарах и их учении, причём авторами первых серьёзных книг о катарах стали участники тех первых кружков с участием А.Гадала, оформившихся впоследствии в «Общество друзей Монсегюра и Святого Грааля» («Société des amis de Montségur et du Saint-Graal de Sabarthès et d'Occitanie»). Оно было создано в 1937 году и закрыто во время фашистской оккупации в 1942 году.

^{Кружок А.Гадала}

С самого же начала исторических изысканий этой группы учёных и энтузиастов оказалось, что большинство имеющихся исходных материалов о катарах пришли от их противников – католических священников, монахов и инквизиторов, вассалов французской короны, которые видели в «добрых людях» своих конкурентов. А собственно принадлежащих самим катарам осталось всего несколько документов, надёжно спрятанных от глаз исследователей. Гадал собирал эти драгоценные писания. И понял, что было сделано всё, чтобы предотвратить их обнаружение. Часть первоисточников была уничтожена или изуродована, а для того, чтобы лучше завуалировать истину, были измылены ложные легенды. Другая часть источников оказалась вне досягаемости, исторические данные скрыты. Подлинные концепции христианства, основанного на чистоте, любви, возрождении Души, освящения Духом – были извращены.

Шаг за шагом, Гадал искал следы того, что, как он чувствовал, некогда было величественным учением. Будучи глубоко интуитивным исследователем, человеком сердца, он сумел постичь глубину духовного подвижничества катаров, утверждая простую истину: Путь достижения Духа един и, если стремиться к Свету, то процесс преображения от бренного к вечному будет достигаться через стадии: смертный человек – изменчивая душа – вечная душа Света. Гадал любил говорить: «Путь посвящения это не только образ». Вплоть до своих последних дней он открывал для себя золотую нить, связывающую каждый новый факт о катарах с их исходным духовным источником – гнозисом. Важно также и то, что Гадал сумел раскрыть некоторые существенные аспекты посвящения Совершенных, различные этапы которого он описал в своей книге «На пути к Святому Граалю».

Но мало было описать потерянный в веках и открытый заново путь духовного преображения в традиции катаров, нужно было постараться вновь донести его до людей. Будучи школьным учителем, Гадал в то же время работал в местной Туристической палате. Во исполнение взятой им на себя духовной миссии, он продолжал исследовать пещеры и водил в них туристов. В его ведении находились небольшие гроты и Ломбрив ─ крупнейшая пещера в Европе, которая во времена катаров служила храмом, где Верующие (Сredentes) собирались для отправления религиозных обрядов, проводимых Совершенными.

Тайна катаров оказалась частично погребена в многочисленных пещерах Юсса-Орнолак. Их исследования привели к догадке, что в них, разбросанных в стенах Священной горы и образующих сеть подземных галерей, катары проводили свои «практики Посвящения». Гадал указывал на связь духовной традиции катаров с гностическими учениями раннехристианского времени. Он рассказывал посетителям пещер о ступенях инициации кандидата, поочерёдно осуществляемых в различных гротах вплоть до истинного освобождения человека от материи, когда новый Совершенный обретал посвящение, стоя в вырубленной в скале пентаграмме в пещере Вифлеем, полностью соответствуя словам инициации: «Здесь возрождается душа Искателя после того, как внутренне он полностью простился с миром».

^{Пещера «Вифлеем» с алтарным камнем в долине реки Арьеж. Справа видна пентаграмма, вырезанная в стене пещеры}

Постепенно, в 30-е годы прошлого века, работа А.Гадала по восстановлению духовной традиции катаров начинает вызывать неподдельный интерес, в первую очередь, у английских и немецких эзотериков, теософов и других искателей истины. Появились различные домыслы о Монсегюре и Святом Граале.

К Гадалу приезжали многие заинтересованные в его работе англо-германские исследователи эзотерической традиции, например, Отто Ран (Otto Rahn), Вальтер Н.Биркс (Walter N.Birks), чтобы узнать у него тайны катаров.

Сегодня известно, что оккультисты гитлеровской Германии неспроста интересовались эзотерическими, гностическими и мистическими учениями древних Востока и Запада, преследуя вполне определённые цели – овладеть их мистериями и реликвиями (в случае катаров это был Святой Грааль) для достижения мирового господства. Исследования окрестностей Монсегюра тем же Отто Раном в начале 30-х годов были финансированы Альфредом Розенбергом, мистическим идеологом нацистской партии.

А.Гадал занимался не только историческими исследованиями и поисками артефактов. Он не хотел, чтобы наследие катаров оказалось засекреченным оружием в руках организации, подобной фашистской «Аненербе». Также он понимал, что знания, не подкреплённые практикой жизни, могут стать балластом и предметом нескончаемых академических дискуссий. Гадал не сомневался в том, что секрет катаров, их «сокровища», не могут быть приобретены без личных усилий, без внутреннего процесса очищения, который у катаров назывался «эндурой». Он хотел обнажить суть движения катаров – изначальное, чистое христианство, Церковь Любви, Церковь Параклета (Утешителя). В предисловии к своей книге «На пути к Святому Граалю» А.Гадал писал: «Подземные галереи медленно и поверхностно открывают то, что они слышали и видели; и по сей день некоторые закутки хранят нераскрытые тайны. Далеко простирается гавань пиренейского катаризма. Её непростая история на протяжении веков оставалась почти неизвестной, потому что тогда время ещё не настало, и лавр не расцвёл вновь²».

Посвятив свою жизнь возрождению знаний о древней духовной практике, А.Гадал стал пионером нового видения окситанских катаров. В пещерах долины Арьеж он открыл для нас тайны высокой духовности Bonhommes («добрых людей») и призвал вспомнить путь совершенной любви, оставшийся в веках в поэзии трубадуров, передавших в стихах их учение. Он любил говорить: «Это наши собственные духовные богатства, которые возвращаются к нам в конце концов!»

Работа всей жизни Гадала получила своё символическое завершение в 1954 году. Тогда он, будучи уже почтенным хранителем древних святилищ, пещер в долине Арьежа, встретился с Яном ван Рэйкенборгом. И эта встреча в месте, которое много веков назад стало символом несгибаемого мужества, дала возможность продолжить нить, тянущуюся через века и страны.

Составила по материалам Lectorium Rosicrucianum М.А.Вихарева