Дельфис

Мор Томас (1478—1535)

Выдающийся английский мыслитель-гуманист, один из основоположников утопического социализма, государственный деятель. Родился в Лондоне в состоятельной семье. Отец его был членом суда королевской скамьи; человек старозаветный, он растил детей в строгости. Образование М. получил в Оксфордском университете. Был в дружественных отношениях с Эразмом Ротердамским и другими гуманистами. Эразм оказал на М. большое влияние и, почитая его остроумнейшим человеком своего времени, посвятил ему свою знаменитую сатиру. Члены Оксфордского кружка, к которому примкнул М., связывали с классицизмом идеи религиозной реформы, стараясь соединить учение Платона и раннее христианство, преимущественно в учении апостола Павла.

Одно время М. предавался аскетизму, носил власяницу, думал поступить в монастырь; впоследствии благочестие его приняло более смягчённый, внутренний характер. Занятия греческим языком, считавшиеся в то время опасным новшеством, вызвали страх отца М.; молодой гуманист должен был сделаться адвокатом. Он не оставил прежних занятий и выступал в больших аудиториях молодёжи с лекциями о книге Августина «De civitate Dei» («О граде Божием»).

В 1504 г. М. был избран в парламент, где держал себя очень независимо; здесь он выступил с оппозицией королю Генриху VII и вызвал его немилость, вследствие чего должен был оставить парламент. Политическое возвышение М. началось после вступления на престол Генриха VIII, дружившего с М. и другими гуманистами ещё будучи принцем. М. был привлечён ко двору: в 1514 г. он стал членом тайного совета и был возведён в дворянство. В 1523 г. М. был избран председателем палаты общин, а в 1529 г. назначен лорд-канцлером. Будучи решительным противником Реформации, М. разошёлся с Генрихом VIII по вопросам церковной политики и в 1532 г. вышел в отставку, вследствие чего оказался в очень стеснённых материальных условиях. Вскоре М. был посажен в тюрьму за отказ признать незаконность первого брака короля. В 1535 г. после отказа признать Генриха главой церкви и принести ему присягу, противоречащую его католическим убеждениям, М. был признан виновным в государственной измене и казнён.

Свои идеи М. изложил в диалоге «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия» (1516). Первая часть книги заключает в себе резкую сатиру на Англию Генриха VII, указывая на противоречие между увеличением бедности и преступлений — с одной стороны, и разорительной, воинственной политикой правительства и бесполезной жестокостью суда — с другой. Здесь намечена и основная задача реформы — реорганизация общественного строя и воспитания. М. подверг суровому обличению современные ему порядки, нарисовал картину бедствий народа. Одной из главных причин общественных зол М. видел в частной собственности. «...Где только есть частная собственность, где всё мерят на деньги, там вряд ли когда-либо возможно правильное и успешное течение государственных дел». Без уничтожения частной собственности установить справедливый порядок невозможно, считал М. Во второй части своей книги он описывает идеальный общественный строй, который будто бы осуществлён на некотором удалённом, недавно открытом острове Утопия (название «утопия», составленное из двух греческих слов: и — отрицательная частица и topos — место, страна, должно было подчёркивать нереальность этой страны). Случайно остров посетил моряк по имени Рафаил Гитлодей, который прожил там 5 лет и возвратился в Англию лишь затем, чтобы сделать известными мудрые учреждения в Утопии. В Утопии, как и в «Государстве» Платона, всё находится в общей собственности.

В Утопии пятьдесят четыре города, выстроенные по одному и тому же плану, за исключением того, что один является столицей. Все улицы имеют одинаковую ширину — 20 футов, совершенно идентичны и все частные дома — с одной дверью на улицу и другой в сад. Двери не имеют никаких замков, любой может входить в дом. Крыши сделаны плоские. Через десять лет жители меняют дома, чтобы не зарождались собственнические чувства. Постоянного сельского населения в Утопии нет. Каждый город имеет свою сельскую территорию и ежегодно посылает на фермы группы граждан для сельскохозяйственных работ. По истечении двух лет каждая группа возвращается к своим основным занятиям. На ферме живёт не менее сорока человек, включая двух рабов, управляется она отцом и матерью семейства, людьми преклонных лет. Интересно, что цыплята выращиваются не наседками, а в инкубаторах (которые не были известны во времена Мора). Все утопийцы одеваются одинаково, за исключением того, что одежда мужчин отличается от одежды женщин, а одежда женатых — от одежды неженатых. Моды никогда не меняются, летняя одежда не отличается от зимней. На работе утопийцы прикрываются кожей или шкурами, которых хватает на 7 лет. После окончания работы они надевают шерстяной плащ поверх своей рабочей одежды. Все эти плащи одинаковы, естественного цвета шерсти. Члены семейства сами изготовляют для себя одежды.

Все, как мужчины, так и женщины, работают 6 часов в день: три часа до обеда и три после. Все ложатся спать в восемь часов и спят столько же. В ранние утренние часы читаются лекции, которые собирают множество слушателей, хотя посещение их не обязательно. После ужина один час посвящается забавам. Шестичасового труда совершенно достаточно, ибо в Утопии нет бездельников и не тратятся усилия на бесполезные занятия.

Некоторые лица отбираются для учёной деятельности и освобождены от прочих трудов, если они оправдывают возложенные на них надежды. Все высшие должностные лица избираются из числа учёных. Формой правления является представительная демократия, основанная на системе многоступенчатых выборов; во главе стоит князь, который избирается пожизненно, но может быть низложен за стремление к тирании.

Семейная жизнь носит патриархальный характер; женатые сыновья живут в доме отца и повинуются ему, если только его умственные способности не ослабели от старости. Если какое-либо семейство становится чересчур многолюдным, то часть детей отдаётся в какое-нибудь другое семейство. Если чересчур многолюдным становится целый город, то часть жителей переводится в другой. Если же все города становятся многолюдными, то на свободной земле основывается новый город.

Резать скот на мясо позволяется только рабам, чтобы свободным гражданам было неведомо чувство жестокости. Для больных существуют больницы, устроенные столь прекрасно, что люди, страдающие каким-либо недугом, предпочитают лежать там, а не дома. Разрешается питаться дома, но большинство граждан предпочитают это делать в общественных столовых. Все грязные работы здесь исполняются рабами, но приготовление пищи входит в обязанности женщин, а прислуживают за столом дети старшего возраста. Мужчины сидят на одной скамье, женщины — кормящие матери, а также все дети, которым не исполнилось пяти лет, — в особой столовой. Все матери сами кормят своих детей. Дети старше пяти лет, если по возрасту не могут прислуживать за столом, «стоят тут, и притом в глубоком молчании», пока старшие едят; они не имеют специально времени для еды и должны довольствоваться тем, что им дадут сидящие.

Что касается брака, то как мужчины, так и женщины подвергаются тяжкому наказанию, если вступают в брак не девственниками; глава того семейства, в чьём доме был совершён позор, считается обесчещенным, как небрежно выполнивший лежавшую на нём обязанность. Развод разрешается исключительно в случае прелюбодеяния или «нестерпимо тяжёлого характера» одной из сторон, но виновная сторона не может вступить в новый брак. Иногда развод разрешается потому, что обе стороны его желают. Оскорбители брачного союза караются рабством.

Просвещение в Утопии строится на совершенно новых основах. Образование доступно всем членам общества. Дети соединяют теоретическое образование с трудом. Они изучают земледелие теоретически в школах и практически на окружающих город полях; кроме того, они приучаются к ремеслу своих родителей (или знакомятся с другими ремёслами соответственно своей склонности). Для взрослых открыты общественные залы, где каждый занимается той отраслью знания, которая подходит к его делу или соответствует его вкусу. В этих правилах заложены принципы уничтожения противоречий между людьми умственного и физического труда. Управление государством основано на демократических принципах. Утопийцы торгуют с другими странами, главным образом затем, чтобы получить железо, которого на острове нет. Торговля служит также военным целям. Утопийцы совершенно не помышляют о славе, добытой войной, но, несмотря на это, все учатся военному делу — как мужчины, так и женщины. Они прибегают к войне ради трёх целей: чтобы защитить свою территорию в случае вторжения; чтобы защитить территорию своего союзника, подвергшегося нападению, и чтобы освободить угнетённый народ от тирании. Однако, если это возможно, они ведут войну не сами, а при помощи наёмников. Утопийцы стремятся поставить другие народы в долговую зависимость от себя и разрешают им выплачивать долг поставкой военных наёмников. Из этих же военных соображений утопийцы признают полезным иметь запас золота и серебра, ибо они могут быть использованы для жалования иноземным наёмникам. Сами же утопийцы не пользуются деньгами, а из золота изготавливают ночные горшки и цепи, которыми сковывают рабов, чтобы воспитывать презрение к драгоценному металлу. Жемчуг, бриллианты служат украшением малолеток, но ни в коем случае не взрослых. Во время войны утопийцы обещают огромные награды тому, кто убьёт вражеского государя, а ещё больше тому, кто приведёт его живым, или ему самому, если он сдастся. Они жалеют массу простого народа того государства, с которым воюют, ибо «знают, что эти люди идут на войну не по своей воле, а гонимые безумием государей». Женщины сражаются наравне с мужчинами, но только по доброй воле. Военные машины они изобретают очень искусно. Можно заключить, что в отношении утопийцев к войне больше благоразумия, чем героизма, хотя в случае необходимости они проявляют огромную храбрость.

На острове господствует общественная собственность. Каждая семья занимается определённым ремеслом и всю продукцию сдаёт обществу. Благодаря тому, что трудятся все, общество располагает изобилием продуктов, которые распределяются по потребностям, и рабочий день сокращён до шести часов. Все должностные лица выбираются, но избирательным правом пользуются только отцы семейств. В Утопии сохраняется рабство (рабы — лица, наказанные за преступления) для выполнения тяжёлых и неприятных работ. М. в своей книге не ставил вопроса о том, каким путём люди могут совершить переход от существующего строя к достигнутому в Утопии. «Золотая книга» сыграла большую роль в развитии социалистических идей.

Мухаммед (ок. 570 — 632)

Основатель ислама, великий пророк. М. принадлежал к роду Хашим, племени Курейш. Отец его Адалла не дожил до рождения сына, а мать Амина умерла, когда он был ещё ребёнком. М. был воспитан сначала дедом, а после его смерти дядей по отцу, Абу-Талибом. Ему пришлось разделить тяжёлую жизнь многодетной семьи: пасти овец и собирать дикие ягоды. В 25 лет М. занялся делами богатой вдовы Хадиджи. Он предпринимал, по её поручению, торговые путешествия, побывал в разных частях Палестины и Сирии, впечатления обогатили его ум. Через некоторое время он женился на Хадиджи, которая была гораздо старше его. Супружество было счастливое, Хадиджи родила несколько детей.

Вскоре после своей женитьбы М. обращается к религиозному движению, возникшему незадолго до того времени в Мекке, Медине и Таифе. На Аравийском полуострове общепризнанной религией было арабское язычество. Арабы поклонялись многим богам, но надо всеми ними стоял Аллах, великий и общий Бог. Его имя произносилось при самых священных клятвах, при заключении договоров и условий. Но так как Аллах управлял всеми и налагал обязанности на всех, то никто не мог считать его своим богом. Поэтому в культе ему отводилось последнее место; предпочтение отдавалось тем божествам, которые олицетворяли интересы того или другого круга и исполняли частные желания своих поклонников.

Среди арабов было в то время одно религиозное сообщество, называвшее себя «ганифами» или «касающимися» (то есть люди, стремящиеся освободиться от греха). Ганифы не составляли особой секты и не имели определённых устоявшихся воззрений. Они отвергали многобожие, признавали единого Бога Аллаха и считали своим долгом покоряться его воле. Ганифы были аскеты. М. сблизился с ними, и их учение нашло в его сердце благодатную почву. Он проникся глубоким сознанием своей зависимости от вездесущего и всемогущего Бога и своей ответственности перед ним. По примеру одного ганифа, он стал часто и на долгое время удаляться на пустынную гору Гира и предаваться там молитве. Целые годы упражнялся он в аскезе, в благочестии, ничем не выделяясь из среды других ганифов. Когда М. почувствовал в себе пророческий дар, он покинул молчаливый круг аскетов.

Сохранилось предание о том, каким образом М. сделался пророком. Однажды ночью, в месяце Рамадан, — как рассказывает древний биограф М., — когда он предавался благочестивым упражнениям на горе Гира, явился к нему ангел Гавриил с шёлковым свитком и заставил его, хотя М. был неграмотным, прочесть написанное на нём. Слова, которые он прочёл на свитке ангела, остались запёчатлёнными в его сердце: «Читай! Во имя твоего Господа, сотворившего всё, сотворившего человека из одной капли. Читай! Ибо Господь есть Величайший, научивший человека тому, чего он не знал. Воистину, человек заблуждается, думая, что ему довольно самого себя; все должны вернуться к Господу». После ночного видения в месяце Рамадан М. выступил в качестве пророка. Обращение к нему ангела выражает собой идею ислама. Человек живёт довольный собой, но наступит день, когда он должен будет вернуться к своему Господину и Творцу и дать ему отчёт в своих делах.

Когда ангел скрылся, М. пришёл к Хадиджи и рассказал ей о случившемся с горестью, так как считал себя одержимым. Она стала утешать его и внушила ему, что он получил откровение и призван быть послом Господа. Но сомнения снова вернулись к М., когда не последовало продолжения откровения. Сомнения эти доводили его несколько раз до такого отчаяния, что он готов был броситься вниз с горы Гира. Известно, что это состояние длилось два или три года. Затем ангел, по преданию, явился ему вторично. М. пришёл к Хадиджи в большом волнении и просил её покрыть его чем-нибудь, чувствуя, что теряет сознание. В этом состоянии он получил суру, начинающуюся словами: «О ты, покрытый!» и призывающую его встать, идти проповедовать и прославлять Господа. После этого с сомнениями было покончено.

Сначала М. обратился с проповедью к близким людям, но он хотел проповедовать истину всем народам. Один из его последователей, Аркам, предложил ему для проповеди свой дом, который находился рядом со святилищем. Проповедуя в городе Мекке, М. приобрёл несколько последователей, но выдающегося успеха не имел. Среди его последователей были большей частью рабы, лица из низших слоёв общества и молодёжь. Из старейшин и правителей города к нему не примкнул ни один. Пламенная проповедь пророка, осуждавшая поклонения другим богам кроме Всевышнего, возмущала многих знатных мекканцев, и они вступили в заговор против М.

Предупреждённый, он бежит в Медину, где за годы проповеди собралась большая община его последователей. Это случилось в 622 г. Год бегства, или Гаджера, считается началом магометанской эры. Через несколько лет М. со своими последователями завладели Меккой. Они выбросили всех идолов из святилища — Каабы и провозгласили вместо идолопоклонства почитание единого Бога, сохранив, однако, поклонение знаменитому Чёрному Камню. Очищение Каабы от идолов совершилось в пятницу, этот день с того времени считается праздником. После этого М. сделался неограниченным правителем арабов и распространил своё учение по всему Аравийскому полуострову. Медина оставалась политическим центром нового государства, в неё со всех концов Аравии стекались шейхи бедуинов для переговоров о присоединении своих племён к исламу. Он требовал от новообращённых только исполнения пяти ежедневных молитв, уплаты положенной милостыни и принятие мусульманского закона. Но М. не вмешивался в дела отдельных племён.

Богомолье, на которое пророк отправился в Мекку в марте 632 г., было настоящим триумфальным шествием. Вернувшись из Мекки в Медину, М. стал готовиться к походу на арабов, подвластных Византии и живших на границе Сирии. Но этот поход не состоялся: 8 июня 632 г. М. умер.

Откровения М. изложены в книге — Коран (то есть «чтение»), священной книге магометан. Она была собрана только после смерти пророка и состоит из 114 глав, или сур. Одна часть книги в разное время была надиктована М., не умевшим читать и писать, своим доверенным людям; другая была составлена по памяти особенно благочестивыми его учениками. Уже при первом халифе Абу-Бекре — Зейибн-Сабитом был составлен сборник, в основном мало отличавшийся от современного текста Корана. По приказанию халифа Османа под руководством того же Зейибн-Сабита текст Корана был окончательно установлен; отдельным отрывкам придана неизменная форма и введён один и тот же диалект — племени Курейш.

Мюллер Иоганнес (1801-1858)

Немецкий естествоиспытатель, иностранный член-корреспондент петербургской Академии наук (1832). Автор известных трудов по психофизиологии центральной нервной системы и органов чувств. В 1822 г., будучи студентом второго курса медицинского факультета Боннского университета, пишет диссертацию на латыни «De phoronomia animalium», посвящённую исследованию феномена живой материи. По окончании факультета М. остался работать преподавателем университета. Здесь в 1826 г. он открывает закон, как он назвал, «специфической» энергии органов чувств, который по оценке лучшего его ученика, выдающегося немецкого естествоиспытателя Германа Гельмгольца (1821— 1894), имеет не меньшее значение для внутренней среды обитания человека, чем закон Ньютона для механики внешней среды. Через четыре года М. становится профессором Боннского, а в 1833 г. Берлинского университетов.

Согласно закону М., ощущения сообщают нашему сознанию сведения не о качестве или состоянии внешних вещей, но только о качестве и состоянии того или иного чувствующего нерва. Красное, синее, сладкое, горькое — не есть свойства самих по себе вещей, а только ощущения, и вне нашего восприятия они не существуют. Каждый орган чувств вырабатывает присущие только ему специфические энергии, которые и определяют резонансную модальность общего восприятия. К сожалению, М. не учитывал того, что свойства вещей доходят до нашего сознания не в том виде, в котором они существуют сами по себе.

До революции в России работы М. и Г. Гельмгольца свободно переводились, издавались и обсуждались, но в советское время закон специальных энергий М. официальная наука только осуждала или замалчивала, так как ещё в 1909 г. В.И. Ленин в своей книге «Материализм и эмпириокритицизм» резко критиковал научные позиции М. Видимо поэтому большинство советских и современных российских психофизиологов не знали и не знают до сих пор работ М.

На наш взгляд, совершенно бесспорно, что закон специфических энергий сохраняет первостепенное значение не только для энергоинформационных областей знания (биометрии, ментальной терапии, суггестивной терапии, эстетической терапии и др.), но и для психиатрии, неврологии, педагогики, а также практически для любых исследований взаимоотношения личности со средой обитания, в том числе и для понимания семиотической структуры внешней и внутренней среды обитания человека.

А. В. Быкова

Мюллер Макс (1823-1900)

Выдающийся английский индолог, филолог. Сын поэта Вильгельма Мюллера, родился в Дессау в Германии, слушал лекции в Лейпцигском и Берлинском университетах. В 1844 г. издал первый свой труд «Гитопадеши» и занялся исследованием санскритских рукописей, собранных в Берлине. В 1845 г. переехал в Париж для продолжения занятий под руководством Эжена Бюрнуфа, по настоянию которого начал собирать материалы для издания Ригведы. В 1846 г. переезжает в Англию, где ост-индская компания поручает ему редактировать первое издание Ригведы. В 1848 г. он переселяется в Оксфорд, где его труд печатался с 1849 по 1875 гг. Первые 10 книг изданы М. без комментариев, для учебных целей. С 1850 г. М. читает лекции по сравнительному языковедению и литературе в Оксфордском университете. В 1875 г. М., по поручению университета, начинает грандиозное предприятие — редактирование текстов для только что основанной многотомной академической серии «Sacred books of the East» («Священные книги Востока»). Работа велась 25 лет (с 1879 по 1904 гг.) и за это время было издано более 50 томов. М. работал над 1-м и 15-м тт., содержащими переводы Упанишад, а также над 10-м т. — перевод Дхаммапады, 32-м и 48-м тт. — перевод ведийский гимнов и частью 49-го т., содержащего буддийские тексты.

Широкой популярности М. способствовал его талант живого художественного изложения, благодаря которому самые отвлечённые предметы делались интересными и увлекательными. М. пытался доказать, что языкознание принадлежит к числу наук естественных и что язык всегда был совершенным, как всегда одинаково совершенны растение или животное. На этом взгляды М. совершенно расходились с теорией эволюции. Воззрения М. на мифологию, которую он связывал с языковедением, получили громадную популярность, особенно в русской мифологической литературе. Его мировоззрение разделяли выдающиеся русские учёные А.Н.Афанасьев и О.Ф.Миллер.

М. разработал своеобразную теорию. Он выделял четыре периода развития в древнейшей доисторической жизни человечества. Первый, рематический, когда образовались корни и первоначальные грамматические формы. Второй период, диалектов, когда обособились три основных семейства языков — семитическое, арийское и туранское. Третий, мифологический, когда создавались народные рассказы, которые известны под названием мифов. Четвёртый период — время появления первых следов народных языков и национальных литератур в Индии, Греции, Италии и Германии.

Создание мифов М. объясняет полинимизмом и синонимизмом (многоимённостью и соимённостью) первобытного языка. Так как предметы назывались по случайным признакам, то каждый из них мог иметь много названий, а одно название могло принадлежать многим предметам. Многие из этих названий были метафорическими; когда метафоры с течением времени затемнялись и изменялось первоначальное значение слов, то нарицательные слова делались собственными. Например, слово, означавшее «небо», превращалось в имя небесного божества. С этого начинался миф. Таким образом, чтобы стать мифологическими, известные слова должны были потерять своё коренное значение; мифология, по М., происходит от ненормального состояния языка. Отсюда М. прямо выводил своё известное мнение, что мифология — есть болезнь языка. В основе почти всех мифов, как считал М., лежит представление о солнце.

В 1882 г. М. был приглашён Кембриджским университетом читать лекции об Индии в виде специального курса для кандидатов индо-британского гражданского ведомства. Лекции были изданы в 1882 г. «India: what can it teach us?» («Индия: чему она может нас научить?»). Из других трудов М. по индийской литературе и языковедению особенно замечательны: «History of Ancient Sanskrit Literature» («История древней санскритской литературы»), знаменитые и повсюду возбудившие и оживившие интерес к языкознанию «Lectures on the sciences of language» («Лекции по науке о языке»). M. посвятил большое количество статей и книг вопросам сравнительного изучения мифов и религиозных представлений разных народов. Сюда относятся, между прочим: «Introduction to Science of Religion» («Введение в науку о религии», 1873), «The Origin and growth of religion» («Происхождение и становление религии», 1878), «Natural Religion» («Естественная религия», 1889), «Physical Religion» («Физическая религия», 1891), «Theosophy or Psychological religion» («Теософия или психологическая религия», 1893). С 1879 г. М. занимался обучением нескольких буддийских священников, присланных к нему для изучения санскрита. Эти занятия привели его к открытию древнейших санскритских рукописей, находившихся в Японии. Воспользовавшись ими, он издал санскритские подлинники многих буддийских текстов, например Сукхавативьюха. К области философии относится сочинение «The science of thought» («Наука о мысли», 1887).

Материал подобран Н.М. Смирновым